Анатоль Нат - Долгое путешествие на Юг.

На пороге комнаты стоял человек, о котором только этой ночью шла речь. Утро обещало быть интересным. Такие удивительные совпадения даром не проходили.

Какие люди, — медленно протянул Сидор, оценивающе оглядывая высокую и рослую фигуру появившегося в дверях их бывшего десятника, а ныне атамана вольных казаков Всея Подгорныя Края, как он последнее время сам себя пышно и вызывающе называл.

— Не ждали? — расплылся в весёлой ухмылке Бугуруслан.

Когда-нибудь в прошлой, безумно далёкой уже жизни, Сидор, наверное, и даже наверняка, поверил бы в искренность такой вот широкой и радостной улыбки вошедшего в комнату рубахи парня, настолько она была открытая и искренняя. В прошлом, но не сейчас. Однажды взлетев над полем, словно Икар, направляемый уверенной железной дланью и копьём, воткнувшимся в его грудь, он сверзился наземь уже совсем другим человеком. А последующие события окончательно развеяли все его иллюзии в человечестве и, особенно в отдельных его представителях. Особенно в тот момент, когда дело касалось такой её весомой материальной части, как деньги.

Так что, в искренность стоящего сейчас в дверях человека, Сидор не верил ни на грош.

Чё надо? — хмуро бросил он, отворачиваясь.

Поговорить, — без малейшей тени улыбки отозвался враз посерьёзневший атаман, и, войдя в комнату, плотно прикрыл за собою дверь. — Поговорить надо о том, что может быть интересно и нам, и вам.

О том, что у вас, ребята, есть путь на ту сторону, — сразу взял он быка за рога. — И что меня послали мои ребята договориться с вами о совместном походе.

"Ну вот, — помрачнел разом Сидор. — Что я говорил — проблемы!"

Безцеремонно пройдя в комнату, словно бы у себя дома, Бугуруслан подхватил стоящий возле стола чурбачок для сидения, и устроился рядом с Сидором возле печки.

— Яечня, — жадно втянул он носом вкусные запахи.

— Будешь? — равнодушно поинтересовался Сидор, вяло кивнув на скворчащую на чугунной сковороде яичницу.

Перебуханное в готовку, скворчащее на сковороде сало, в котором буквально плавали три больших куриных желтка, не вызывало особого желания есть это блюдо. Да ещё к тому ж, дрянь такая, постреливало во все стороны горячим кипящим жиром, не добавляя аппетита. Надо было куда-то пристроить готовое блюдо, так как самому есть этот плавленый жир не хотелось. Вариант выбросить, или отставить в сторону, на потом, по принципу: "Не зъим, так понадкусую", в их здешнем полуголодном существовании им даже не рассматривался.

— Не откажусь, — радостно потёр руки атаман. На не заданный вопрос, зачем пришёл, решил пока не отвечать. — С утра не жрамши, спешил вас с Димоном на месте перехватить, пока куда не смотались.

Чуть прищурив глаза, Сидор молча наблюдал за суетливыми перемещениями Бугуруслана по комнате и никак больше не реагируя на его безцеремонное поведение терпеливо ждал, что дальше будет.

Много времени три жалких яйца у того не отняли.

Помолчав немного и внимательно посмотрев на него, Бугуруслан сыто цыкнул правым выбитым зубом и продолжил, совершенно правильно поняв незаданный вопрос.

Вам не хватает людей, чтоб спокойно отправиться на ту сторону своим караваном. Мне не хватает людей, чтобы отправиться туда же с точно таким же караваном. Вы знаете туда дорогу, а я не знаю. Мои два десятка ветеранов, стоят всей вашей сотни набранных с бору по сосенке новичков. Если договоримся…, - многозначительно замолчал он, настороженно прищурившись и внимательно глядя на сидящего возле печурки Сидора и подошедшего к ним Димона. — Да и время вас поджимает, зима скоро, снег скоро выпадет и дороги в горы перекроет. Скоро здесь вообще сплошные, обложные дожди со снегом пойдут. А какая разъездная торговля под дождём — да никакая. Придётся ждать будущего лета, а это убытки.

Десятина, — хмуро бросил Сидор, отворачиваясь от него и мрачно уставившись на горящий в печурке огонь.

— Ну, — мгновенно повеселел Бугуруслан, — это даже не смешно. О каких процентах вообще может идти речь.

— О десяти, — перебил Сидор, не глядя на него. Подкинув сосновое полешко в зево печурки, он в той же невыразительной монотонно равнодушной манере продолжил:

Ходить кругами вокруг да около не буду, ты сам, как я понимаю, уже всё понял. Поэтому поясню некоторые, может быть ещё неясные для тебя моменты.

Есть у нас проход под горами, ведущий на ту сторону. Ты прав. Находится на землях компании, оформившей в городе на тот участок ничейной допреж земли все положенные в таких случаях документы. Всё честь по чести. Так что, нравится, не нравится, а платить за проход придётся.

— Нет, — равнодушным, безцветным голосом перебил его Бугуруслан. — Стоит только городские власти поставить в известность о том, что под этой, непроходимой ранее горой существует достаточно широкий и удобный проход на ту сторону, такой, что по нему можно провести торговый караван с телегами, как на следующий же день ваш личный земельный участок станет общественным. И ты лишишься на него всех своих птичьих прав. И как миленький будешь платить в городскую казну все положенные проценты с пограничной торговли, не зависимо ни от чего.

Как все платят, так и вы будете платить. Если его вообще не передадут в собственность какому-нибудь влиятельному и богатому клану нашего города, который в случае каких-либо проблем или неприятностей всегда сможет его защитить. К примеру, кому-либо из городской верхушки, или из членов Городского Совета. Тому, кто реально сможет организовать здесь и пограничный, и таможенный контроль, таможенную службу, охрану и прочее, прочее, прочее.

Вы не можете, — равнодушно, даже с какой-то ленцой в голосе продолжил он. — Силёнок не хватает. И раньше то, когда вы могли привлечь к своим делам корнеевских курсантов, это было для вас проблематично. А теперь уж…, - безнадёжно махнул он рукой, — после того как вы в городе со всеми рассобачились.

Рассобачились, рассобачились, — насмешливо покивал он головой, глядя на нахмурившихся Сидора с Димоном. — Не такая уж тут и глухомань, чтоб мы не слышали о делах, творящихся у нас дома. Да и ребята ваши языками метут…, - с покровительственной усмешкой заметил он.

Так что на все сто процентов я уверен, что как только о неизвестном ранее подгорном проходе станет известно в Городском Совете, как его у вас тут же и отберут.

Но чтобы этого не случилось, надо только одно.

Надо только договориться со мной, чтоб я молчал, — поднял он внимательный, жёсткий взгляд на Сидора. Переведя его на молча стоящего возле печки Димона, в упор глядящего на него, он невозмутимо, без тени улыбки продолжил:

Или, чтоб я со своими людьми выступил на вашей стороне. А это, согласитесь ребята, совсем уже другие расклады, чем между нами раньше были, особенно до вашего нынешнего приезда. Никакого найма, только взаимовыгодный обоюдный договор.