Valley - Burglars trip

- Послушай Айс. Ты только не злись. Я понимаю, что лезу не в свое дело, но не пора ли тебе угомониться? В конце концов, ну что этот несчастный сделал? Ты серьезно полагаешь, что можно почти три месяца мучить человека за то, что он поставил подножку незнакомому мальчишке? Ты даже носа не разбил. Он может умереть. Так нельзя. В первый раз я тебе слова не сказал. Твое право. Второй раз… Я был уверен после той ужасной ночи, что ты остался доволен. А теперь? Ты решил совсем от него избавиться? Это нечестно. Он тоже слизеринец, в конце концов.

- Ты не понимаешь, Фэйт. Подножка здесь абсолютно не при чем. И вовсе я его не мучаю. С чего ты взял?

Если он может назвать это по-другому, пусть назовет. Я должен заставить его прекратить этот кошмар. Я так злился, что готов был пойти к директору.

- Назови по-другому, - сказал я, изо всех сил стараясь не заорать на него.

Первый раз Уолли провел в Больничном Крыле две с половиной недели. Когда он вернулся, на него было страшно смотреть. Бледный, вялый, сильно похудевший. Айс с интересом следил за ним. Был доволен, и мне даже показалось, что он записывает свои наблюдения.

А через десять дней нас разбудил такой же чудовищный крик, как и в первый раз. Только теперь все было намного хуже. Потому что мы не смогли открыть дверь спальни. Я очень надеялся, что кто-нибудь услышит эти вопли и придет нам на помощь. Когда первый шок прошел, я сообразил, что никто не придет. Айс не только запер дверь, он наложил заглушающие чары.

Что я мог сделать? У меня не было никакого средства заставить его хотя бы открыть дверь, не то что прекратить «исследования». Чудовище. Много лет эта ночь оставалась самой ужасной в моей жизни. К тому времени я уже прочно занимал место хозяина нашей комнаты. Искать выход приходилось именно мне. Розье принимал в моей деятельности самое активное участие. Помочь Уолу мы не могли и занимались исключительно открыванием двери. Прекрасно зная, что ее все равно не открыть, я, тем не менее, очень старался. Параллельно подумывая о том, как бы снять заглушающие чары Айса.

Тут было две сложности.

Во-первых, рассчитывать я мог только на случайный успех. Справиться с колдовством Айса с помощью знаний я смогу еще очень нескоро. Особенно учитывая тот факт, что абсолютно все уроки он делает за меня.

А во-вторых, если мне даже удастся снять заглушающие заклятья и сюда сбежится народ, то как мы объясним запертую дверь? Сразу станет ясно, что и отравление не случайное, и дверь заперли нарочно. Нас здесь кроме Уола шесть человек. Не так уж много. Виновника наверняка найдут. А этого мне совсем не хотелось.

Мне только хотелось, чтобы все это кончилось.

Через три часа наша спальня представляла собой умопомрачительное зрелище.

Уолли сорвал голос и хрипел, время от времени отплевываясь кровью. Он даже плакать уже не мог.

Зареванные Эйв с Уилксом сидели рядом с ним и пытались его успокаивать. Эйв окровавленным платком обтирал лицо несчастного. Воды у нас не было.

Розье начал с разбегу биться об запертую дверь головой, вызывая этим у Айса одобрительные ухмылки.

Сам Айс сидел на кровати и все время что-то писал.

Лестранг еще в самом начале заткнул уши и завалился спать.

Я анализировал ситуацию, одновременно предпринимая вялые попытки остановить Розье. Вялые, потому что Айсу происходящее нравилось, а Розье мы с ним не любили оба.

К пяти часам утра я понял, что схожу с ума. Анализировать ситуацию сил не было. Я подошел к Айсу и, глядя ему в глаза, честно сказал, что больше не могу. Он скривил рот в уже такую знакомую презрительную усмешку и кивнул на дверь.

Подойдя к ней, я оттеснил Розье и начал палочкой чертить на темном дереве абстрактные знаки. Потом отошел на шаг и громко произнес случайный набор звуков, ни капли не заботясь об их гармоничном звучании. Дверь распахнулась под общий восхищенный вздох.

Какой же Айс все-таки гад!

И почему меня это так восхищает?..

Я был уверен, что Айс удовлетворен. Как бы он ни был жесток и злопамятен. Поэтому третье отравление потрясло меня. На этот раз не было ни криков, ни беготни. Уолли попал в Больничное Крыло незаметно. Он просто не пришел ночевать. Утром Мортон сказал мне, что Макнейр опять отравился.

- Видно, парня сглазили. Наверное, еще дома. Тут уж ничего не сделаешь...

Шикарная философия!

И я пошел к Айсу. Объясняться.

Он очень терпеливо меня выслушал, в крысу не превратил и даже не отправил по какому-нибудь весьма далекому адресу, а снизошел до объяснений:

- У меня есть четыре парализующих яда. Вернее, я сначала думал, что они парализующие. Оказывается, только слегка. Ну, неважно... Три я проверил. Остался еще один. Так что еще раз - и я больше к нему не подойду. Обещаю.

Я был уверен, что основополагающим мотивом является месть. Я мог бы это понять. Но то, что я услышал, привело меня в ужас.

- Ты совсем на него не злишься? Ты просто проводишь исследования?

Он усмехнулся.

- На него нельзя злиться. Он не обладает ни одним признаком разумного существа. Понимаешь? Он просто лабораторный материал. Неужели ты думаешь, что я стал бы тратить силы, время и ингредиенты на месть? Глупость какая. Но согласись, что совместить приятное с полезным бывает забавно.

- Он может умереть, - мой голос звучал безжизненно.

В голове была полная каша. Как можно так относиться к людям? Он же живет с Макнейром в одной комнате, сидит в одном классе. Я чего-то не понимаю? Или это у него в мозгах не хватает каких-то составляющих? Айс не похож на сумасшедшего, не похож на маньяка... И я был уверен, что ни с кем, из живущих в нашей комнате, он бы так не поступил. Ну, может быть, только с Руди. Да и то вряд ли. Он же подружился с Эйвом. С толстеньким, вечно задумчивым Эйвом, совершеннейшим балбесом. Я даже начинал немного ревновать. Айс помогал Эйву во всем, и если со мной у него было взаимовыгодное общение, то от Эйвери толку было мало.

Так почему, почему он так относится к Уолу?

- Да ничего с ним не случится. Это же чисто маггловские яды. Он не может от них умереть. Ну, если его правильно лечить, конечно.

- Мы все тоже «лабораторный материал»?

Айс поморщился и вздохнул.

- Зачем так кричать? Макнейр идеально подошел для опытов. У него нет ни души, ни сердца, ни ума, ни таланта. Как ты не понимаешь? В человеке должно быть хоть что-то. Например, у Эйва тоже ума нет, но есть сердце и, может быть, талант. У Розье сердца нет и таланта нет, но мозги на месте. А у твоего Макнейра нет ничего. Пустышка. Я оказываю ему услугу, приобщая его к благородному делу. Ты понимаешь?

- Нет. Я не понимаю, как можно оказывать человеку услугу, так над ним издеваясь.

- Ты просто не желаешь думать. Если ты подумаешь, то поймешь, что я прав. Я всегда прав.