Алексей Пехов - Ткущие мрак [СИ c издательской обложкой]

Из-за ее плеча выглядывала сойка. Сердитая и настороженная. Дальше, на подоконнике, подобрав под себя ноги, сидел парень, с которым он разговаривал прежде, чем началась та странная драка.

Последней в комнате была статная женщина в красивом, пускай и не кажущемся дорогим платье. Еще одна северянка. Хотя… третья северянка, сойка тоже была из них. Вир отметил соблазнительный вырез незнакомки, ее лебединую шею, красивые губы. И волосы. Рыжие, собранные на затылке в высокую прическу, скрепленную несколькими заколками. От рыжих он старался держаться подальше — ему однажды нагадали, что одна рыжеволосая принесет ему множество проблем.

И вот те на.

Проблемы уже здесь. В полном составе и во всем разнообразии.

— Интересно, — он произнес первые слова.

Красивые брови женщины с бесцветными глазами поползли вверх.

— Интересно? — она явно ожидала от него иных слов.

— Как ты это сделала со мной? Не могу двигаться, только головой крутить.

Та продемонстрировала ему ладонь и длинную очень тонкую, с виду гибкую иглу. Показала глазами, куда смотреть, и Вир увидел, что в его руке, между средним и указательным пальцами воткнуто три таких иглы, а еще две между безымянным и мизинцем. И если эти иглы также длинны, как та, что держала незнакомка, они должны были заканчиваться где-то возле запястья.

Что удивительно, боли он не чувствовал.

— Еще несколько у тебя за ушами и в шее.

— И это не дает мне использовать талант? — сейчас это интересовало его куда больше, чем «кто вы?», «где я?» и «что вы собираетесь со мной делать?».

— В прошлые эпохи такие, как ты, охотились или сражались с такими, как я. А у таких, как я, иногда возникала потребность взять… некоторые вещи, скажем так, у таких, как ты. Довольно сложно провернуть подобное, пока на вашей коже есть татуировки. Иглы, введенные в правильные точки, избавляют от драк с таувином. В данном случае, с сойкой.

Возникла пауза. Как видно, женщина ждала от него вопроса, кто она, но Вир не спросил, и рыжая, крутившая в руках чашку с толстыми керамическими стенками, чуть улыбнулась.

— Я Шерон. А ты…?

Он чувствовал, как густой сироп течет по его жилам вместо крови. Отвечать не хотелось, даже несмотря на то, что Шерон ему понравилась. А еще он где-то слышал это имя. Совсем недавно. Возможно…

— Вы тоже служите Кару?

Она едва нахмурилась, и Вир почувствовал, что северянка не понимает, о чем он.

Зато сойка внезапно встрепенулась:

— Кар? Массивный старый козлина, глаза у которого словно плясали на лице, да так и застыли на разном уровне друг от друга? Ты о нем?

— Описала ты его похоже.

— Рыба полосатая, малыш. Ты что-то путаешь. Он уже давно должен быть в могиле.

— Кто такой Кар? — поинтересовалась рыжая.

Сойка поморщилась, не скрывая раздражения, что ее спрашивают, но все же ответила:

— Купец. Из торгового союза Великой руки. Я видела его тридцать пять лет назад, и уже тогда тот был довольно не молод. Удивлена, что он еще не на той стороне.

— Если ты с ним знакома, означает ли это неприятности для нас?

Теперь сойка задумалась, и Вир видел, как та опустила взгляд.

— Нет.

Она лгала. Ученик знал это. Или же… недоговаривала. Колючие льдистые глаза прожгли в пленнике дырку, и знавшая Кара процедила:

— Итак. У нас общие знакомые. Чего ему от тебя было надо?

— Погоди, — одернула ее Шерон. — Тебе не кажется, что очень невежливо не представиться, когда я назвала тебе свое имя?

Он хмыкнул:

— Она на меня напала первой, и теперь я ваш пленник. Это вам не кажется ли, что при таком раскладе просить о вежливости довольно самонадеянно?

