Нора Кейта Джемисин - Наследие. Трилогия (ЛП)

Ничуть не бывало! Он лишь приостановился, покачнувшись на пятках, а я впервые лично убедился, что маска обладает собственной защитной магией. Я успел заметить по ее краям вспышку, осветившую кожу на лице. Что же делали эти чары? Несомненно, укрепляли плоть, поскольку иначе ножи Китр порезали бы тело музыканта на кусочки. И еще они отвели силу удара. Но размышлять мне стало некогда, потому что музыкант вновь устремился вперед. Теперь он бежал медленней, потому что ножи все-таки повредили ему ноги. Но бежал…

В этот момент из мечущейся толпы выскочил еще один человек в маске, побольше и потяжелей первого, и сбоку врезался в стражу.

Двое! Их уже двое!

Ликуя выругалась. Мы находились слишком далеко и двигались слишком медленно, ведь нам приходилось пробиваться сквозь охваченную ужасом толпу. Ликуя схватила меня за плечо.

– Отправь их в Небо! – приказала она… и швырнула меня сквозь эфир. И я, не успев даже испугаться, материализовался наверху лестницы Зала, прямо на глазах множества Арамери и завтрашних приемышей в семью.

– Сиэй, – сказала Шахар.

Она смотрела на меня, напрочь забыв о том, что творилось в двадцати шагах от нее, и в тот миг я понял, что она по-прежнему любит меня.

– Брысь отсюда, живо! – гаркнул я, давя в себе бешенство по поводу поступка Ликуи. На кой хрен она меня послала сюда? Что вообще мог сделать я, начисто лишенный всякого полезного волшебства? – Ну, что к месту приросла? В Небо! Скорее, прах тебя побери!

Раздался жуткий треск: откуда-то из толпы взвилась молния. Изогнувшись в воздухе, она поразила второго носителя маски и нескольких стражей – те разлетелись по сторонам, отчаянно крича. Безмозглые писцы! Тот, кто был их целью, лишь пошатнулся, как и первый. Остановился. И снова тяжело затопал вперед – сперва на четвереньках, придерживаясь за ступеньки, а потом и во весь дух.

Стражники, однако, успели за это время сомкнуть строй. Мимо нас пронесся Гнев Арамери с мечом наголо, возглавляя двойную вереницу солдат. Одна вереница придержала шаг и взяла в защитное кольцо Ремат и нас при ней. Вторую Гнев отправил на помощь страже у подножия лестницы. Сам он занял место подле Ремат и даже осмелился взять ее за плечо, направляя обратно к лестнице из день-камня. Тем временем нападавшие в масках наскочили на колючий частокол пик и мечей. И по тому, как оба принимали удары, сразу сделалось ясно, что клинки стражей не остановят их окончательно. И не убьют. Поскольку они уже мертвы.

– Каких демонов… – пробормотал Датеннэй Канру.

Я повернулся туда же, куда смотрел он, и у меня мгновенно пересохло во рту. Появился третий человек в маске. Он стоял на ступенях ближайшего Белого Зала, и на нем была форма орденского Блюстителя Порядка. Только его маска, в отличие от двух первых, была сплошь покрыта кроваво-алой краской с бело-золотым стилизованным узором. Распахнутый рот маски подразумевал рев мстительной ярости. И этот человек тоже побежал в нашу сторону. Толпа редела, стражники были заняты. Никто не стоял у него на пути.

Только я.

– Боги благие, только не это, – прошептал я.

Ну что, спрашивается, я мог сделать? Эн жарко запульсировала у меня на груди. Я схватил было ее, но вспомнил: сила Эн была моей силой. Когда я был могуществен, то же относилось и к ней. Но я теперь всего лишь смертный. Если я использую Эн… Если пущу в ход остатки ее силы…

Нет уж. Свою старейшую подругу я убивать не буду. Не тот случай. И не позволю погибнуть своим новым друзьям. Даже если одна из них меня предала. Проклятье! С магией или без нее, но я оставался богом. Я все еще был капризным ветром, пусть и запертым внутри умирающей плоти. И не мне бояться какого-то там смертного, пусть даже наделенного мощью!

