Роджер Аллен - Смертельная схватка

Взглянув кузену прямо в глаза, Тракен сказал:

- Ты мне нужен по двум причинам. Во-первых, пусть все знают, что ты находишься там же, где и я. Будешь для меня гарантом безопасности. Это подземелье укрыто достаточно надежно, но находили и не такие укрытия. И укрытие это достаточно прочно. Но ведь если взять бомбу побольше да прицелиться поточнее, то никакой бункер не выдержит.

- Если у кого-то появится возможность прихлопнуть тебя, - усмехнулся Хэн, - кого будет заботить, что при этом отправят на тот свет и меня.

- Смелые слова, но далекие от истины. Если - что очень маловероятно - генерал-губернатор Микамберлекто сумеет организовать контрнаступление или в дело вмешаются власти Новой Республики, они не захотят проводить никаких операций, которые могут подвергнуть твою жизнь опасности. Неужели ты действительно веришь, что генерал-губернатор и твоя жена прикажут бомбить здание, в котором ты находишься? Или что флот кораблей Новой Республики, управляемых твоими старыми корешами, захочет нанести удар? Да ни в жисть, - с полной уверенностью ответил на собственный вопрос Сал-Соло. - Может, им взбредет в голову глупая мысль послать тебе на выручку каких-нибудь придурков. Только вот что я тебе скажу. Мы предусмотрели подобную вероятность. - Последнее слово Тракен с трудом выговорил и от этого нахмурился.

В словах Тракена многое соответствовало действительности, и Хэн не стал распространяться на эту тему.

- А какая вторая причина? - спросил он, пытаясь сменить тему разговора.

Тракен еще раз приложился к горлышку бутылки и свободной рукой сделал неопределенный жест.

- Сейчас я пудрю мозги всему миру, - сказал он. - Все это часть моего плана. Но когда наступит время сказать правду, ты будешь мне чрезвычайно полезен. Люди, во всяком случае те, которые имеют какое-то значение, тебе поверят.

- О какой лжи и о какой правде ты толкуешь? - спросил Хэн.

Тракен усмехнулся и проговорил, глядя на кузена:

- Ну уж нет. Этого я тебе не скажу. Не стану рисковать. Я и без того сказал тебе слишком много. - Помолчав несколько мгновений, Тракен посмотрел Хэну в глаза. Положив руку ему на колено, он дружеским жестом пожал его. Избитое тело Хэна пронзила боль, но Тракен этого не заметил. - Знаешь, как ни противно мне в этом признаться, я рад, что вижу тебя. Возможно, в другую, минуту мы враги, а ты мой пленник, но мне кажется, что старые семейные узы, которые всегда связывали нас, по-прежнему существуют. Я сразу вспоминаю старые времена.

- Я тоже, - признался Хэн Соло. Времена, которые провел в обществе кузена. Вспоминать о них не хотелось, но "урок танцев", который преподала ему Дракмус, напомнил Хэну о них. Что ж, если у Тракена настроение поговорить, то надо поддержать родственничка. - Но мне кажется, что куда полезнее было бы подумать о нынешних временах.

- Мы это и делаем. По крайней мере я. Тебе пока не придется никуда ездить, да и делать ничего не придется.

- Я так и думал, - заметил Хэн. Тракен попытался придать своему лицу многозначительное выражение и погрозил Хэну пальцем.

- Но можно ли рассчитывать на твое сотрудничество, пока ты у нас? Когда наступит подходящий момент, мы тебя отпустим. Мы дадим тебе сообщение, которое ты захватишь с собой, - конечно, если за это время не натворишь чего-нибудь такого, после чего не будет смысла оставлять тебя в живых,

- Тракен, не знаю, как тебе это объяснить, но я ведь очень похож на военнопленного. А долг военнопленного - доставлять неприятности.

- Я опасался, что ты именно так и посмотришь на ситуацию. Не думаю, чтобы мне удалось получить от тебя честное слово не вредить нам, как это сделала Дракмус.

- Прости, но у меня этого не получится.

- Но даже если бы дал такое слово, я едва ли поверил бы тебе, как верю Дракмус, - признался Тракен. Поразительно, сколько наглости в этом двоюродном братце. То он пускает сентиментальные слюни о тех минувших днях, когда он лупил почем зря малышей, то позволяет себе оскорбительные замечания по поводу порядочности его, Хэна, даже не удосужившись дать ему возможность проявить порядочность.

- А ты знаешь, мы едва не схватили твоих пацанов. Наши стукачи заметили, как твой кореш вуки потащил их на корабль. Мы тотчас подняли звено патрульных судов, чтобы перехватить их. Если б нам удалось сцапать твоих чад, мы бы сумели воздействовать на твою дражайшую половину.

Хэн изумленно уставился на своего родственничка. Каким испорченным человеком надо быть, чтобы даже в мыслях допустить такую подлость, быть зрячим и в то же время ничего не видеть!

- Как ты можешь, Тракен! Как ты смеешь нарушать лучшие традиции своего народа? Никогда не прикасаться к невинным. Всегда защищать своих близких. Неужели ты никогда не слышал этих слов?

- В своей жизни я не руководствуюсь бабушкиными сказками, - отрезал Тракен.

- Чем же ты тогда руководствуешься? - начал горячиться Хэн Соло. - Каковы твои жизненные принципы?

Тракен фыркнул от смеха и снова глотнул из бутылки.

- И подобные вопросы задает пират, контрабандист и предатель своей нации,- насмешливо проронил он.

- Меня называли и почище этого, - спокойно возразил Хэн. - Сейчас речь идет о тебе. Я действительно хочу это знать. Как ты мог пасть так низко? - Врага надо знать, знать всю его подноготную. Уж чего-чего, а самомнения Тракену не занимать. Если пощекотать его тщеславие, заставить его разговориться, то можно вытянуть из него ценную информацию. - Когда покинул Кореллиану, - продолжал Хэн Соло, - ты был рядовым чиновником в Императорском правительстве. Как же ты стал Великим и Могучим Тайным Вождем или как там тебя теперь называют?

Тракен презрительно усмехнулся:

- Меня называют моим настоящим именем. Диктатором. Это звание принадлежит мне по праву.

- Каким это образом ты заслужил его? С какой стати?

- Самым что ни на есть старомодным способом, - холодно улыбнулся Тракен. - С помощью старомодной решимости. Решимости и честолюбия.

- И, для полной уверенности, с помощью ударов в спину и надувательства, - добавил Хэн.

- Не распускай язык, Хэн, иначе…

- Что иначе? - переспросил кузена Хэн, которому надоело любезничать с подонком. - Иначе изобьешь меня до полусмерти? Попытаешься похитить моих детей? Прикажешь нанести ракетный удар по зданию, в котором находится моя семья? Только не надо говорить, что человек, способный на любую подлость, не попытается прибегнуть к запрещенным приемам, когда он карабкается на вершину.

- Допустим, что так оно и было. В этом нет ничего нового. Не один руководитель прибегал к недозволенным приемам, когда пытался достигнуть положения.

- Вот у нас и отговорка готовая. Все, дескать, так поступают.

- Надо было дать этой селонианке возможность прикончить тебя, - буркнул Тракен.