Джонатан Грин - Армагеддон: Омнибус

Присутствие боевых братьев ордена Космических Волков, совсем недавно прибывших в этот сектор, оказалось тайной для сил Хаоса. Защитники получили бесценное время, пока Ангрон — удовлетворённый чередой успешных завоеваний — потратил несколько недель на возведение богохульных монументов в честь Гибельных Сил, вместо того, чтобы воспользоваться мощью своей орды и победить.

Когда пришлось платить по счетам, нежелание демонического примарха преследовать разбитые имперские части и окончательно их добить стоило ему победы. Покинувшая душные джунгли армия обнаружила хорошо подготовившихся окопавшихся защитников, усиленных Космическими Волками, которыми командовал магистр ордена Логан Гримнар.

Вдоль всей линии фронта развернулись колоссальные сражения, когда волны солдат Хаоса разбивались о непоколебимые валы имперской армии. Лоялисты твёрдо стояли на берегу Херона и, в конце концов, потерпевшие поражение орды начали беспорядочное отступление.

А вот на западе ничто не предвещало столь же удачного развития событий. Именно здесь Ангрон Проклятый, Окровавленный, Падший лично возглавлял атаку. За ним следовали не меньше двенадцати телохранителей — великих демонов Кхорна. Демонический примарх прорубал кровавый путь сквозь имперские ряды, прорываясь к Хельсричу и Инферно.

Наступил критический момент, и великий волк Логан Гримнар бросил в бой последний резерв. Целая рота терминаторов Серых Рыцарей — сверхчеловеческих воинов военной палаты ордо Маллеус, специально обученных для сражений со сверхъестественными пожирающими души угрозами Хаоса — телепортировались прямо в центр армии примарха-предателя.

Только обладавшие уникальными способностями Серые Рыцари могли победить такого монстра, как Ангрон. Материализовавшись в непосредственной близости от полубога Хаоса в пульсирующем центре бурлящей порчи нечестивой армии князя демонов, рыцари вступили в бой с меднокожими кровожадами.

Из целой роты воинов-крестоносцев ордо Маллеус, которых Логан Гримнар в тот день направил в бой, выжили всего десять Серых Рыцарей. Их командир заплатил окончательную цену в поединке с князем демонов. Но сколь дорогой она не была, Ангрон из Пожирателей Миров наконец-то пал, а его прогнившую душу вышвырнули в адскую миазмическую нереальность варпа.

После изгнания номинального предводителя многочисленные орды Хаоса начали беспорядочное отступление, подпитываемое внутренними распрями или безумием от лицезрения невообразимой судьбы, постигшей их повелителя. Космические Волки перешли в мощную контратаку, и армия Ангрона потерпела сокрушительное поражение. Только бешеным берсеркам удалось пробиться на “Пожиратель Звёзд” и скрыться в варпе.

Всю каркающую ночь джунглей на западе виднелись необычные варп-эффекты.

Поведавший откровенную историю Оберон молчал. Капеллан с недоверием отнёсся к ужасным деталям прошлого Армагеддона пятисотлетней давности, которые оставили шрамы на планете и не смог сказать ничего.

Они приближались к центру зарождавшегося шторма, и Вольфрам чувствовал его каждой клеточкой своего тела. Он знал, что он истинен, как и его дыхание, и шаги по поверхности охваченной войной планеты. Они подошли так близко, что их лагерь почти накрывала тень диких эзотерических эффектов.

Храмовнику казалось, что среди водоворота скапливающихся красно-фиолетовых туч он порой видит не до конца сформировавшиеся лица, рычащие от животного голода или возможно от бесконечной боли.

Видел он и собирающиеся над головой грозные фиолетовые облака, мрачная тьма потрескивала варп-светом неземных чёрных молний, перекрученными лучами и эфирным свечением — такие цвета, конечно же, не могли существовать нигде за пределами Эмпиреев — освещающими ночь каким-то смещённым сиянием.

Странный треск похожий на разряд статической энергии в ионизированном воздухе разорвал небесный свод. Не нужно быть варп-провидцем, чтобы понять — близится нечто ужасное, способное потрясти весь мир. И уже готовое.

Когда буря неизбежно разразится, на Армагеддон обрушатся силы сравнимые с орбитальным ударом, причинив такие разрушения, которых, в конечном счёте, хватит, чтобы прорвать дыру в реальности — трещину между временами и вселенными.

— И что сейчас происходит? — спросил Вольфрам, медленно поворачиваясь к капитану Реликторов.

— Без сомнений пробуждаются камни. Поэтому мне ясно, что мы находимся на грани чего-то потенциально гибельного для планеты — чего-то апокалиптического. Силы Хаоса ещё не ступили на этот мир. Но защитные ресурсы Армагеддона растянуты сверх меры.

— Мы или позволим этой новой и возможно большей угрозе возникнуть и отобрать у нас святой Армагеддон раз и навсегда или мы можем встать перед ней и вступить в бой с врагами, прежде чем они снова укрепятся на планете.

— Я молю вас и ваших людей присоединиться к нам, брат-капеллан, потому что страшусь судьбы, которая может ожидать этот мир, если не противостоять новой угрозе.

— Мы должны закончить своё задание. Мы принесли священные клятвы, что не будем знать покоя, пока не выследим всех зелёнокожих Кровавого Шрама и не освободим Армагеддон от гнёта орков, — возразил Вольфрам.

— Разве я не убедил вас, насколько серьёзна сложившаяся ситуация? — недоверчиво спросил Эврис. — Если мы промедлим, то не останется никакого Армагеддона для спасения. И если вы не поможете нам, то не сможете исполнить священные клятвы.

Волосы сзади на шее капеллана встали дыбом. Как посмел этот Реликтор говорить в таком тоне о его священных обетах и сомневаться в силе его веры? И капеллан, и Его чемпион — символы веры самого наисвятейшего братства всех Его священных армий!

— Принесённые клятвы для меня важнее жизни, — прорычал Вольфрам.

— Тогда присоединяйтесь к нам, — повторил Эврис. — Я страшусь того, что произойдёт, если мы не встанем плечом к плечу ради победы, чтобы не ожидало нас в сердце тьмы.

Воин-жрец снова отвернулся от капитана.

Всё что Храмовники видели собственными глазами свидетельствовало о том, что здесь прошли крупные силы орков. Возможно, зелёнокожих каким-то образом привлекло пробуждение монолитов Хаоса, о котором говорил Эврис, и концентрация сил варпа.

Обратившись к Императору с искренней молитвой о наставничестве, Вольфрам тяжело вздохнул и вернулся к собственному испытанию веры.

— Похоже, у нас нет выбора, брат-капитан? — спросил капеллан, чувствуя неловкость, соглашаясь с Реликтором. — Мои братья и я присоединимся к твоему отряду, дабы уничтожить вставшую перед нами в этот тёмный зловещий день угрозу, какой бы она не была.

“И если на то будет воля Императора, то помогая тебе, мы узнаем, что случилось с нашими братьями из роты кастеляна Герхарда и вернём драгоценнейшее сокровище — геносемя из их созданных Императором тел”, — подумал Храмовник.