— «Довольно самонадеянно»? — рыжеволосая беззвучно хлопнула в ладоши. — Удивительно, но юноши улицы еще могут меня поражать знанием сложных слов. Ты и читать умеешь?

— Умею. — Рыжая его раздражала и вызывала опаску.

Шерон печально вздохнула:

— Мы не с Каром. Мы сами по себе, и до сегодняшнего дня не знали о твоем существования. Мы не враги, если ты не враг нам.

Он долго смотрел ей в глаза и произнес с большой осторожностью:

— Не враг.

— Я Шерон. Она — Лавиани. Там — Тэо и Бланка.

— Лавиани. Та, которую искал Борг.

Сойка хищно оскалилась:

— Как он поживает?

— Не знаю. Никогда его не видел. — И тут же, вновь посмотрев на Шерон, назвал свое имя: — Вир. Меня зовут Вир.

Лавиани громко фыркнула:

— Серьезно?! Вир?!

Она увидела, что никто, кроме него, не понимает и пояснила:

— У дна Пубира есть свой диалект, свои слова и понятия. Вир — это не имя. Но так называют тех, кто упрям и упорен. Бык. Это прозвище.

— Да, прозвище. Мне сказали, что второй раз человек с моим именем это уже слишком сложно. Для надежд. Я не знаю, что это означает. Поэтому меня назвали Вир.

— А как называла тебя мать? — мягко спросила Шерон.

— Релго.

Он не понял, почему они все застыли на мгновение, и тишина стала настолько вязкой. Щека Лавиани резко дернулась, словно сойке отвесили неожиданную и болезненную пощечину, а глаза превратились в узкие злобные щелочки.

Шерон порывисто встала, словно бы закрывая его от сойки.

— Ты же знаешь, что он не виноват? — низкорослая северянка заглянула в лицо Лавиани. — Это просто имя.

— Просто имя, — словно убеждая себя, неохотно кивнула женщина после тяжелой минуты раздумий. — Скажи-ка… Вир. Какие у тебя дела с Каром и почему ты решил, что мы от него?

— Он думал, что я сойка, и когда появилась ты… — ученик Нэ попытался пожать плечами, но вышло плохо. Точнее совсем не вышло. Проклятые иголки Шерон, кем бы она ни была, работали надежно. — Я решил, что он отправил сообщение в Пубир, и за мной пришли. Ты пришла.

Лавиани задумчиво потянула себя за мизинец на правой руке:

— Вопросов все больше. Какое дело Кару до соек? Ты скрываешься от Пубира? И ты — сойка.

— Не знаю. Да. Нет.

Бланка искренне рассмеялась этим лаконичным ответам.

— Ты — сойка, — с нажимом сказала Лавиани, вновь прищуривая глаза, что, кажется, означало у нее высшую степень не то злости, не то раздражения.

— К шауттам двигать, тетя ты! — он почувствовал усталость от ее недоверия и, сам того не осознав, перешел на язык дна. Нищих, воров и необразованных людей. То, что Нэ выбивала из него палкой. Прервался. Закрыл глаза, чтобы восстановить душевное спокойствие и сказал исключительно Шерон, вложив в эти три слова всю свою искренность. — Я не сойка.

— Он не сойка, — подтвердила Бланка. — Я же говорила. Нити не как у Лавиани и…

— Да-да! — сказала та, кто заставил Борга искать ее по всему миру. — Слышали. Он просто мальчик из кварталов Сизой слизи, выплывший со дна Ржавого канала. Всем известно, что татуировки есть на спине каждого жителя Пубира. Если кинуть навозную лепешку в воздух на центральной улице города Ночного клана, то обязательно попадешь в какого-нибудь молокососа с щедро расписанной спиной. Кто твой учитель, умник? Шарлотта? Григор? А может быть Шрев? Где они тебя держали, если я о тебе совсем ничего не знаю? Кто дал тебе новое имя?