Макс Фрай - Зеленый. Том 2 [litres]

– Идет.

Стояли в конце вагона, смотрели в окно. Зоран по-прежнему так волновался, что тараторил, не затыкаясь. О том, как же это здорово, что у нас на всех улицах разные фонари, для художника это настоящий подарок: хочешь знать все про игру, оттенки и движения света, просто ходи по городу вечером и смотри. И об улице Примирений, освещенной не фонарями, а факелами, придешь туда ночью, увидишь пламя и дым, стоишь, глазам поверить не можешь, как будто оказался в каком-то сказочном ином измерении; вот, наверное, из-за этого я так долго не путешествовал, трудно уехать из города, который разнообразен, как целый огромный мир. И кстати об иных измерениях, – на этом месте Зоран сообразил, что может рассказать нечто по-настоящему интересное. – Я же совсем недавно впервые в жизни побывал на Другой Стороне, представляете? Раньше никогда туда не ходил, даже в детстве ни разу не провалился, и вдруг совершенно случайно попал. Шли с другом по улице, увлеклись разговором, не особо смотрели по сторонам, свернули в проходной двор, чтобы срезать путь с Лисьих лап на Совиных крыльев, а вышли почему-то на Другой Стороне. Друг тоже не понял, как это получилось, сказал, такое с ним в первый раз. Так странно там было! Про Другую Сторону чего только не рассказывают; послушать бывалых путешественников, так суровая она и унылая, но мне показалось, наоборот, похожа на удивительный сон. А как наш Маяк на Другой Стороне светится! Удивительный оттенок синего цвета, невыносимый для глаз и одновременно такой притягательный, что хочется смотреть на него бесконечно, еще и еще. Я сейчас постоянно про этот синий свет думаю. А когда закрываю глаза, он встает перед внутренним взором, словно навсегда отпечатался на внутренней стороне век. Ничего, кроме него, не могу рисовать, – признался Зоран и наконец заметил, что его собеседница явственно скисла. – Вам неинтересно? – спохватился он. – Наверное, сами уже сто раз на Другой Стороне побывали? А я вам тут расписываю. Восторг неофита – ужасная вещь.

Люси как-то вымученно улыбнулась и отрицательно помотала головой.

– Ой нет, что вы. Совсем не ужасная. Рассказывайте, пожалуйста. Мне еще как интересно! Никогда не слышала, чтобы кто-то описывал Другую Сторону похожей на сон.

– Кара то же самое говорила, – кивнул Зоран. – Что для большинства наших Другая Сторона даже чересчур наяву; вроде в этом как раз и проблема. В смысле, вот почему там обычно всем тяжело, особенно поначалу… Так, все, мы приехали. Пора выходить.

Уже на улице, сворачивая к дому, спросил:

– А я угадал? Вы на Другой Стороне уже много раз бывали? И вам слушать мои восторги немножко смешно?

– Совершенно не смешно, – вздохнула Люси. И, помолчав, добавила: – Я на Другой Стороне не просто бывала, я там родилась и живу.

Зоран от удивления остановился как вкопанный, словно уперся лбом в невидимое стекло. Наконец сказал:

– Слушайте, но это же вроде технически невозможно. Это мы на Другую Сторону запросто ходим, а не оттуда к нам.

– А незваные тени откуда тогда берутся? – невесело усмехнулась Люси.

– Ай, ну да, – спохватился Зоран. – Просто, понимаете, я их ни разу в жизни своими глазами не видел. И привык относиться, как к сказкам для непослушных детей.

– Ну, можно считать, почти сказки, – неожиданно согласилась Люси. – Потому что на самом деле до такой крайности очень редко доходит, ваша Граничная полиция отлично работает, обычно успевают их вовремя увести.

– Успевают вовремя увести, – эхом повторил Зоран. – Так вот чем Граничная полиция занимается! Ничего себе. А я и не знал.

– В общем, люди Другой Стороны иногда сюда попадают, – заключила Люси. – Обычно у них нечаянно получается, сами не понимают, что с ними случилось. Проще всего туристам: считают, на незнакомую улицу забрели. Да и местные обычно пожимают плечами: надо же, я-то думал, что знаю этот район. В целом, это отлично, плохо только, что выбраться отсюда они тоже могут только случайно, если повезет. Поэтому приходится им помогать. Мне самой не раз удавалось уводить отсюда людей обратно домой, пока не успели растаять. У меня на это дело чутье, вот просто не могу усидеть на месте, когда кто-то на изнанке застрял. Минус тридцать семь незваных теней, вот этими вот руками! – торжествующе рассмеялась она, для наглядности взмахнув кулаками перед носом Зорана. – Из всего, что в жизни успела сделать, этим больше всего горжусь.

– Так вы служите в Граничной полиции? – сообразил Зоран.

Люси отрицательно помотала головой. И добавила:

– Но я со многими там знакома. И с Ханной-Лорой, и с Карой, и с Юстасом; да почти с половиной департамента по связям с Другой Стороной. А иногда делаю их работу. То есть, в пересчете на обстоятельства, я, можно сказать, частный сыщик. Практически Шерлок Холмс. Вы же читали?..

Зоран неуверенно кивнул.

– Наверное, в детстве. Название знакомое, а о чем там, не помню. Но неважно, смысл-то я понял. Ну вы и круты!

Ругала себя, конечно. Говорила себе: зачем ты за ним идешь, что творишь, так нельзя, отстань от бедняги, придумай повод срочно уйти, отвяжись от него, оставь человека в покое, какую тебе картину, совсем сдурела? Вот он сейчас еще немножко с тобой поговорит и каааак все вспомнит! И что тогда, интересно, делать? Чокнется же чувак!

И одновременно была так рада – Зорану и обещанному подарку, и восторгу в его глазах, и тому, как Зоран в нее вцепился с явным намерением больше не отпускать – что не могла сбежать от него, как Золушка с бала. Ну как – «не могла», не хотела. Придется, конечно, куда деваться, но не прямо сейчас.

Дело, понятно, еще и в том, что на Этой Стороне всегда охватывает эйфория, вернее, то, что с непривычки кажется эйфорией пришельцам с Другой Стороны. Для местных-то упоительная легкость и полнота бытия – норма, точка отсчета, вроде ноля на линейке, от которого только начинают плясать. То есть может быть и гораздо лучше, если день задался; удивительно, впрочем, не это, а то, что они при такой-то блаженной норме как-то ухитряются грустить и страдать, и даже впадать в отчаяние. В отчаяние, твою мать! И ссорятся, и скандалят, и драки бывают такие, что не разнять, пока сама не увидишь, невозможно поверить, какие здесь страсти порой кипят. Могут себе позволить. Легкость и полнота бытия, когда к ним с детства привык, жизненным драмам совсем не помеха. Но если ты родился на Другой Стороне, привыкнуть к этому восхитительному состоянию невозможно, хоть через день сюда приходи. Неудивительно, что гости с Другой Стороны здесь часто чудят, хуже пьяных, и это, на самом деле, скорее удача, дополнительный шанс привлечь внимание сотрудников Граничной полиции и благополучно вернуться домой.