Алексей Пехов - Ткущие мрак [СИ c издательской обложкой]

— А вы? Служите его светлости?

— Нет, — спокойно и не колеблясь произнес Кар, отставляя в сторону пустой пивной бокал. — И герцог, представь себе, это знает.

— Великой руке?

Он расхохотался.

— Прости меня за этот взрыв эмоций. Но торговля, деньги — все это… мелко.

— Недостойно ваших сил и внимания?

— Верно, — тут же посерьезнел он, и игривый легкий тон исчез. — Я служу не конкретному человеку, Шерон. Я служу Треттини.

— Государству?

— Что поделать, люблю эту страну. И сделаю все для ее процветания и блага в настоящем и будущем.

— Вы треттинец?

— Моя мать была уроженкой Вьено. Отец же из Билгама, а родился я на Летосе.

— Серьезно? — Шерон была удивлена. — В Аранте?

— Да. Но я почти не помню тех времен, слишком мал был. Треттини моя настоящая родина.

— И как в ваши планы вписываюсь я? — Она поняла, что они подошли к самой важной части беседы. — Некромант.

— Слышал, ты умеешь многое. Герцог считает, что в будущем ты станешь полезна. Козырь, который сыграет свою роль. Он полагает, что мы должны ввязаться в войну, я же надеюсь, что армии да Монтага, сколько бы в них ни было шауттов, застрянут под стенами Лентра. Их не взяли сторонники Тиона в свое время, не возьмут и теперь. Слишком мелкие нынче воины, не чета прежним. Я просто пришел познакомиться и посмотреть на тебя. Сделать выводы.

Она отодвинула чашку и серьезно спросила:

— Вы довольны увиденным, сиор Кар?

— Да. И нет. Доволен, что ты не чудовище или пока не стала им. Ты человек, пускай и наделенный тайным талантом. Это хорошо. С этим можно работать, существовать и договариваться.

— А «нет»?

— Ты не та, кем можно управлять, к сожалению. Ты опасна, и не по всем вопросам с тобой можно договориться. Пожалуй, если бы отмотать время назад, я бы посоветовал его светлости убить тебя. Но момент упущен, он меня не послушает, и остается только надеяться, что ты не принесешь Треттини страшных бед.

— Вы очень откровенны, господин Кар.

Он с грустной улыбкой встал из-за стола:

— Я торгаш, а потому пытаюсь купить тебя своей откровенностью. Я рад знакомству.

— Обычно в финале переходят к угрозам.

— Так поступают недальновидные люди, вроде Бати. Умным угрозы ни к чему. Да и кто я такой, чтобы угрожать самой тзамас, первой за тысячу лет? К тому же я бы не посмел — Облако к тебе слишком благоволит. Сегодня обещает быть погожий день. Его светлость, если ты не занята, приглашает тебя через два часа в Мраморный сад, чтобы насладиться игрой в журавлей.

Он ушел, и собака, на прощание вильнув Шерон хвостом, на тонких ножках посеменила за ним.

— Госпожа еще что-то желает? — спросила Моника, и указывающая покачала головой.

Пыталась вспомнить, где встречалась с Каром раньше и почему Облако вызывает в ней странную тревогу.

— Ну, он приглашает. Откажешь герцогу?

— Ты, дорогая сестра, наслаждаешься книгами, которые читают тебе вслух. Мне же приходиться ходить по тонкому льду, — без всякого укора произнесла Шерон. — Этот Кар… Мне надо поговорить с Лавиани. Она знает больше, чем говорит.

— Хм… — Рыжая не стала скрывать усмешку. — Тогда приготовь раскаленные клещи.

— Я волнуюсь за них. Прошло уже два дня, как мы здесь.

— Сегодня с утра я продиктовала новое письмо для нее. Не уверена, что Тэо вернулся, он встретил ту девушку и, полагаю, пропал в цирке на некоторое время. Судя по тому, как резонировали их нити. Ты правда желаешь уйти прямо сейчас?

— Желаю. Но мои желания не всегда должны быть тем парусом, что ведет меня. Дай совет, Бланка.

— Останемся до вечера. Уважим его светлость такой мелочью. Понимаю, о чем ты думаешь. Что за ней последуют следующие, и так до бесконечности. Просто если отказывать, то не на первую просьбу. Я пойду с тобой. Слепые обожают смотреть, как благородные мужи бьют палками по мячу, стараясь через луг загнать его в корзину.

— Думаю, тебе лучше остаться.

— Уверена?

— Да. Не стоит пока попадаться на глаза людям, о которых мы ничего не знаем. Что ты читаешь в библиотеке?

— Историю Войны Гнева. Я мало ею интересовалась в свое время. Историю Войса, хотя я уже нашла две версии, полностью противоречащие друг другу. Сейчас хочу добыть все труды, в которых рассказывается об асторэ.

На том они и расстались.

— Госпоже лучше надеть это. — Моника протянула Шерон перчатки. — Вероятно, кто-то захочет поцеловать руку. Этикет требует перчаток.

Она не стала отказываться, не желая чувствовать на коже чужие губы или дыхание, как это было с утра, с Каром.

Мраморный сад был прекрасно обустроен для игры в журавлей.

Протяженный и дремучий, с двумя фонтанами, маленьким зеленым лабиринтом и широкой площадкой подстриженной короткой травы — в дальнем ее конце на боку лежала большая корзина.

Развлечение было довольно простое и существовало благодаря ставкам. Пари заключались на то, за сколько точных ударов кривой палкой игрок загонит кожаный мяч на другой конец поля. В Рионе играли в журавлей во многих местах, но дворцовые ставки были куда выше, чем на улицах. Здесь владельцев меняли не мелкие улты, а полновесные золотые марки. Она увидела, что монеты столбиками высятся на бронзовом столике, и денег было столько, что некоторым такую сумму не заработать и за век.

Моника держала над Шерон раскрытый зонт от солнца и остановилась, чуть не доходя до группы мужчин в богатой одежде, что-то оживленно обсуждающих между собой. Один быстро черкал мелом на черной доске, как видно принимая ставки.

Среди присутствующих она увидела герцога, двух молодых людей, очень похожих на него, вне всякого сомнения — наследников, того усатого господина, Моти де Марри, что приходил к ней в дом вместе с его светлостью.

Герцог заметил ее, сделал знак Монике, и та прошла чуть дальше, к беседке, стоявшей в тридцати шагах от игрового поля. Присела в реверансе перед ней, затем перед подошедшим владетелем, а после и перед двумя его сыновьями.

— Шерон, спасибо, что посетила нас, — сказал герцог, выказывая свое радушие тем, что остановил ее от церемониального поклона. — Тебе ни к чему весь этот официоз. Вокруг достаточно людей, которые кланяются и кланяются с утра и до вечера. А с вечера до самого утра. Позволь представить моих старших детей. Это Джанконто, он мой наследник и полковник «Легконогих». И Робьето, он в отличие от брата предпочитает мечу цифры. Для своего возраста делает большие успехи. Можешь обращаться к ним просто — сиоры. Без титулов.

Джанконто было около двадцати двух, по мнению указывающей. На голову выше отца, но такой же широкий в плечах. Глаза зеленее, а лицо куда симпатичнее, несмотря на маленький крестообразный шрам справа на челюсти. Держался он с достоинством человека, знавшего себе цену, ничуть не сжимаясь в тени отца. Он смотрел на нее с любопытством и с оцеоценивающе: явно решая, сколь выгоден этот союз. Впрочем, от Шерон не укрылся взгляд, которым он окинул ее фигуру.