Грэм Макнилл - Мстительный дух

Он плавно подтянулся, как будто делая упражнение в гимназии. Он забросил ноги на узкую консоль и встал вертикально в середине оконного свода. Очередной путь наверх был возможен через выступающий наверху край фронтона, однако этот маршрут не представлял особой сложности. Саликар отказался от него и переключил свое внимание на кусок кладки дальше, который упал с верхней части башни.

Непрочно утвердившись в клиновидной выемке стены, он стоял на каменной кромке, словно идеально уравновешенные весы. Саликар счел, что фрагмент заклинило достаточно крепко, чтобы выдержать его вес. Не давая себе времени на повторные размышления, он спрыгнул со своего узкого насеста и приземлился на блок.

Он сразу же понял, что ошибся, предположив, будто тот удержит его тело. Хотя блок и весил несколько тонн, он тут же опрокинулся и соскользнул со стены. Саликар спрыгнул с него и вогнал кисти в тонкую щель в камне над ним. Когда он сжал кулаки, чтобы удержаться, кожа порвалась, и с рук полилась кровь.

Блок падал со стены вместе с каскадом обломков, унося с собой множество кусков разбитой кладки. Он переворачивался вокруг своей оси, пока не рухнул вниз, гулко взорвавшись каменными осколками и взметнув пятидесятиметровый гейзер морской воды.

Лица тех, кто стоял на чернокаменном причале у подножия башни, задрав головы, казались лишь крошечными розовыми овалами. По цвету доспехов Саликар отличил своих младших командиров: Дразен в красно-золотом, Вастерн в белом, Агана в черном. Остальные его воины были закованы в алую броню Легиона, а их мечи поблескивали серебром в лучах угасающего солнца.

Он отвернулся от них в поисках другого пути наверх, однако таковым был лишь выступ фронтона наверху. Как бы ему ни хотелось сложностей при подъеме, все прочие пути были попросту самоубийством.

Саликар высвободил из камня одну окровавленную руку, и ухватился за выступающий край. Тот выдержал его вес, и он вытащил вторую руку, и подтянулся.

Начиная с этого этапа, опор для рук было множество, и он добрался до верхнего ряда могучих блоков без особых усилий. Саликар ступил на вершину разрушенной башни и распрямился в полный рост — прекрасная картина человека в идеализированной форме.

Он поднял руки над головой, глядя вниз на бьющиеся волны, непостоянные бассейны и смертоносные скалы. Ошибка в одно мгновение влекла за собой смерть.

И, возможно, я был бы ей рад.

Махнув руками вбок, Саликар прыгнул с башни.

Цитадель Владыки Бурь была возведена на северном мысе острова Дамесек — проклятой косе поражаемых молниями пиков, вырезанных из вулканического черного камня. Остров был практически необитаем, его связывала с материком только фульгуритовая дамба из города паломников Авадона.

Цитадель и мол у ее основания были единственными рукотворными сооружениями на Дамесеке. Мол сохранился по большей части неповрежденным, однако цитадель представляла собой разрушенный опорный пункт, построенный в более древнюю эпоху вокруг одиночного базальтового пика. Светлый камень, из которого она была сооружена, не встречался в этом регионе, и было невозможно поверить в те колоссальные усилия, которые обитатели дотехнологического Молеха должны были приложить, чтобы доставить его сюда.

Одна из старейших легенд планеты повествовала о мифической фигуре, известной как Владыка Бурь. За ним по пятам следовал гром, а его Фульгуритовый Путь когда-то был маршрутом местных паломничеств.

До роспуска библиариума Кровавых Ангелов Дразен изучил великое множество подобных легенд в поисках скрытой за ними истины, и этот миф большинство жителей Молеха игнорировали, считая аллегорией.

Большинство, однако не все.

На нижних уровнях цитадели до сих пор жила уменьшающаяся с каждым поколением преданная группа нищенствующих монахов, кормившихся подаянием и дарами, которые оставлял любопытный народ, приходивший поглазеть на руины.

Дразен Акора впервые увидел цитадель два года назад, и много раз тренировался здесь вместе с капитаном Саликаром и Кровниками. Он находил в голодающих мужчинах и женщинах, живших в развалинах на этом бесплодном побережье, много того, что заслуживало восхищения.

Как и Кровники, они хранили верность долгу, который казался малоосмысленным, однако у них никогда не возникло бы и мысли его бросить. Они больше не называли себя жрецами — в эпоху разума подобный термин опасен — однако это было подходящее слово.

В здешнем воздухе что-то чувствовалось. Еще не так давно Акора бы открыто назвал это призрачным . Однако слова вроде этого были давно отброшены прочь вместе с лазурным цветом библиария, который он некогда с гордостью носил. Камни цитадели шептали о чем-то невероятном, никогда им доселе неизведанном, и он с трудом сдерживался, чтобы не простереть свои чувства и не послушать их тайны.

Восемьдесят три избранных воина IX Легиона проводили тренировочные поединки под непреклонным взором Аганы Серкана, их Смотрителя в черной броне. Они входили в число лучших воителей Легиона, и Сангвиний лично выбрал их на роль своих доверенных лиц. По приказу cамого Императора Кровавые Ангелы более столетия отправляли на Молех боевой отряд Кровников. Исполнять прямой приказ Повелителя Человечества было великой честью, однако воины скорбели, что не имеют возможности сражаться подле своего примарха против ненавистных нефилимов в скоплении Сигнус.

Акора разделял их горе, однако никакая сила во вселенной не смогла бы заставить его нарушить обет долга. Саликар принял багряный грааль, наполненный смешанной жизненной влагой предыдущего отряда Кровников капитана Акелдамы. Саликар и все его воины испили из чаши, освободив своих предшественников от клятвы, а затем наполнили ее собственной кровью, дабы принести новую.

Он отстранил воспоминания о своем прибытии на Молех и подошел к краю мола. Когда-то океанские суда бросали вызов коварным морям, чтобы доставить сюда паломников, однако уже много веков здесь не швартовался ни один корабль.

Нищенствующие жрецы, постоянно суетившиеся вокруг, расступились, освобождая ему дорогу. Даже самый высокий из них едва доставал до нижнего края наплечника Акоры, полностью облаченного в свой кроваво-красный боевой доспех. Они благоговели перед ним, однако страх заставлял их держаться поодаль, и Акору это радовало.

От их страха у него во рту появлялся привкус желчи.

Им не нравилось, что Саликар регулярно взбирается на самую высокую башню, но это не останавливало капитана. Они не могли выразить свой протест в категориях кощунства или осквернения и вместо этого ссылались на неустойчивость руин.

Акора услышал судорожный вздох ужаса одного из побирушек и прикрыл глаза рукой, обращая свой взгляд к вершине башни.