Грэм Макнилл - Орден Ультрамаринов: Омнибус

— Мне нравится бывать здесь, когда нужно восстановить душевное равновесие, — послышался голос из расположенного в углублении реликвария, — полагаю, вам тоже, господин.

— Ты что же, ждал меня здесь? — спросил Калгар, когда из реликвария показался Варрон Тигурий, держа в правой руке увенчанный черепом посох.

— Почему вы решили, что я мог бы?

Калгар подавил свою первую реакцию, будучи раздраженным из-за привычки главного библиария отвечать вопросом на вопрос.

— Потому что ты всю прошлую неделю просил меня об аудиенции, и ты знаешь, что я часто прихожу сюда, когда здесь тихо.

— Помогают ли вам визиты сюда? — спросил Тигурий, — я имею в виду, облегчают ли вашу ношу?

— Иногда, — признался Калгар, — я смотрю на владыку Жиллимана, и думаю о временах когда он жил. Меня утешает знание, что то, с чем мы столкнулись сейчас, отличается от того, что было с Пятьюстами Миров тогда, как плевок и дождь.

— Тогда я должен заранее принести свои извинения.

— За что?

— За добавление груза к вашему бремени.

Калгар поманил Тигурия к себе, и бронированная стена Почетной Стражи расступилась, чтобы пропустить библиария.

— В прошлом году было тяжело, правда? — сказал Тигурий, принимая протянутую Калгаром руку.

— У меня нет на это времени, Варрон. — Ответил Калгар, и они пошли вокруг сияющей стазис-гробницы примарха, — просто скажи то, что ты хотел сказать.

— Прошедший год был не легким, — повторил Тигурий, — потери, понесенные в боях с Рожденными Кровью, были тяжелыми, и все усилия направлены на пополнение рядов боевых рот. Мало кто из нуждающихся в помощи за пределами наших границ, удостаивается аудиенции.

— Ещё меньше тех, к кому я посылаю моих воинов.

— На то есть причины, — сказал Тигурий. Он сделал паузу, когда они прошли мимо мраморной плиты, установленной в честь павших воинов Ветеранской роты. — Наши владения сейчас слабее чем были в прошедших веках, и бремя защиты всё больше и больше ложится на плечи простых смертных Ультрамара.

Огромные перчатки Калгара сжались в кулаки. Характер Калгара испортился в последнее время, и манера Тигурия заходить издалека портила его еще больше.

— Ты устроил эту засаду только для того чтобы расстроить меня еще больше, или у тебя действительно есть какое-то дело?

Тигурий кивнул и посмотрел на список имен, выведенный сусальным золотом по бледному мрамору. Во главе списка было имя величайшего героя Первой роты в памяти живущих, Саула Инвиктуса. Калгар протянул руку, чтобы как обычно прикоснуться к плите.

— Делом, мой господин, — продолжил Тигурий, — является то, что нужно предпринять в отношении Агеммана. Я знаю, вы цените его советы, и меч в его руке, но сейчас не время позволять прошлым победам и честной службе делать нас слепыми к тому факту, что Кастра Танагра изменила его.

— Север Агемман — герой Ультрамара, — сказал предупреждающе Калгар, — герой Империума.

— Без вопросов, это так, — ответил Тигурий. — Я стоял с ним на стенах Кастра Танагры. Я видел, как вы оба сталкивались с повелителями демонов, но он уже не тот человек, каким был раньше.

— Никто из нас не остался таким же, Варрон, — произнёс Калгар, глядя на изможденное лицо библиария. — Может быть, что ты изменился больше всех.

Сдерживая демонов вдали от стен Кастра Танагры, Тигурий опустошился так, как Калгар и не мог себе представить. Тигурий мрачно улыбнулся.

— В этом есть правда, господин, но вы знаете, о чём я говорю. Первая рота нуждается в воине, который будет вести их в бой, а Север никогда полностью не оправится от нанесенного ему повелителем демонов удара. Вы знаете об этом так же, как и я.

— Ты добиваешься, чтобы я заменил его?

— Да, добиваюсь.

— И кто же сможет заменить его? Сикарий? Вентрис? Гален?

— Не мне решать это.

— И когда это тебя останавливало?

— Это решение твоё и только твоё. Слишком многое зависит от тебя, чтобы сделать правильный выбор.

— Есть что-то еще, что я должен знать? — понял намёк Калгар.

— Много чего. Но в первую очередь то, что новый враг собирает силы против нас. Его нечеловеческий и древний разум опаснее всего, с чем мы сталкивались до этого, — сказал Тигурий, глядя на лицо Мстящего Сына. — И мы должны быть готовы встретить его.

Бескрайние своды склепа терялись во тьме. Пылинки, мерцающие в косых лучах света среди резных каменных колоннад, придавали этому месту особую торжественность. В полутьме покоились груды древней брони, порванные знамена, проржавелое оружие и разбитые машины, словно на забытом поле брани. Юный сержант Тортал в тяжёлой броне шаг за шагом следовал за капелланом Кассием к центру склепа, где хранились самые ценные трофеи, собранные в бесчисленных битвах во имя Императора по всей Галактике. Они лежали здесь в тени величайшей из реликвий ордена. Залитое столпом света, в самом центре зала гордо возвышалось знамя, затейливо украшенное россыпью свитков и почетных знаков. На ярком синем фоне мерцала золотом эмблема Ультрадесанта. Адамантиевое древко знамени, испещренное зарубками и царапинами, казалось изъеденным кислотой.

Сержант замер под пристальным суровым взглядом Кассия. Бионическая маска заменяла капеллану правый глаз и закрывала верхнюю челюсть. Обнаженную часть лица покрывали многочисленные шрамы, скрутившие грубую кожу, когда Кассий заговорил.

— Смотри, юнец, вот оно, Знамя Макрагга. Император собственноручно передал его нашему примарху Робауту Жиллиману в начале Великого крестового похода. Чудесная вещь, не правда ли? Мы, Ультрадесант, храним его вот уже десять тысячелетий, через войны и бедствия передается оно из поколения в поколение как пламенеющий символ нашей любви к создавшему нас бессмертному Императору. Знамя находилось в стазис-полях, видело свет тысяч солнц чужих миров, но каждый раз, когда наш орден собирался вместе, оно доставлялось сюда, на Макрагг. Оно вело наших братьев на смертный бой с опаснейшими из врагов.

Считается, что секрет материала, из которого соткано это знамя, был известен лишь древнейшим. Легкое как шелк и прочное как сталь, оно не горит в огне, а порезы затягиваются на нем сами собой, и оно вновь предстает в былом великолепии. На нем вышиты имена всех семидесяти семи магистров: от Жиллимана до юного Калгара, названия всех величайших побед ордена, о которых мы торжественно объявили в Императорском дворце на священной Терре. Мне самому выпала честь участвовать в девяти из этих битв, трагических и славных. До конца своих дней я сохраню эти воспоминания. Я был там, когда мы подняли знамя над руинами Коринфа, когда мы несли знамя на борту одного из кораблей в Битве на Макрагге.