Словом, я оскалился и захлестал себя по бокам отсутствующим хвостом. Испустил боевой клич и ринулся по ступеням наперерез алому чудовищу.

Мой боевой клич прозвучал на изначальном языке, это был приказ. Другое дело, я не очень-то ожидал, что нападавший его послушается. Однако, к моему полному изумлению, носитель алой маски остановился и повернулся ко мне.

Его маска была прекрасной и жуткой. Канавки и краска были подобны рекам, загаженным кровью, а странно угловатые глаза напоминали о горбах гор. Стилизованный рот обозначал губы и зубы, а между ними зиял темный провал, сквозь который не различалась человеческая кожа. Этот рот кривился в беззвучном вопле запредельного отчаяния. «Убийца», – шепнули мне резные черты, и я вдруг подумал обо всех злодеяниях, которые совершил во время Войны богов. И о тех, что совершил уже после – иные по приказу Арамери, иные из-за собственной ярости и жестокости. Я забыл, зачем бежал. Все ушло, осталась лишь сокрушительная вина. Я споткнулся и замер.

Потом меня тряхнуло. Грудь сдавило, и пришла боль. Я моргнул, посмотрел вниз и увидел, что мужчина использовал свою руку как меч. И вогнал ее в мое тело до самого запястья, попав под нижние ребра.

Я еще смотрел на нее, когда ко мне подоспел Декарта. Он схватил меня за плечо и заговорил без слов, сделав головой широкое разящее движение. Из его горла рванулись сила и звук – рев отрицания, питаемый живой силой его кожи, крови, костей. Не у всякого бога получилось бы так здорово! Когда его магия поразила алую маску, я увидел, как она отменила ее действие. Послышался тихий треск, маска развалилась пополам, а в следующий миг человека под ней унесло футов на пятьдесят прочь, швырнув в разбегающуюся толпу. Я даже толком не увидел, куда тот приземлился, потому что как раз в тот момент магия Деки ударила по ступеням Зала и те взорвались фонтаном искрящихся брызг.

Его магический выброс просто не мог быть прицельным. Стражники и солдаты с воплями полетели в стороны, а с ними и враги. В этом хаосе я увидел еще одного человека в белой маске, которого не заметил прежде. Он вбежал в вихрь каменной крошки и опрокинулся навзничь. Но, когда осыпался мусор и начала оседать пыль, он зашевелился и сел.

Передо мной, окруженная тенями, возникла Неммер. Я заметил, как от вида моей раны у нее округлились глаза. Позади нее свалившийся было человек в белой маске поднялся и бросился вверх, с богоподобной легкостью перепрыгивая через завалы мусора, созданные Декой. У меня не хватало дыхания говорить, и я напряг волю, силясь предупредить Неммер. К моему изумлению, она, похоже, услышала. Во всяком случае, обернулась и перехватила нападавшего, когда тот уже изготовился для удара.

Ну а я непонятно как оказался у Деки на руках, и он понес меня, как ребенка: топ-топ-топ-топ! Как здорово, что он удался куда крупнее телом, чем я. Он взбежал по ступеням к остальным Арамери, которые только теперь – наконец-то! – заторопились к ближайшей лестнице из день-камня и вратам на ее верхней площадке. Лежа у Деки на руках, я все пытался крикнуть, чтобы они убирались быстрее, но не мог поднять головы. Как странно… Я чувствовал себя, как в первый день в теле смертного, когда Шахар вызвала меня в это царство в облике кота. Точно так же я ощущал себя и в другой день, на две тысячи лет раньше, когда Итемпас низверг меня, закованного в тюрьму плоти, и вручил мой поводок женщине, одной из дочерей первой Шахар, и та разрывалась между ужасом и восторгом по поводу доставшегося могущества…