Грэм Макнилл - Герои космодесанта

— С чего вы взяли?

Несмотря на страх, Танхаузе ответил на горящий взгляд капитана.

— Потому что никто никогда не слышал, как они говорят. — Танхаузе побледнел еще больше. — Сражаться с врагом, который не кричит, не отдает приказы… Это противоестественно!

— У них в этом культе должен быть какой-то лидер… — сказал Кадай, всем своим видом выражая отвращение к еретикам.

Танхаузе еще раз затянулся сигарой, после чего раздавил ее о дно пепельницы и тут же зажег новую.

— Имеющаяся у нас информация весьма ограниченна, — признал он наконец. — Однако мы полагаем, что у них есть кто-то вроде иерофанта. Опять же, это неподтвержденные сведения, но есть основания полагать, что их вожак окопался в храмовом районе города. Что известно точно, так это его прозвище — Оратор.

— Забавная кличка, — пробормотал Кадай. — Какими силами вы располагаете, полковник?

Танхаузе нервно облизнул губы:

— Достаточными, чтобы удержать два города-спутника. Пока мы тут с вами говорим, все имеющиеся у меня в Циррионе силы выводятся из города. Гражданские также уходят. Я потерял очень много людей…

Лицо Танхаузе помрачнело. Он выглядел как человек, у которого ничего не осталось в жизни.

— Удерживайте свои города, полковник, — сказал Кадай. — А Циррионом теперь займутся Саламандры. Вы, как слуга Империума, честно выполнили свой долг — почет вам за это!

— Спасибо, мой лорд.

Раздался треск, когда Кадай отключил связь, и экран заполнили помехи.

Капитан отвернулся от пустого экрана и обнаружил рядом апотекария Фугиса.

— Их боевого духа ненадолго хватит, — пробормотал апотекарий. — Никогда еще не видел такого отчаяния.

— Что ж, значит, мы прибыли вовремя. — Кадай бросил взгляд поверх плеча Фугиса и посмотрел на остальных воинов его расчета.

Н'келн готовил их к бою, проводя обряд Культа Прометея.

— На наковальне закалили наши тела — выковали воинов!.. — продекламировал он громко, и остальные торжественно повторили его зачин.

Они стояли вокруг небольшой жаровни, приваренной к полу «Лэндрейдера». Священные приношения Вулкану и Императору горели сейчас в тигле: лоскуты полковых знамен, перетертые в порошок кости мучеников… И Инфернальные Гвардейцы один за другим брали пригоршни этого пепла и мазали им свои доспехи.

— Партизанская война — это одно, но разгромить целый полк Имперской Гвардии… Не кажется ли вам, что мы имеем здесь дело с чем-то большим, чем просто мятеж под знаменем еретического культа? — спросил Фугис, отведя взгляд от исполняемого ритуала.

Казалось, что, обдумывая вопрос апотекария, Кадай направил свой взгляд внутрь себя.

— Еще не знаю… Но место это явно чем-то заражено. У этого так называемого «культа Истины» определенно много последователей.

— Учитывая, что распространяется эта зараза только здесь, можно предположить, что корни ее скорее в психологии местного населения, нежели в какой-то идеологии, — заметил апотекарий.

Кадай не стал обсуждать эту версию.

— Я не могу основывать стратегию лишь на предположении, брат. Вот когда прорвемся в город, тогда и увидим, с чем мы имеем дело. — На мгновение капитан умолк, а затем спросил: — Что с Дак'иром?

Фугис понизил голос, чтобы другие не могли его слышать:

— Физически наш брат в отличном состоянии, и все же у него есть проблемы. Его мучают воспоминания о его человеческом детстве на Ноктюрне, а также о его первом задании…

Кадай нахмурился:

— Морибар… После него у нас было больше сорока сражений, и все же оно одно прилипло к нам, словно черный саван.

— Такая избирательность его памяти весьма… необычна. И я думаю, он чувствует вину за то, что произошло с Нигиланом, — предположил Фугис.

Лицо Кадая стало еще мрачнее.

— В этом он не одинок, — пробормотал капитан.

— А также за то, что случилось с Ушораком.

— Вай'тан Ушорак был предателем. Он заслужил свою судьбу! — резко ответил Кадай и затем сменил тему разговора. — Дух Дак'ира очистится в горниле сражения! Вот истинный путь Саламандра! А не поможет — я отправлю его в реклюзиам, к капеллану Элизию, — там ему вернут нужные кондиции.

Кадай вновь активировал открытый канал вокса, давая понять, что разговор окончен.

— Пришло время обратиться к личному составу.

— Братья!.. — услышал Дак'ир в воксе голос капитана. — Наша задача здесь проста и ясна. Освободить город, защитить жителей, уничтожить еретиков. Три штурмовых отделения — «Молот», «Наковальня» и «Пламя» — войдут в Циррион и сектор за сектором начнут очищать город огнем своего оружия. Сержанты Дак'ир и Цу'ган поведут «Наковальню» и «Пламя» соответственно в восточный и западный секторы города. Опустошители из отделения «Адское пламя» сержанта Ул'шана окажут поддержку «Наковальне», «Пламя» поддержут инсинераторы сержанта Лока. Я вместе с сержантом Омкаром поведу «Молот» на север. Огнеметы имеются во всех группах. И пусть ничто не остановит вашу ярость! Для сражений такого рода вы и были рождены на свет! Именем Вулкана! Кадай сказал все.

Статические помехи вновь воцарились в воксе. Дак'ир полностью отключил связь, когда машины конвоя не спеша прогромыхали мимо сторожевых постов, со всех сторон обложенных мешками с песком, поверх которых были протянуты ряды колючей проволоки. Защитниками этих застав были изнуренные солдаты с обессмыслившимися взглядами — либо слишком утомленные, либо предельно опустошенные неделями сражений, чтобы адекватно отреагировать на появление Астартес.

— Их дух сломлен, — нарушил тишину Ба'кен, когда глядел в одну из смотровых щелей «Рино».

Дак'ир проследил за взглядом пехотинца:

— Они не такие, как уроженцы Ноктюрна, Ба'кен. Они не привыкли к подобным испытаниям.

Шеренга Стратосского авиакорпуса прошла мимо конвоя, направляясь в противоположную сторону. Они едва волочили ноги: кто-то держался за свои раны, кто-то ковылял на костыле, в то время как их заброшенные на плечи лазганы нелепо болтались из стороны в сторону. На каждом из солдат был респиратор и штормовка из дубленой кожи, которые могли противостоять холоду разреженной атмосферы Цирриона. Здесь только города находились под куполами, а подвесные воздушные мосты, хоть и были обнесены щитами, тянувшимися по обеим сторонам, не давали сколько-нибудь надежной защиты от стихий.

Ворота Цирриона мрачно возвышались в конце разбитой дороги. По сути, ворота представляли собой огромный герметичный шлюз из гладкого черного металла, обеспечивающий сохранность стабильной атмосферы под куполом.

— Я слышал, о чем говорили между собой рядовые авиакорпуса, когда их колонна проходила мимо, — произнес Ба'кен, пока конвой Астартес шагал к воротам города. — Один из них сказал, что в Циррионе сейчас так же, как в аду!