Вадим Булаев - Про Иванова, Швеца и прикладную бесологию #4

— Придётся подождать, — равнодушно сообщила сотрудница магазина, привычно усаживаясь на своё место и положив упаковку с куревом рядом с пакетами.

Оставив кредитку на пластиковой подставке для сдачи, Иванов принялся смотреть на «думающий» экранчик, ожидая, пока безнальная приблуда соизволит выполнить свою работу.

Стоящие за инспекторами люди заозирались, с недовольством посматривая на соседние кассы, где другие покупатели спокойно, без задержек оплачивали необходимое и бодро шли к выходу.

Пауза затягивалась.

— Может, наличкой? — не выдержав, поинтересовался Иванов, которому надоело ждать.

— Погодите, — скучно ответила кассир. — Возможно, деньги списались.

И в подтверждение её слов терминал начал медленно, с лёгким потрескиванием, выдавать чек.

Довольный окончанием всей этой возни инспектор бодро подхватил пакеты и направился к дверям.

— А карточка? — донеслось ему вслед. — А сигареты?

— Чёрт... забыл, — обернувшись, виновато улыбнулся инспектор. — Тоха, захвати!

В руки призрака немедленно ткнулись картонная коробка с известным всему курящему миру логотипом и пластиковый прямоугольничек со знаком банка. Тот автоматически взял.

— Пошли! — позвал Сергей друга, устремляясь к выходу.

Швец поспешил следом.

Уже на улице он деловито протянул кредитку владельцу.

— На! Маша-растеряша...

Однако напарник и не подумал забирать своё имущество. Вместо этого он ошалело уставился на призрака, отошёл к стене маркета, чтобы не мешать прохожим, осторожно поставил пакеты на асфальт, ни мало не заботясь их последующей чистотой и уточнил:

— С тобой всё в порядке?

— Да, а что случилось? — не понял Швец.

Ничего не объясняя, Иванов потребовал:

— Дай карточку.

Антон отдал.

— Теперь возьми.

Он взял, недоуменно уставившись на коллегу.

— Отдай, — не унимался тот.

— Да ты задолбал! — разозлился ничего не понимающий напарник. — Тебе что, делать нечего?!

Ответом ему стала довольная физиономия друга.

— Баг, — загадочно вымолвил он, наконец-то забирая пластиковое платёжное средство и убирая его в бумажник. — Пляши!

— Подробнее, — насторожился Швец. — С какой радости я плясать обязан? И при чём тут жук? Ты по-английски шпрехать решил?

— Нет. Баг — это на сленге программистов ошибка в системе. Тебе же до денег дотрагиваться нельзя?

— Да...

— А ты сейчас до них и не дотрагивался, но держал в руках. На электронные расчёты твои ограничения не работают, понимаешь?! Тут, главное, чтобы не узнал никто. Иначе закроют лазейку.

Антон соображал быстро, округляя от удивления глаза.

— И верно... Дай денежку! Проверим, вдруг запрет вообще сняли, а я хожу как дурак и ни шиша не знаю!

— Держи.

В руки призрака немедленно ткнулась сложенная пополам купюра. Тот аккуратно, кончиками пальцев, прикоснулся к ней и мгновенно отдёрнул руку, изо всех сил дуя на обожжённые подушечки.

— Не сняли, — глубокомысленно заключил Сергей, с сочувствием глядя на скривившегося от боли друга.

— Плевать, — кривя рот в улыбке, выдал Швец. — Зато теперь... теперь... Я так об этом мечтал...

Дальше он продолжить не смог, распираемый изнутри перспективами открывающихся возможностей.

Зато Иванов сразу перешёл к рациональному образу мыслей:

— Счёт в банке мы тебе откроем. Я туда денег переведу. Смартфон нормальный возьмём, онлайн-банкинг поставим. И как я раньше до этого не додумался?.. А вот как от Фрола Карповича такое новшество спрятать? Тоха, смотри, сразу в загул не ударяйся! Погоришь...

Напарник кивал головой в такт рассуждениям, однако, судя по затуманившемуся взору, мыслями он был где-то далеко.

