Джонатан Мэйберри - Шерлок Холмс и гринбрайерский призрак

В конце ноября 1896 года я имел удовольствие сопровождать моего друга Шерлока Холмса в путешествии по Америке. Незадолго до этого к нему обратился представитель американского правительства с неофициальной просьбой — помочь разобраться с подозрением о подделке Декларации независимости. Хотя это было очень серьезное дело, и оно могло бы легко пошатнуть устои молодой и сильной нации, Холмсу понадобилось меньше суток, чтобы исправить положение и передать в руки властей печально известных канадских фальшивомонетчиков.

Этот случай не афишировался и упоминаю я сейчас о нем только для того, чтобы рассказать, каким образом в конце этого года мы с Холмсом оказались в Америке. Мы решили воспользоваться возможностью получить удовольствие от железнодорожной поездки из Вашингтона через южные штаты, в которых, несмотря на время года, все еще стояла хорошая погода.

Мы планировали вернуться в Норфолк, штат Вирджиния, в конце февраля, а уже там сесть на корабль, отплывающий в Англию. Во время поездки мягкая погода и вынужденное безделье улучшили самочувствие Холмса, он стал более оживленным и разговорчивым, чем в последние месяцы. Успешное раскрытие этого преступления, столь распространенного на юге Америки – да и на большей части территории этой огромной страны – явно улучшило его настроение. Пока шло освоение, заселение и развитие промышленности, возникло столько же условий для коррупции, мошенничества, воровства и убийств, как и для банальной погони за наживой.

Шестнадцатого февраля мы оказались в бюро судоходства в Норфолке, чтобы сделать распоряжения касательно нескольких больших чемоданов с химическими реактивами, образцами и книгами, которые будут отправлены обратно в нашу квартиру на Бейкер-стрит, 221-B, когда появился молодой человек в форме телеграфиста, бежавший по пристани и выкрикивавший имя Холмса. Юноша остановился, приложил пальцы к фуражке и протянул письмо.

Холмс озадаченно взял его. Это было не первое и не десятое подобное неотложное сообщение, которые он получил во время нашего путешествия. Когда он отпустил юношу и развернул письмо, я пробормотал:

— Холмс, наш корабль отплывает с началом прилива. У нас нет времени…

Он прервал меня странным вопросом:

— Вы верите в призраков, Ватсон?

Я колебался. Холмс не единожды разыгрывал меня подобными вопросами, чтобы впоследствии сурово отчитать за доверчивость, опираясь на факты или научные доказательства.

— Многие в них верят, — ответил я неопределенно.

— С возрастом вы становитесь осторожнее, Ватсон, — его глаза смеялись, когда он передал мне записку. — Прочтите это, а затем решайте, хотите ли вы успеть на наш корабль или подождем какого-нибудь другого прилива.

Я шагнул в пятно солнечного света, чтобы прочитать письмо, которое оказалось коротким и загадочным.

Уважаемый мистер Холмс.

Моя дочь была убита. Ее призрак сообщил мне имя убийцы. Ради Бога и справедливости, пожалуйста, помогите.

Я поднял голову и увидел, что Холмс смотрит на сгусток теней под карнизом бюро судоходства, поджав губы и прикрыв глаза.

— Призрак ее дочери раскрыл личность убийцы? — усмехнулся я. — Несомненно, это просто наваждение тоскующей и чрезмерно доверчивой женщины, Холмс. Мы слышали такую чушь и раньше.

— И все же, Ватсон… — сказал он и забрал письмо, — и все же…

Холмс не договорил, повернулся на каблуках и направился через двор бюро судоходства к железнодорожной конторе. Покорно вздохнув и устало покачав головой, я отправился за ним.

Америка — такая же страна железных дорог, как и Англия, хотя ее территория огромна. Мы дважды пересаживались с одного поезда на другой, а потом еще два дня тряслись по проселочной дороге в карете, запряженной парой гнедых лошадей. Возница жевал табак и каждые несколько минут сплевывал на обочину, точно и быстро.

— Послушайте, добрый человек, — сказал Холмс, перекрикивая стук колес, — вы хорошо знаете миссис Хистер?

Он повернулся и секунду смотрел на нас, молча пережевывая табак.

— Здешние дровосеки уже рассказали о том, что произошло с ее дочерью, так ведь?

— Возможно.

— Миссис Хистер говорила, что малютка Зона была кем-то задушена, — сказал возница, — но доктор с шерифом решили, что это просто несчастный случай.

— А что вы думаете? — спросил Холмс.

Мужчина улыбнулся.

— Я думаю, что все это произошло слишком быстро.

— Быстро? О чем вы? — спросил я.

— И похороны, и расследование, и вообще все. Это было сделано так поспешно, будто пытались что-то скрыть.

— Вы считаете, что она не просто умерла? — спросил Холмс.

— Мисс Зона была деревенская девушка, понимаете, о чем я? Все здешние девушки, воспитанные как мисс Зона, с детства лазают по деревьям и гуляют по холмам, — он поморщился. — И не говорите мне, что деревенская девушка просто споткнулась, покатилась вниз и умерла.

— Вы не верите, что это был несчастный случай? — подсказал Холмс.

— Я родился ночью, сэр, но это было не прошлой ночью.

После этих слов он сплюнул в сторону, отвернулся и продолжал путь в молчании.

Он высадил нас около прелестного, хоть и простоватого домика, окруженного штакетником, с курами во дворе и видом на зеленые холмы. В Лондоне в это время уже лежат сугробы, но здесь, в Гринбрайере, все было похоже на весну в раю.

Миссис Мэри Джейн Хистер встретила нас у калитки, и было видно, что она очень обеспокоена. В резких чертах ее лица читалась печаль.

— Мистер Холмс, — воскликнула она, порываясь взять его за руку, как только он вышел из дилижанса. — Бог благословит вас за приезд! Теперь я знаю, что моя Зона дождется справедливого суда.

Я увидел, что лицо Холмса стало сдержанным, как бывало при проявлении бурных эмоций, особенно женщинами, и он отнял свою руку так быстро, насколько позволяли хорошие манеры. Холмс представил меня.

— Господи Боже, доктор! — воскликнула она — Я читала каждый из ваших замечательных репортажей о приключениях мистера Холмса. Моя двоюродная сестра вышла замуж за банкира, сейчас живет в Лондоне и присылает мне каждый выпуск «The Strand» [1] …присылает мне каждый выпуск «The Strand» — скорее всего, речь идет о журнале беллетристики "Strand Magazine", который издавался в Великобритании с января 1891 по март 1950 гг. (здесь и далее примечания переводчика). . Вы чудесный писатель, доктор Ватсон, и под вашим пером оживает каждая деталь потрясающих расследований мистера Холмса.

Холмс едва успел скрыть улыбку, которая казалась похожей на усмешку. Его мнение о моих литературных талантах было хорошо известно, и он часто выговаривал мне за предпочтение интригующего повествования в ущерб прямому научному изложению фактов дела. Я давно отказался от любых надежд объяснить ему, что публика не станет читать сухое описание фактов. Я подумал также, что бестактно было бы напоминать о том, что многие из наиболее интересных случаев нашей практики произошли из-за "дурной" славы Холмса, достигнутой публикацией моих рассказов.