Дэн Абнетт - Крестовый поход на миры Саббат: Омнибус

Из верхних потоков, что омывали его сознательные мысли и догадки, пришло понимание, что Наследный Король — не то, что мы думали.

Из процесса, что действовал внутри запечатанной багряной руны-директивы архимагоса Гурзелла, пришло осознание, что Наследный Король — именно то, чего мы боялись.

И когда все мысленные нити слились в его сознании, и их комбинированные данные засветились, словно молнии, пришло озарение: Наследный Король не мертв.

И через миг манифольд раскалился от криков.

Адджи закричала, ощутив удар. Она вплела свой разум в самую глубь трансляционного комплекса, глубже, чем когда-либо погружалась в машины, вверенные ее попечению. Она все поставила на кон, чтобы вывести наружу запрос о помощи сквозь электромагнитную тень «Могильного камня», столь же сильно давящую на ее инфочувства, как он сам давил на ее зрение.

Адджи умерла, так и не поняв до конца, как проиграла свою ставку. Когда она открыла трансляцию, чтобы послать сигнал тревоги, она знала, что приемопередатчики Шагающего, Морового и Ядовитого Королей были ритуально уничтожены после налета. Она сама произнесла молитвы над их обращенными в шлак останками.

Но виртуальное присутствие, которое хлынуло в открытый канал, захватило ее разум, стиснуло, задушило и погубило ее, пришло из громады Наследного Короля.

За миг до того, как перепад энергии в аугметике Адджи разнес ее тонко настроенную нервную систему на части, Наследный Король превратил кладбищенский манифольд в белое марево своим собственным адским кодированным воем.

У Джерса Адальбректа не было чувств, которые могли бы напрямую услышать голос Короля, но он все равно его услышал. На мгновение вокс-рожки, установленные на мачтах вокруг засыпанных песком развалин той площади, где он когда-то собирал людей, завизжали и застрекотали, испуская некий странный сигнал, который он никогда раньше не слышал: явно не из человеческой глотки, слишком ломаный и чуждый, чтобы быть подлинным машинным кодом, но при этом какой-то квази-органический, а не просто статика. Адальбрект выпрямился на своем стуле, закрыв глаза, и прислушался, не зазвучит ли сигнал снова.

Рожки молчали. Но этот краткий поток кода получил ответ. Он услышал гул, нарастающий среди рядов палаток рабочих и камер покаяния. Раздались выкрики, грохот. Потом стали вспыхивать вопли. Вопли боли, вопли умирающих. Ашекийцы узнали в потоке кода что-то, чего не мог разобрать Адальбрект.

Он подошел к двери своей маленькой хижины и выглянул. В воздухе между рядами палаток столбом стояла пыль — начались драки. Один шатер обрушился, и Адальбрект увидел надзирателя из Администратума, который выпутался из ткани, но его тут же сшибли с ног, и он исчез под мешаниной тел, среди поднимающихся и падающих дубинок и грубо сработанных ножей. Проповедник почуял дым. Кто-то где-то устроил пожар в одном из зданий.

Он не чувствовал страха или отчаяния. Он ощутил спокойствие и пустоту. Его больше не волновало нервное истощение. Голова прояснилась, словно он вернулся в свою маленькую келью. Ему было все равно, откуда пришел этот странный сигнал. Пришло время покончить со всем. Оставить все это в прошлом.

Адальбрект поднял свой посох и запел псалм самому себе, дожидаясь, когда за ним придут ашекийцы.

«Что за адская бездна», — думал капитан Мхорок Тобин, глядя на кладбище шестью дюжинами механических глаз. Он не позволял себе никаких иных отвлекающих мыслей. Он концентрировался исключительно на выполнении полученного приказа.

Но бездна внизу бушевала. Рабочие из лагеря дрались с вооруженными охранниками кладбища и немногочисленными скитариями на тесных тропах, вьющихся среди машинных курганов. Там вспыхивали искры выстрелов и огни покрупнее — пожары, разгоревшиеся там, где сливали топливо или складывали горючий мусор. Системы многих скитариев поразил вопль, прошедший по манифольду, и они бессмысленно ковыляли вслепую, неспособные оказать сопротивление, или же впали в неконтролируемую ярость, бешено размахивая клинками и стреляя куда попало, вне зависимости от того, имелись ли рядом враги.

Посрди всего этого его сенсоры видели иной знак — тусклый, но столь же мощный и зловещий, как первый толчок землетрясения: внезапное пробуждение двигателей Наследного Короля, поток энергии к его гусеницам.

«УБЕРИ ЕГО. СЕЙЧАС ЖЕ».

Сообщение Тея пришло по самому приоритетному каналу — Тобин и не думал, что магос о нем вообще знает — пронизало, как копье, системы корабля и вонзилось в его персональную ноэтику с такой силой, что причинило настоящую боль. Тей не сообщил Тобину, кто запустил Короля, но ему было все равно. Ему приходилось оттягивать выполнение своей задачи, пока Тей занимался ерундой на кладбище, но теперь Тобин наконец-то имел полное право сделать то, ради чего сюда и прислали «Рамош Инкалькулят».

— Что ты делаешь там внизу, машина? — спросил он вслух, глядя глазами внутри ковчежного отсека на медленно заполняющее его громадное, грандиозное, гротескное тело Короля. Гребень из шпилей, идущий вдоль его хребта, поднялся к потолку ангара, и «Могильный камень» поглотил свой новый груз.

— Неважно, — ответил Тобин самому себе. Его корабль, чья циклопическая масса ровно опустилась вниз с точностью до миллиметра, стоял на месте. Тобин посмотрел на показания приборов, потом посмотрел еще раз.

Он включил гравитационные захваты.

— Попался!

Стрекот теперь был повсюду вокруг. Весь гигантский корпус Наследного Короля ожил, чтобы проводить его сквозь себя. Тей крутанулся на месте, мантия взметнулась вокруг его тела, и сервочерепа закружились над ним колесом.

Тревога и боевые коды ощущались словно уколы на краю сознания. На кладбище разразилось полномасштабное сражение. Партизаны наверняка хорошо подготовились. Они не собирались просто сидеть и ждать, пока заберут их Короля.

Но их намерения больше ничего не значили. Теперь Тей забирал инициативу из их рук.

Словно по сигналу, Король слегка покачнулся, когда его захватил «Могильный камень», а потом еще раз, когда его гусеницы оторвались от земли. Магос чувствовал легкую вибрацию сквозь палубу мостика: этого монстра подняли в воздух за долю секунды до того, как он успел бы сдвинуться с места и начать катиться.

Еще один шквал стрекочущего кода налетел на чувства Тея, и он понял, что надо что-то делать. Хоть он и не в брюхе зверя, но заперт внутри его мертвого черепа, и нужно из него выбраться. Он начал мысленно выстраивать путь обратно к пробитому люку, через который забрался внутрь, но тут заметил, что контрольные панели мигают, а бронированные заслонки окон трясутся в пазах. Он посмотрел на огромный выгнутый силуэт командного трона, на котором так и не довелось посидеть Асфоделю. Человек, который создал подобную вещь, чтобы на ней ездить, и подобную вещь, чтобы на ней сидеть, не пожелал бы подниматься на свой мостик из какого-то далекого люка в боку.