Кассандра Дженкинс - Оковы Древнего Н-Зота

Чейн-Лу коснулся плеча Эймира-Ха, указав взглядом сначала на непочатый бочонок сливочного пива, затем на друида. Эймир-Ха, кивнув, занялся бочонком. Совсем недавно Чейн-Лу обзавелся двумя учениками. Желающих было гораздо больше, в том числе и среди друидов Лунной Поляны, но Чейн выбрал соотечественников.

Чейн-Лу первым из пандаренов рискнул и взял небольшую ссуду у единственного на Лунной Поляне гоблина, чтобы начать собственное дело. Друиды Лунной Поляны предоставили пандаренам убежище, впрочем, что им оставалось делать, когда они с леди Джайной буквально свалились им на голову? Дружелюбные друиды не требовали с пандаренов ничего взамен и не заикались, что пора и честь знать. Оглядев забитую до отказа таверну, Чейн-Лу подавил тяжелый вздох.

Поначалу все складывалось отлично, они просто радовались спасению и удивлялись новому миру. Но дни шли. Они по-прежнему оставались чужаками на этой земле. Чейн-Лу разделял настроения среди соплеменников. Пандарены с воодушевлением бросились помогать друидам после нападения черных драконов и необъяснимых природных катаклизмов, когда снежные бури сменялись ливнями. После того дня Чейн-Лу больше не видел Тариона и понимал, что одно с другим связано. Мальчик сделал что мог, спас их с погибающего острова. Отныне пандарены сами по себе.

Сложности пришли оттуда, откуда не ждали. Пандаренам нужны были дома. А друиды категорически запретили вырубать деревья Лунной Поляны. Ни один пандарен так и не смог построить себе полноценной круглой хижины. Хворост, что можно было найти в лесах, годился разве что для шалашей. Друиды нехотя шли им навстречу. Чейн-Лу не винил их, да и никто из пандаренов, после всего, что друиды сделали для них, но будущее ставило перед племенем определенные вопросы, ответы на которые пока откладывались…

Из Сумеречного Нагорья Хейдив-Ли часто писал жене и детям, оставшимся на Лунной Поляне. Кейган-Лу младшему брату не писал, что совсем не удивляло Чейна-Лу. Из писем Хейдива пандарены узнали, как высоко ценятся знания лекарей Пандарии. На собственном опыте Чейн знал, что и пивовары Пандарии не пропадут в новом Азероте. В некоторых семьях, чьи главы были лекарями или пивоварами, уже подумывали о переезде в другие земли Азерота в поисках лучшей доли, в поисках мест, где они и их способности действительно пригодятся. И где росли бы не только священные деревья.

Расселение по миру пугало Чейна-Лу. Как и других пандаренов, хотя никто пока не говорил об этом открыто. Веками пандарены жили обособлено и все вместе. Их было не много, и если они разъедутся по всему миру, то как сохранить традиции и преемственность? Отчасти поэтому Чейн-Лу прежде всего выбрал себе в ученики двух пандаренов, тех самых, которые заявили о своем желании еще тогда, когда над их головами простиралась Пустота.

Пиво пользовалось небывалым успехом. Чейн быстро расплатился по кредиту с гоблином, который намекнул, что если пандарену понадобятся средства для приобретения недвижимости, он с радостью придет ему на выручку. Тогда Чейн-Лу ничего ему не ответил. Каждый вечер он уходил из города, возвращаясь на поляну в лесу, неподалеку от того самого берега, куда они впервые вышли из воды. Йена ждала его, иногда до глубокой ночи. Однажды Чейн-Лу завел разговор о том, что они могли бы переехать в город. Заработанных средств хватало бы на небольшой дом только для них двоих.

— Куда ты, туда и я, — только и ответила Йена, потупив глаза.

Большего Чейну-Лу добиться не удалось. Он понимал Йену. Его и самого страшили дома с четырьмя стенами и углами. Круг имел большое значение для верований пандаренов, а согласно традициям, именно в острых углах селились духи-проказники. Чейн-Лу мог работать в таверне, но чтобы жить в четырех стенах? Растить своих детей, нарушая заветы предков? Больше он этот вопрос не поднимал и терпеливо, каждую ночь, возвращался обратно, в небольшой круглый шалаш в окружении других, ему подобных. В таких же шалашах они жили в Пандарии, когда бежали от Пустоты.

Музыка, наконец, стихла. Группа не сразу покинула зал, музыканты спустились прямо со сцены и направились к барной стойке.

— Настоящий пандарен! — воскликнул гитарист.

— И настоящее пиво, — в тон ему ответил Чейн-Лу.

Музыканты попробовали три сорта пива, которое Чейн успел приготовить к этому дню. Сливочное пользовалось особой популярностью, имбирное было на любителя, а темный портер не прощал спешки, требовал вдумчивого потребления за неспешной беседой. Вишневые лепестки для дамского красного пива еще только ехали к нему с другого конца Азерота. Чейн-Лу долго ждал этого дня, когда сможет, наконец, применить весь свой талант и искусность вкусовых сочетаний. Годы отшельничества прошли, но шаткое положение пандаренов не давало сполна насладиться успехом.

Прежде всего, их помолвка с Йеной все еще оставалась помолвкой. Все упиралось в деревья. Для свадьбы пандаренов сооружался большой просторный шалаш, в котором несколько дней шли празднования. Такой шалаш не построишь без того, чтобы срубить несколько деревьев. У пандаренов не было домов, а его волновал временный шалаш, закипал Чейн-Лу, шагая по спящему городу. Он поручил Йеро-Чи и Эймир-Ха привести таверну в порядок перед завтрашним днем, перевернуть бочки в подвале на другой бок и только затем возвращаться в лагерь.

Он остановился посреди моста. Город оставался позади, впереди — только освещенная редкими факелами тропинка, ведущая к лагерю пандаренов. Укрытое лунной дорожкой озеро тихо плескалось по левую руку.

Домов им не видать как собственных ушей, хоть бери и заказывай деревья с другого конца Азерота. Как и недостающие ингредиенты для пива.

— А это мысль! — воскликнул Чейн вслух.

В конце концов, друиды ничего не говорили о других деревьях, верно? Но что они скажут, когда пандарены выстроят на Лунной Поляне свой город? Да и нужны ли здесь пандарены? Им придется изменить облик охраняемой друидами священной Лунной Поляны, если они соберутся высеивать поля или разбивать огороды. Они не смогут выращивать продукты… в воздухе.

Чейн-Лу облокотился о перила, взъерошил шерсть на макушке. Неразрешимые вопросы… Всюду. Всюду. Всюду.

Он продолжал глядеть на озеро и на то, как спокойная лунная дорожка вдруг покрылась рябью. Переменился ветер, обдав пандарена холодом.

А ведь в глубине озера, подумал Чейн-Лу, до сих пор…

На его глазах, словно призванный его мыслями, из воды вырос гигантский водяной элементаль. Без правой руки и с перекошенным от яростью лицом.

Чейн-Лу отпрыгнул назад, от одних перил к другим, а на мост обрушилась темная волна. Нептулон продолжал расти, подниматься вверх, пока не затмил луну. Ошарашенный пандарен различил сквозь ледяное тело Лейтенанта водной стихии ее мутный желтый круг.