Антон Текшин - Волшебство не вызывает привыкания — 3 [СИ]

До нашего появления женщина была погружена в себя, уставившись куда-то в небо, но тяжёлая поступь горгульи заставила её выйти из своеобразного транса. Аж неловко стало, что мы человека отвлекли. Судя по данным интерфейса, перед нами находился величайший из виденных мною магов шестнадцатого уровня. А вот класс оказался без сюрпризов — Жрец Света .

Чуть поодаль смирно стоял Платон, всё такой же тихий и сосредоточенный. С нашей последней встречи он заметно исхудал, а круги под слепыми глазами ещё больше потемнели. Я ожидал увидеть на нём наручники или что-то в этом духе, но мальчика ничего не сковывало, по крайней мере — внешне.

Хотя куда в его положении бежать, если тебя чутко стерегут? И то, что в качестве надзирателей выступали молодые парень с девушкой в уже знакомых накидках, стоявшие по бокам от мальчика, ничего не меняло. Эти двое могут запросто оказаться опаснее всех наших предыдущих противников. Не зря же Аглая держала их к себе поближе, словно опытный шулер — лишние козыри в рукаве.

Женщина смерила меня взглядом водянистых глаз, который не предвещал ничего хорошего, после чего тихо произнесла:

— Слуга Божий не соврал… Ты действительно пришёл, хоть и уступаешь в силе любому моему брату или сестре. Не боишься божьей кары?

— А днём на кладбище ничего не страшно, — весело ответил я. — Надо было тебе ночью на дело выходить.

— Не смогла, — грустно вздохнула она. — Но мы готовы к битве с силами зла, нам нельзя проиграть.

В ответ горгулья, стоявшая в тени раскидистой ели, возмущённо зарычала.

— О, так у нас тут доброхоты собрались! — обрадовался я, поигрывая топором. — А то всё время мочить плохих ребят уже как-то надоело, разнообразия хочется. Каюсь, у меня сначала была шальная мысль оставить тебя в живых, но только не после светоча. Это уже за гранью.

— Значит, ты понимаешь меня, — вздохнула она. — Терять любимых всегда тяжело. Это вынужденная мера, иначе было нельзя.

— И все погибшие — тоже?

— Ты не понимаешь, ерётик! Я верну их, верну всех!

Она вскочила с табурета, воздев руки к небу, и этот жест переполнил чашу терпения Толика. С леденящим кровь рёвом горгулья ринулась вперёд, прямо на беззащитную женщину. Но встретиться лицом к лицу им было не суждено. Внезапно на пути ходячей статуи сформировалось синее завихрение, откуда на полном ходу вылетел микроавтобус, обшитый толстым швеллером. Вместо ветрового стекла был приварен гнутый лист металла с тонкими прорезями, но я всё равно смог разглядеть силуэт водителя в кабине. Да и как бы без него машина смогла так разогнаться?

Удар был страшен — разлетевшимися осколками едва не зацепило меня, стоявшего в нескольких метрах от места столкновения. Несмотря на всю кустарную защиту переднюю часть микроавтобуса смяло в гармонь, вместе с водителем-камикадзе, а горгулью отшвырнуло едва ли не на противоположный край кладбища. За ней остался широкий след из развороченных памятников и сломанных деревьев. Получается, нас тут всё-таки ждали. Вряд ли поблизости случайно на полной скорости катался самодельный броневик.

— Аннушка, золотце, займись этой нечистью, — проворковала Аглая, обращаясь к светловолосой девушке.

Та молча поклонилась и скинула с себя мешковатое облачение, оставшись в облегающем резиновом гидрокостюме, как у аквалангистов. После чего лёгким мановением руки создала новый портал и нырнула в него, даже не дав толком полюбоваться стройной фигурой.

Мы остались втроём, не считая безучастного Платошу. Охранявший его молодой парнишка не стал дожидаться особых указаний и уверенно пошёл в мою сторону. Балахон он тоже предпочёл оставить на оградке, но под ним у него скрывалась самая обычная одежда — джинсы с кедами и клечатая рубашка.

— Не дай обмануть себя его мнимой слабостью, Серёженька! — напутствовала его женщина. — Он только что убил Петра!

— Хорошо.

— Вас, ребятки, мне всё равно не догнать… — пробормотал я, отступая к ближайшему памятнику.

И правильно сделал, что не стал пафосно двигаться навстречу противнику. Пусть он сам вряд ли разменял третий десяток, зато по уровням превосходил меня втрое. И класс у него оказался вполне атакующий — светлый паладин. Поэтому в меня быстро полетели огненные стрелы, хорошо хоть не самонаводящиеся. Еле успел откатиться в сторону. Памятник прожгло в трёх местах и ещё один снаряд пропёк землю на могилке, расплавив искусственные цветы.

Эх, ничего святого в этих людях не осталось, чтобы они там из себя не строили. Даже мне стало немного не по себе от такого варварского зрелища. Но куда деваться — помирать пока рано, хочется ещё на могилки врагов вживую посмотреть.

От топора в моём случае было мало толку — до заклинателя мне банально не добежать. Пришлось отступать, выманивания его подальше от пустой площадки. Тот послушно двинулся следом, не забывая посылать пламенные приветы в мою сторону. В какой-то степени осторожность паренька играла мне на руку, ведь он мог спокойно закончить схватку одним точным залпом, просто подбежав поближе. А так я успевал вовремя убираться с дороги волшебных снарядов.

Когда юный паладин поравнялся с тремя крепкими вязами, произраставшими из одного корня, настало время показать свою силу. Что-то подсказывало мне — затягивать схватку нельзя. В центре кладбища нарастал грохот, перемежавшийся с диким рёвом, из чего я сделал очевидный вывод о том, что горгулье приходится несладко. Да и спокойствие Аглаи порядком действовало на нервы.

Она чего-то явно ждала. И вряд ли нам это понравится.

Ветви оплели паренька — любо-дорого посмотреть, он и охнуть не успел. Всё же я поднаторел в искусстве шибари, хоть на мастера иди сдавай. По самым скромным подсчётам это должно было задержать его секунд на пять-шесть, но стоило мне подбежать с топором наперевес, как он без труда пережёг живые путы. На миг фигура волшебника скрылась за горячим маревом, и уже в следующую секунду в мою сторону ринулось пылающее лезвие. В руках у молодого человека оказалось что-то вроде пики на длинном древке, которой он чуть меня не проткнул.

Я едва успел подставить топор под удар призванного оружия, и всё равно опалил себе щетину и брови с ресницами. Кожу на лице стянуло от невыносимого жара, а в ноздри ударил резкий запах палёной шерсти. С другой стороны — мог вообще остаться без головы. Брать меня в плен паренёк явно не собирался, неподдельно удивившись тому факту, что я всё ещё жив.

Как и большинство чисто боевых чародеев, он привык аннигилировать любой физический объект, не обладавший собственной магической защитой. И поэтому целёхонький топор ввёл его в лёгкое замешательство. Он резво отскочил в сторону, опасаясь моей контратаки, а я со злорадным смешком пронёсся мимо, лавируя между надгробий. Драться в честном бою против такой машины смерти не было ни малейшего желания. Есть цели поважнее.