Фрэнк Херберт - Бог-Император Дюны

— Тогда, как же наш Орден сохраняет свое сообщество? — требовательно вопросила Луйсеал.

Голос Лито стал суровым.

— Как вы хорошо знаете, секрет сообщества лежит в подавлении непримиримого.

— Наше сотрудничество могло бы представлять небывалую ценность, — сказала Антеак.

— Для вас, но не для меня.

Антеак притворно вздохнула.

— Тогда, Владыка, не расскажешь ли Ты нам о физических переменах в Тебе? Кто-то еще, кроме Тебя, должен знать об этом, для занесения в Хроники, — сказала Луйсеал.

— На случай, если со мной случится что-нибудь ужасное? спросил Лито.

— Владыка! — запротестовала Антеак. — Мы не…

— Вы режете меня словами, в то время, как вы предпочли бы более острые инструменты, — сказал Лито. — Лицемерие меня оскорбляет.

— Мы протестуем, Владыка, — сказала Антеак.

— Разумеется, вы занимаетесь именно тем, что я сказал. Я вас слышу.

Луйсеал подкралась на несколько миллиметров ближе к выступу под острым и пристальным взглядом Монео, который вслед за тем поглядел на Лито. Выражение лица Монео требовало действий, но Лито его проигнорировал, любопытствуя теперь о намерениях Луйсеал. Ощущение угрозы сосредоточилось в рыжеволосой.

«Что она из себя представляет?» — подивился Лито. — «Может ли она в конце концов быть Лицевым Танцором?»

Нет, ни одного из разоблачительных признаков в ней не было. Нет. Луйсеал была искусно натренирована сохранять расслабленность и спокойствие, лицо ее не дрогнуло даже слегка, испытывая наблюдательность Бога-Императора.

— Не расскажешь ли ты нам о физических переменах в Тебе, Владыка? — повторила Антеак.

«Отвлечение!» — подумал Лито.

— Мой мозг растет соразмерно, — сказал он. — Большая часть моего человеческого черепа растворилась. Нет жестких ограничений роста моего спинного мозга и подчиненной ему нервной системы.

Монео метнул на Лито потрясенный взгляд. Почему Бог-Император выдает такую жизненно важную информацию? Эти двое злоупотребят ею ради собственной выгоды.

Но обе женщины были явно зачарованы этим откровением — и заколебались в осуществлении своего плана, какой бы там он у них ни был.

— Есть ли центр у твоего мозга? — спросила Луйсеал.

— Я и есть центр, — ответил Лито.

— Где он, именно? — спросила Антеак, сделав неопределенный указующий жест в сторону Лито. Луйсеал скользнула на несколько миллиметров ближе к выступу.

— Какую ценность для вас представляет мною вам сейчас открываемое? — спросил Лито.

Обе женщины не проявили никаких эмоций, что уже было достаточно разоблачительно. По губам Лито скользнула улыбка.

— Вы стали пленниками базара, — сказал он. — Даже Бене Джессерит заражен менталитетом сак.

— Мы не заслуживаем такого обвинения, — сказала Антеак.

— Нет, заслуживаете. Менталитеты сак доминируют в моей Империи. Требования наших времен лишь подчеркивают и расширяют сферу рыночного. Мы все стали торговцами.

— Даже Ты, Владыка? — спросила Луйсеал.

— Вы искушаете мою ярость, — сказал он. — Ты ведь в этом разбираешься, верно?

— Владыка? — голос Луйсеал был спокоен, но она контролировала его с большим трудом.

— Не следует доверять специалистам, — сказал Лито. Специалисты — это мастера исключений, знатоки узкого.

— Мы надеемся стать архитекторами лучшего будущего, — сказала Антеак.

— Лучшего, чем что? — спросил Лито.

Луйсеал незаметно пододвинулась еще на крохотный шажок ближе к Лито.

— Мы надеемся основать свои стандарты на Твоем суждении, Владыка, — ответила Антеак.

— Но вы стремитесь стать архитекторами. Воздвигните ли вы еще более высокие стены? Никогда не забывайте, Сестры, что я вас знаю. Вы — умельцы накладывать шоры.

— Жизнь продолжается, Владыка, — сказала Антеак.

— Разумеется! Точно также, как и мироздание.

Луйсеал приблизилась еще на чуть-чуть, не обращая внимания на неотрывный взгляд Монео.

И тогда Лито это учуял и едва не рассмеялся вслух.

Эссенция спайса!

Они принесли с собой эссенцию спайса. Они, разумеется, знали старые истории о песчаных червях и эссенции спайса. Луйсеал это пронесла. Она думала об эссенции спайса, как об особом яде для песчаных червей. Это очевидно. На этом сходились и записи Бене Джессерит и Устная История. Эссенция разрушает червя, стремительно ускоряет его распад и приводит (в конечном итоге) к появлению песчаной форели, которая производит новых песчаных червей — и так далее, и так далее, и так далее…

— Есть еще одна перемена во мне, о которой вам следует знать, — сказал Лито. — Я еще не песчаный червь, не совсем. Думайте обо мне, как о чем-то более близком к организму — колонии с чередованием сенсорных восприятий.

Левая рука Луйсеал почти незаметно двинулась к складке в ее плаще. Монео увидел это и взглянул на Лито, спрашивая инструкций, но Лито только посмотрел в глаза Луйсеал, сумрачно горевшие под капюшоном.

— Есть особые пристрастия в запахах, — сказал Лито.

Рука Луйсеал дрогнула.

— Парфюмерия и эссенции, — проговорил Лито. — Я их все помню, я помню даже культ отсутствия всякого запаха. Люди пользовались дезодорантами, обрызгивая свои подмышки и интимные промежности, чтобы замаскировать свои естественные запахи.

Знаете ли вы об этом? Конечно же знаете!

Взгляд Антеак устремился на Луйсеал.

Ни одна из женщин не решалась заговорить.

— Люди инстинктивно понимали, что их феромоны их выдают, — сказал Лито.

Женщины стояли неподвижно. Они его услышали. Из всех людей, Преподобные Матери обладали наибольшими способностями понимать его скрытые послания.

— Вы хотели бы подорвать меня из-за богатства моей памяти, — сказал Лито обвиняющим голосом.

— Мы ревнивы, Владыка, — призналась Луйсеал.

— Ваше представление о спайсовой эссенции неверно, — сказал Лито. — Песчаная форель ощущает ее только как воду.

— Это было испытание, Владыка, — сказала Антеак. — Вот и все.

— Вы хотели испытать меня?

— Осуди наше любопытство, — сказала Антеак.

— Я тоже любопытен. Поставьте вашу эссенцию спайса на выступ рядом с Монео. Я оставлю ее у себя.

Медленно, показывая размеренностью своих движений, что она не собирается предпринимать нападения, Луйсеал запустила руку под плащ и достала небольшой фиал, блеснувший наполнявшим его голубым свечением. Она аккуратно поставила фиал на выступ. Ни одним движением она не показала, что могла бы постараться предпринять что-нибудь отчаянное.

— Видящая Правду, разумеется, — сказал Лито.

Она поблагодарила его слабой гримасой, означавшей неудачную попытку улыбнуться, затем отошла и встала рядом с Антеак.

— Где вы достали эссенцию спайса? — спросил Лито.

— Мы купили ее у контрабандистов, — ответила Антеак.