Майкл Муркок - Хроники Корума (Сборник)

Те, кто еще держался на ногах, были несказанно поражены, когда перед их глазами предстали трое сидов, все разного роста; кое-кто из пирующих был убежден, что на них оказали влияние слишком долгие и обильные возлияния.

— На вас идут силы фой миоре, король Даффин, — сказал Корум. — Многие сотни воинов, и с большинством из них справиться будет нелегко!

Опухшее от выпитого лицо короля Даффина было багровым. В данный момент в глазах от природы умного человека не было даже проблеска разума.

— Боюсь, ты переоценил мабденов, принц Корум, — мягко сказал Илбрек. — Нам придется справляться без них.

— Подождите! — король Даффин нетвердыми шагами спустился по ступенькам трона, держа в руках рог с медом. — Нас что, прирежут прямо на месте?

— Похоже, что так, король Даффин, — сказал Корум.

— В пьяном виде? Нас позорно перебьют те, кто убил… кто убил наших братьев на востоке.

— Именно так! — бросил Гованон, с досадой отворачиваясь от короля. — И ничего лучшего вы не заслуживаете.

Король Даффин вцепился в большой знак — символ королевской власти, висящий на на шее.

— Я потеряю свой народ, — пробормотал он.

— Послушайте еще раз, — сказал Корум. Он медленно и внятно повторил свой рассказ.

Король Даффин делал отчаянные усилия понять его. Он даже отбросил свой рог с медом и отказался от еще одной порции напитка, которую шумно предложил ему один из рыцарей.

— Сколько часов пути осталось им до Гаранхира? — спросил король, когда Корум замолчал.

— Может быть, три. Мы мчались во весь опор. Может, четыре или пять. А возможно, до утра они вообще не пойдут на штурм.

— Три часа… значит, три часа у нас есть точно.

— Думаю, что да.

Король Даффин неверными шагами двинулся по залу, тормоша спящих рыцарей и окликая тех, кто еще как-то держался на ногах. Корум был в полном отчаянии.

Илбрек озвучил его состояние.

— Это ничего не даст, — сказал он, снова протискиваясь в двери. — Ровным счетом ничего.

Корум почти не расслышал его, ибо продолжал увещевать короля Даффина, который отчаянно не хотел слушать плохие новости в такой радостный день.

Развернувшись, Гованон кинулся из зала.

— Не бросай их, Илбрек! — крикнул он. — Ты застал их не в лучшем…

Дрогнула земля, раздался грохот копыт, и Корум, успевший выбежать из зала, увидел, как огромный вороной конь перемахнул через стену Кер Гаранхира.

— Значит, — сказал Корум, — его не будет. Конечно же, он решил поберечь силы для более достойного дела. И, откровенно говоря, я не могу осуждать его.

— Он своеволен, — ответил Гованон. — Как и его отец. Но тот не бросил бы друзей.

— Ты тоже хочешь уйти?

— Нет. Я останусь. Я говорил тебе, что уже принял решение. Хорошо, что мы не пали под натиском народа сосен и оказались здесь. Мы должны быть благодарны Илбреку, который однажды спас нас.

— Это да, — Корум устало вернулся в зал, где увидел, как король Даффин трясет двух своих валяющихся воинов.

— Очнитесь! — кричал он. — Придите в себя! Идут фой миоре!

Моргая, с красными глазами, с трясущимися руками те поднялись на крепостную стену, где то и дело припадали к мехам с водой, которыми их обносили мальчишки. Часть защитников была в парадных нарядах, в которых прибыла на свадьбу, а другие уже успели напялить на себя доспехи. Они стонали, вздыхали и держались за головы, пока в ожидании врага смотрели со стен Кер Гаранхира.

— Вон они! — сказал Коруму мальчишка, бросив мех с водой и показывая пальцем. — Я вижу облако!

Присмотревшись, и Корум увидел его. Вдали на горизонте клубился туман.

— Да, — сказал он. — Это фой миоре. Но посмотри, многие идут перед ними. Смотри ниже. Видишь всадников?

На мгновение показалось, что к Кер Гаранхиру подкатывает зеленая волна прибоя.

— Что это, принц Корум? — спросил мальчик.

— Это люди сосен, — ответил Корум, — и их практически невозможно убить.

— Туман двигался в нашу сторону, но сейчас он остановился, — заметил мальчик.

— Да, — согласился Корум. — Так обычно и поступают фой миоре — сначала, чтобы ослабить нас, они пошлют в бой своих вассалов.

Он посмотрел, что делается на стенах. Один из рыцарей короля Даффина стонал, содрогаясь в приступах рвоты. Корум, полный мрачного отчаяния, отвернулся от него. Другие бойцы поднимались по каменным ступеням, примеряя стрелы к длинным лукам. Эти, похоже, не отмечали свадьбу принца Гайвина с таким размахом, как рыцари. На них были блестящие бронзовые кольчуги и бронзовые же шлемы на рыжих головах; некоторые были в кожаных штанах или в кольчужных поножах. За спинами у них, кроме колчанов, висели связки дротиков, а на поясах — мечи и топоры. У Корума слегка улучшилось настроение при виде этих бойцов, но снова испортилось, когда он услышал вдали мрачные, трубные, бессвязные крики фой миоре. Как бы смело они ни дрались сегодня, враги остаются, и они полны желания смести с лица земли величественные стены Кер Гаранхира.

Гул копыт заглушил голоса фой миоре. Бледно-зеленые кони несли на себе одинаковых бледно-зеленых всадников в бледно-зеленых одеждах, держащих в бледно-зеленых руках бледно-зеленые мечи. Подойдя к стенам, конная армия растянулась во все стороны. Кольцом охватывая крепость, люди сосен искали в ее обороне самые слабые места.

Порыв ветра принес на стены тошнотворный сосновый запах, и вместе с ним прилетел леденящий холодок, заставивший поежиться всех, стоящих на стенах.

— Лучники! — крикнул король Даффин, высоко вздымая меч. — Пускайте стрелы!

Туча стрел взметнулась в воздух и встретила накатывающуюся волну зеленых всадников, но не оказала на них никакого воздействия — словно лучники стреляли в деревья. Стрелы вонзались в лица, тела, в руки и ноги, в лошадей, но люди сосен не дрогнули.

Молодой рыцарь в длинной рубашке из белого шелка, поверх которой была наспех накинута кольчуга, с мечом у пояса, торопливо взбежал по ступенькам на стену. Он был юн и красив, его каштановые волосы растрепались, а в темных глазах застыло удивление. Корум заметил, что он был бос.

— Отец! — крикнул юноша, обращаясь к королю Даффину, — Я здесь! — вероятно, это был принц Гайвин — не такой пьяный, как его друзья. И Корум подумал про себя, что принц много потерял в этот день, потому что, должно быть, соскочил прямо с брачного ложа.

Корум увидел, как вдали блеснули огненные отблески, и понял, что на поле боя спешит Гэйнор. Возглавляя пешие отряды гулегов, Гэйнор Проклятый вскинул безликий шлем, разыскивая Корума среди защитников крепости; его желтый плюмаж трепыхался на ветру, обнаженный меч переливался то серебром, то пурпуром, то синевой, на нагруднике пульсировали восемь стрел Знака Хаоса, а странные доспехи, как и меч, переливались самыми разными цветами. Могучий конь Гэйнора гарцевал перед рядами белолицей пехоты гулегов.