Грэм Макнилл - Герои космодесанта

— А вот я отлично умею это делать, хотя, если честно, предпочитаю в любых сношениях активную роль.

— Вы оба внушаете мне отвращение! — рявкнул Улувент. — Позор, что я должен биться с вами.

Горн линейного титана затрубил над ареной, и крики болельщиков немедленно смолкли. Тиран Бадаба поднялся с трона, чтобы обратиться к чемпионам. Гамадрия обвилась вокруг его бедра, подобно гнусной пиявке.

— Этой ночью Жатва Черепов завершится! — сказал Гурон Черное Сердце, и голос его полетел над ристалищем, достигая самых отдаленных горных отрогов. — Один из вас победит, а его враги останутся лежать на песке арены. Сражайтесь достойно, и вы отправитесь дальше, дабы нести смерть и страдание тем, кто вас предал.

Тиран Бадаба заглянул в глаза каждому из воинов и поднял руку в когтистой перчатке:

— Начинайте бой!

Хонсю отпрыгнул назад, уклоняясь от выпада Паштока Улувента, который одним ударом попытался снести ему голову, и качнулся в сторону, когда меч Этессея метнулся вперед и врубился в его наплечник. Черное лезвие топора Хонсю описало широкую дугу, заставляя противников отступить, и бой переместился из центра арены.

Этессей, приплясывая и вращая клинками, двинулся вдоль края ринга. Выражение его лица невозможно было прочесть под кожаной маской. Улувент выставил меч перед собой, крепко сжимая рукоять и настороженно следя за передвижениями противников. Хонсю понимал, что из этих двоих Улувент мощнее, но Этессей был намного быстрее, и варп знает, что за сила таилась в его черных клинках.

Топор Хонсю горел жаждой убийства. Его ненасытный голод отзывался дрожью в рукоятке и в пальцах хозяина. По крайней мере, в пальцах правой руки. Сила, заключенная в серебряной конечности, доставшейся Хонсю от сержанта Ультрамаринов, была враждебна исчадию варпа и причиняла твари нестерпимую боль.

Обычно на этом этапе боя каждый из участников пытался оценить остальных, выискивая признаки слабости или страха, которые можно было бы использовать в поединке. Хонсю знал, что в нынешних противниках он ничего подобного не обнаружит, — каждый из них был свирепым воином, закаленным десятилетиями войны и верой в своих богов.

Все существо Улувента служило идее убийства во имя Бога Крови, тогда как Этессей попытается выжать из этого поединка как можно больше ощущений. Победа для воина-андрогина значила меньше, чем запредельная боль, жестокость и наслаждение, даруемые боем.

Хонсю не интересовали ни острые ощущения, ни заработанная в поединке слава. Все, что совершалось сейчас на арене, было лишь средством достижения цели. Железного Воина не заботили пиратские замыслы Тирана, и ни одно из древних божеств варпа не стоило его поклонения.

Этессей решился действовать первым. Одним прыжком он приблизился к Улувенту, и его клинки запели для воина в красных доспехах погребальную песнь. Улувент среагировал быстро, мечом парируя удары и одновременно разворачиваясь, чтобы зайти Этессею со спины. Однако чемпиона Темного Князя уже не было на прежнем месте — он взвился в воздух и в обратном сальто перемахнул через клинок соперника.

Хонсю кинулся в атаку, метя топором в Этессея. Поднырнув под черное лезвие, тот упал на землю. Крутанувшись на локте, танцор выкинул тело вперед и сбил противника с ног.

Улувент бросился к упавшему. Багровый клинок рухнул вниз, метя в грудь Железного Воина, но Хонсю перекатился в сторону, и оружие вонзилось в песок. В шлем Улувента впечатался ботинок Этессея, и ревущий адепт Бога Крови полетел назад, лишившись завязшего в земле меча.

Хонсю одним прыжком вскочил на ноги, отчаянно блокируя и контратакуя: Этессей, отделавшись от Улувента, обрушил на второго противника серию молниеносных ударов. Чемпион Темного Князя оказался невообразимо быстр, и все, на что Хонсю был сейчас способен, — это не дать изрубить себя на куски. Его доспех покрылся пробоинами и вмятинами. Лишь спустя какое-то время Хонсю сообразил, что Этессей просто играет с ним, затягивает бой, чтобы сполна насладиться чувством собственного превосходства.

Железного Воина охватил гнев, но Хонсю подавил злость отчаянным усилием — он знал, что Этессей не простит ему ни малейшей потери концентрации. Он попытался, напротив, сосредоточиться, прикидывая, как бы использовать самодовольство противника. Этессей считает, что он лучше Хонсю, — что ж, это и послужит причиной его падения.

Краем глаза Хонсю заметил, что Улувент кружит неподалеку, выжидая шанса вернуть свой меч с терпеливостью, вовсе не присущей воинам Бога Крови. Хонсю постарался держаться поближе к оружию, не давая Улувенту сократить дистанцию. С одним противником он еще справится. С двумя? Возможно, нет.

В конце концов Этессей, наигравшийся с Хонсю, предложил:

— Позволь ему взять клинок. Этот поединок становится скучным без его красочных припадков ярости.

Не отвечая, Хонсю развернулся к торчавшему из песка мечу и всадил в него демонический топор. Когда клинок Улувента разлетелся на тысячу осколков, Хонсю ощутил вспыхнувшее под кожаной маской капризное недовольство.

Этессей прыгнул на него, но Железный Воин предвидел такой маневр и был наготове. Древко его топора впечаталось в грудину противника, и андрогин рухнул на землю с придушенным криком.

Сзади раздался шорох. Хонсю наступил на грудь Этессею и, услышав хруст кости, развернулся как раз вовремя, чтобы встретить атаку Улувента. Тот врезался в Хонсю, и оба покатились по песку. Чемпион Бога Крови вцепился в горло противнику, так что Хонсю пришлось выпустить топор. Воины боролись на кровавом песке арены, осыпая друг друга ударами твердых как сталь кулаков.

Улувент прошипел в лицо врагу:

— Сейчас ты сдохнешь.

Хонсю вогнал колено ему в живот, но хватка Улувента не ослабла. Железный Воин бил снова и снова, пока стальное кольцо на горле слегка не разжалось. Хонсю сумел высвободить правую руку и основанием ладони ударил в шлем Улувента. Орочья кость треснула, открыв кровоточащий разрез на шее. Кровь обрызгала доспех Хонсю.

Железный Воин саданул по ране кулаком, а затем сунул в нее пальцы, расширяя отверстие. Его противник взвыл от боли и откатился в сторону. С трудом поднявшись на ноги, Улувент прижал руку к разорванному горлу и захромал к своему отряду за новым оружием.

Хонсю, помятый и задыхающийся, бросился следом, по пути подобрав валявшийся рядом с Этессеем топор. Он не стал тратить времени на чемпиона Темного Князя: андрогин был еле жив и, вероятно, вкушал сейчас все прелести агонии, терзавшей его нервные окончания.

Преследование придало Хонсю новых сил. Улувент сорвал с головы разбитый шлем, выставив напоказ уродливое, покрытое шрамами и ожогами лицо. Из раны на шее толчками била кровь — но боль, похоже, только подстегнула воина. Он рявкнул во всю глотку, требуя подать меч.