Valley - Burglars trip

- Прекратить!

Рядом со мной стоял директор.

Детишки нехотя поднимались с земли, разглядывая порванные мантии. Лежать остался только маленький гриффиндорец. Да, нехорошо получилось...

- Как это понимать? – разгневано спросил Дамблдор, взмахом палочки приводя Петтигрю в нормальное состояние.

Все молчали.

- Кто ударил первым? – со злобным бешенством завизжал Толз, бросая на директора испуганные взгляды.

В полной тишине Питер Петтигрю сделал три шага и практически ткнул пальцем в грудь Фэйта.

Кто бы сомневался...

А вот дальнейшее оказалось полной неожиданностью для всех. Не раздумывая ни секунды, Фэйт левой рукой ударил коротышку по дрожащему пальцу, а правой с размаху залепил в нос. Петтигрю охнул и, заливая мантию кровью из разбитого носа, отлетел под ноги директору. Дамблдор по инерции сделал шаг назад и поднял палочку. Видимо, тоже автоматически. Но дети во главе с Толзом шарахнулись в стороны, а Фэйт остался на месте, демонстрируя всем желающим вздернутый подбородок и великолепную осанку, будто он проглотил метлу. А еще он развел руки в стороны, как бы сдаваясь. Шикарный вид!

- Вы очень неосторожны, мистер Петтигрю, – с этими словами Дамблдор быстро нагнулся и, подняв гриффиндорца за шиворот, поставил его на ноги.

Довольно двусмысленное замечание. Спорить могу, что он нарочно сказал именно так.

- Пятьдесят балов со Слизерина, мистер Малфой! – заорал пришедший в себя Толз.

- Вы разочаровали меня, - тихо сказал директор. – Я ждал от всех вас более серьезного отношения к своим обязанностям. А вашему отцу, мистер Малфой, я напишу сегодня же. Всего хорошего.

С этими словами он отвернулся и отправился в замок.

На Трансфигурацию мы явились в приподнятом настроении и полной уверенности, что Гриффам досталось сильнее. Фэйт стал практически героем. Ну-ну...

Профессор МакГонагалл оказалась очень серьезной дамой. Она была деканом Гриффиндора и заместителем директора. Здесь нам не очень повезло. Но трансфигурация мне понравилась. Дядя Клаус немного занимался со мной этим предметом. Правда, наши с ним занятия были весьма далеки от того, что приходилось делать на уроке, но суть-то не менялась.

Я никогда не превращал спички в иголки, я превращал... другие вещи. И спичку увидел впервые на уроке у МакГонагалл, и иголка у меня не вышла, потому что я их тоже никогда не видел, а вышел у меня, честно говоря, лом с заостренным концом на одной стороне и продолговатой дыркой на другой. Учитывая, что больше ни у кого ничего не получилось, мне было чем гордиться. К тому же, я отбил десять баллов из пятидесяти, снятых с Фэйта.

Декана нашего звали Кристофер Картер. Он преподавал нумерологию у старших курсов. К моему крайнему удивлению, единственное наказание, которое мы получили – это обещание подробно написать нашим семьям. После этого профессор Картер довольно весело поздравил нас с продуктивно проведенным первым днем, похлопал Фэйта по плечу и, обрадованных, отправил на ужин, одарив меня на прощание еще пятью баллами за своевременное применение обездвиживающего заклинания. Фэйт приуныл. Его отец получит теперь два письма. А мне было все равно. Я не дрался.

Дядя Клаус наверняка сказал бы, что я молодец. Сегодня я все делал правильно.

Напрасно я боялся, что Айс для своих экспериментов станет превращать Макнейра в крысу. К вечеру первого же дня я убедился, что этот акт элементарного гуманизма он считает излишним.

Все произошло внезапно и очень шумно. Уолли стоял в глубине гостиной с Розье и Лестрангом. Уилкс показывал им что-то. Все четверо смеялись.

Я сидел у камина рядом с Айсом и банально переписывал его работу по зельям. Сегодня на первом уроке по этому предмету я сразу и навсегда понял, что ненавижу зелья.

На втором у меня возникла небывалая аллергия на все растения в теплице № 1.

Полеты мне никогда не нравились. Я вообще летал на метле один раз. Отец решил, что пора учиться, когда мне исполнилось шесть лет, и я был водружен на взрослую метлу. Происходило это в парке Имения. В принципе, все получилось. Зажмурив глаза, я с удовольствием летал по парку, пока, приподняв веки, не обнаружил прямо перед собой сплошные серые камни. Сворачивать было поздно, и я на максимальной скорости врезался в стену замка на высоте пятидесяти футов. Раздался оглушительный грохот, и я полетел вниз, успев подумать, что будет мне очень больно, когда приземлюсь.

О последствиях этого полета мне рассказывал на следующий день отец, сидя на моей постели и сдержано посмеиваясь. Оказалось, что я попал древком метлы в точку магического центрирования защиты замка. Обвалилась вся основная часть здания, похоронив под собой восемнадцать эльфов. Благо, больше там никого не было. Что тут смешного, я тогда не понял. Это теперь я знаю, что на поиск этой самой точки можно потратить всю жизнь, и шансов найти ее все равно практически нет. А тогда я только порадовался, что отец на меня не сердится. Замок он восстановил за пару дней, и именно тогда я был навсегда переименован в Фэйта. Когда мы были с ним одни, он не называл меня иначе. Но это был наш секрет. Даже мать не знала об этом имени. Вот Айс теперь знает.

На метлу я с тех пор не садился.

Последним уроком была трансфигурация, и лучше о ней не вспоминать. Очередной урок, на котором ничего не понятно.

Все это я с грустью анализировал, механически переписывая длиннющий свиток. Почерк у Айса был очень красивый, но мелкий.

К тому же он писал готическими буквами.

Зараза.

Я рассчитал так, чтобы мне удобнее было наблюдать. Часов в восемь. В гостиной.

Если он окажется способным переносить последствия отравлений относительно стойко, то можно сделать отличную работу. Я нашел в своей книге четыре варианта ядов на основе мышьяка. Стопроцентно маггловские ингредиенты. Никакой магии. Но такие яды действуют долго. Пришлось их усовершенствовать. Немного. Макнейр – мальчик крупный. Организм должен справиться, хотя по моим расчетам, процесс довольно болезненный. Но Дядя Клаус говорил, что окружающий мир всегда является объектом эксперимента. Значит ошибки нет. Я все делаю правильно.

Если получится, то я последовательно попробую на Макнейре все четыре яда. И можно будет считать эксперимент завершенным. Надо только попасть вмести с ним в больничное крыло. Хотя бы сегодня. Дальше не важно. Внешние факторы меняться не будут.

Я даже не могу назвать это криком. Это был не крик, а рев. Схватившись двумя руками за живот, Уолли повалился на ковер и начал кататься по нему, продолжая дико орать.

Я в панике обернулся к Айсу. Он был совершенно спокоен. Его это не касалось. Никак.