— Тоха! — вернул его в реальность голос Сергея. — Ты чего!

— Миллион! — выдохнул призрак. — Мил-ли-он! Лям!

— Какой миллион? — не сообразил Иванов.

— Солодянкиной! — победно произнёс друг, весело поглядывая из-под стёкол очков. — Тот самый, о котором бес упоминал! У которой офис в центре!

Частички пазла враз сложились в стройную картину.

— Не дури! Пошли ко мне, обсудим сначала! — предчувствуя нечто нехорошее, инспектор попробовал сбить бестолковый задор Швеца. — Ты ещё вспомни, что именно он о той тётке говорил! Что злая и вредная! Не лезь, не подумав!

Но призрак, сунув захваченный в магазине блок сигарет в руки друга и совершенно позабыв про обещанное пиво, уже растворился в воздухе напоследок возбуждённо, точно волшебное слово, сладко прошептав:

— Лям!..

Антон объявился под вечер. Растерянный, злой, нервный. Ничего не объясняя, с порога заорал:

— Быстрее! Пошли!

— Куда пошли? — ошалело спросил Серёга. — Что случилось?

Видя такое непонимание, призрак буквально взвыл от досады.

— Её убьют! Скорее! После объясню!

Последняя фраза подействовала. Иванов бросился в комнату и торопливо принялся одеваться, коротко бросив:

— Рассказывай. Не пори горячку.

Перепуганная такой экспрессией гостя домовая принесла топчущемуся в коридоре Швецу табуретку, осторожно поставила, ласково попросив:

— Сядь, пожалуйста. Не стой на пороге. Примета плохая. Точно тебе говорю.

Возбуждённый призрак хотел было возмутиться таким непониманием всей важности момента, однако, глядя на переодевающегося друга, лишь махнул рукой и обессиленно плюхнулся на пятую точку.

— Я... это... я... — немного бессвязно начал он, не в силах побороть в себе эмоции. — С начала начну... Я после магазина в офис направился, ну, тот, про который бес говорил. Нашёл быстро. Красивый домик... ни с чем не спутаешь. Зашёл внутрь. Кроме охраны — никого. Сначала расстроился, а потом допёр — выходной же! Суббота! Походил, посмотрел, в кабинете этой самой Солодянкиной побывал. Богато баба живёт. Дорого. Одни часы в углу на экспонат Третьяковки без проблем потянут. Пока глазел — она и приехала. С охраной, как положено. Зашла в кабинет, взяла из сейфа какую-то папку с бумагами и обратно, к машине направилась. Присмотрелся — точно, аура с дерьмецом. Проклятая, но врать не буду — не сильно. Так... Вопрос жизни и смерти не стоит. Тогда я — за ней. Сел тихонечко на соседнее место, думаю: «Не заметит». У неё в Мерседесе сиденья точно диваны, как в правительственном лимузине, да и вообще, просторно — хоть с конём гуляй. Бар есть, телевизор...

Увлечённо копаясь в платяном шкафу, уже скинувший домашнее Иванов для краткости оборвал приятеля.

— Понятно. Ты с к ней домой приехал. Угадал? — согласный кивок друга. — Дальше что?

— Следом вошёл, — на такую невежливую реакцию друга Швец решил не обижаться. Он и сам знал за собой склонность скатываться в малоинтересные подробности. В другое время — может быть. Из вредности. Но сегодня — не тот случай. Собравшись, продолжил. — В доме, кроме неё и прислуги, больше никого не было. Тётка сразу в кабинет. Засела за бумажки, не переодеваясь. Несколько раз звонила кому-то, уточняла что-то по бизнесу. Как я понял — у неё тендер крупный на носу, а тут какие-то нюансы вылезли, вот и решила внеурочно потрудиться. Горничная почти сразу свалила на кухню, к поварам, чтобы на глаза не показываться. Хозяйка ей прямо с порога выволочку устроила. Просто так, на ровном месте придралась за несимметрично висящие занавески. Я бы и не заметил — там почти не видно...