Дэн Абнетт - Пария

— Она здесь, — произнес стоявший у меня за спиной Лайтберн.

Я посмотрела вверх и увидела, как она спускается по деревянным ступеням с верхней галереи. Мне показалось, что я слышу тихий шорох дорогих, тонких, как паутина, шелков.

— Реннер, это не она, — сказала я.

— Да нет же, — настаивал Проклятый. — Это и есть та женщина, которая потребовала, чтобы я принял этот обет. Ее зовут Эвсебия, и она сказала привести тебя сюда.

Но это была не Эвсебия Мордаунт. Я выхватила мой лазерный пистолет и сняла его с предохранителя. Лайтберн смотрел на оружие в явном замешательстве. Он пытался обмануть меня, или сам был обманут — видя его изумление, я склонялась ко второму.

Женщина спустилась на нижний уровень и оказалась лицом к лицу с нами.

— Не подходите, — предупредила я, наставив на нее пистолет.

— А то — что? — поинтересовалась Пейшенс Кюс. — Убьешь меня еще раз?

Она была прекрасна — так же прекрасна, как в моих воспоминаниях о той ночи на чердаке Зоны Дня, когда я знала лишь ее имя — Тарпа, и звание — сестра. Она была высокой, а ее стройная атлетическая фигура была словно в ножны заключена в идеально подогнанный, облегающий, как перчатка, костюм из коричневой кожи. Зеленые глаза над высокими острыми скулами горели так же яростно, как прицельная оптика визоров Смертника. Ониксово-черные, словно Древняя Ночь, волосы были собраны в плотный узел, который удерживала единственная серебряная булавка.

— Опусти оружие, Бета Биквин, — произнесла она. — Нам самое время поговорить.

— Так это не та женщина? — спросил Лайтберн.

— Нет, — бросила я.

— Я не хотел тебя обманывать, клянусь! — выкрикнул он, и судя по голосу, был неподдельно расстроен.

— Знаю, — ответила я.

Лайтберн выхватил свой револьвер и шагнул к женщине.

— Как вы могли? Вы играли со мной! Использовали меня! — рявкнул он.

— Хватит, — произнесла Кюс. — Опустите оружие. Оба. Я не шучу, Бета. Обычно я не говорю подобное людям, которые пытаются меня убить.

— Как вам удалось остаться в живых? — спросила я.

— Он меня поймал.

— Он? Кто? — не поняла я.

— Мой начальник.

— Как он мог вас поймать? Невозможно остановить падение с такой высоты.

— Он сделал это силой своего разума, — сообщила Кюс. — Ты ведь понятия не имеешь о том, какие силы вращаются вокруг тебя, не так ли? Вижу, не имеешь. Ты даже представить не можешь, о том, в какую компанию попала. И в последний раз: опустите оружие.

Упоминание о силе разума вывело меня из ступора. Не прекращая целиться, я потянулась пальцами к манжету. Я заблокирую ее. Моя «пустота» сведет на нет ее преимущество — ее и ее псайкера-начальника, и тогда….

Манжет не выключался.

В ярости я выстрелила. Результат превзошел все ожидания. Лазерный пистолет вывернулся из моей руки и улетел куда-то в верхние галереи. Оружие Лайтберна тоже внезапно вырвалось из его пальцев. Пистолет взмыл в воздух и завертелся там; барабан открылся и выпадающие из него пули начали вращаться вокруг парящего оружия, словно маленькие луны вокруг планеты.

Кюс взмахнула руками в мою сторону. Я почувствовала, как меня словно поднимает в воздух мощный порыв ветра, или рука какого-то великана схватила меня и оторвала от земли. Я врезалась спиной в деревянную балюстраду нижней галереи, прижатая к перилам. Я изо всех сил старалась дотянуться до клинка или револьвера во внутреннем кармане. Но и то, и другое исчезло из моей досягаемости: невидимые пальцы нашли их, подхватили и отбросили прочь.

Взревев от ярости, Лайтберн двинулся в сторону Кюс, пытаясь схватить ее. Она просто отпихнула его в сторону своей телекинетической силой, полностью сосредоточившись на мне. Когда он поднялся на ноги с намерением снова направиться к ней, появилась вторая фигура — она спрыгнула с верхней галереи, перемахнув через перила. Это была вторая женщина, пониже ростом, чем Кюс, более крепкая, с пышными формами и коротко остриженными рыжими волосами. Она приземлилась пружинисто, как кошка, и занялась Проклятым. Он отбивался, но она блокировала каждый бешеный замах, каждый удар. Потом ей удалось схватить его за руку — она вывернула ее, провела захват за шею, пинком подсекла ему колени, сбила с ног и прижала к полу, не давая пошевелиться. Он выл от злости и беспомощности.

— А ну-ка, тихо, — скомандовала ему женщина.

Кюс добралась до меня. Я пыталась драться, но не могла — она по-прежнему прижимала меня к перилам. Я снова и снова старалась повернуть мой манжет, выключить его, разбить окаянный ограничитель. Но он даже не шевелился.

— Перестань, — произнесла Кюс. — Прекрати.

Я продолжала сопротивляться.

— Первое, что я сделала — заблокировала этот манжет силой моей мысли, — сообщила Кюс. — Ты же не думаешь, что я хочу, чтобы ты снова заблокировала меня? Или ты думаешь, что я не приму мер предосторожности, зная, что ты можешь лишить меня возможности пользоваться моей силой?

— Ты ее поймала? — спросила вторая женщина, прижимая Лайтберна коленом к полу.

— Да, — ответила Кюс. Она пристально смотрела на меня, слегка склонив голову на бок.

— Перестань сопротивляться. Тебе же будет лучше.

Я что-то прорычала в ответ.

— Я могу держать тебя так хоть целый день, — продолжала она. — Ты арестована и являешься пленником Инквизиции, советую понять это и начинать вести себя соответствующе.

Силой своего разума она забралась в карман моего плаща и извлекла маленькую синюю книжицу с повседневными заметками. Кюс протянула руку и взяла книжку из воздуха. Потом бегло перелистала страницы.

— Интересно, — протянула она. — Похоже, это копия безумных заметок Чейз. Еретический текст. Очень редкий. Откуда она у тебя?

Я не ответила.

— Эта книга — большая опасность для ее владельца, Бета, — продолжала она. — Она очень много говорит о человеке, который носит ее с собой — и ничего хорошего. С точки зрения Инквизиции это черная метка. Очень большая и очень черная метка. Возможно, нам придется пересмотреть наше отношение к тебе.

— Мне ее дали! — огрызнулась я. — Я ее даже не читала! Не могу расшифровать этот код, которым она написана.

Она скривила губы.

— Никто не может, — заметила она. — Он несколько лет пытался разгадать его. Конечно, раньше у него не было оригинала, с которым он мог работать. Возможно, это хороший признак, что ты не можешь ее расшифровать.

Она снова наведалась в мои карманы и силой мысли вытянула серебристую булавку. Она заставила ее проплыть по воздуху и зависнуть между нашими лицами.

— Я ее не заметила, — произнесла она. Чтобы показать мне блистательную силу своего разума, она выпрямила изгиб на булавке. Потом позволила ей взмыть вверх, развернуться и занять место в ее прическе в безукоризненной симметрии с другой шпилькой.