Вадим Булаев - Про Иванова, Швеца и прикладную бесологию #2
- Название:Про Иванова, Швеца и прикладную бесологию #2
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:2020
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Вадим Булаев - Про Иванова, Швеца и прикладную бесологию #2 краткое содержание
От автора.
Последняя история написана несколько в ином стиле, чем предыдущие, и отдалённо напоминает производственный роман с его шаблонами о труде, терпении и дружбе.
И не навязываю, но рекомендую ознакомиться с рецензией Кирилла Смородина - она весьма точно характеризует книгу.
Ссылка на первую часть https://author.today/work/33257
Про Иванова, Швеца и прикладную бесологию #2 - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
Приятели вразнобой пообещали приложить все силы и старания, а затем направились к выходу из парка. Семья вервольфов покинула пятачок у памятника по другой аллее.
***
Инспекторы шли молча, обдумывая и переваривая услышанное. Говорить не хотелось. И насладиться полумраком осеннего парка, с красивыми, изысканно-пейзажными, редкими пятнами фонарей тоже не получалось. Настроение не то.
В тёмных углах обнимались парочки, где-то в глубине боковой аллеи играла музыка из портативной колонки и грубо, громко смеялась молодёжь; мокро шелестели под ногами опавшие за день листья.
— Тебе для чего деньги понадобились? — устало, не глядя на товарища спросил наболевшее Сергей.
Антон, шедший рядом и пинавший от скуки какой-то камешек, замявшись, стыдливо пробурчал:
— Вот знал, что прицепишься... Для работы нам деньги нужны? — и сам себе сразу ответил, не давая товарищу вставить ни слова. — Нужны! И не надо конкретизироваться именно на мне. Я их, бумажки эти презренные, если помнишь, вообще в руки взять не могу.
— Тоха, не юли...
Призрак, не отвечая, ушёл чуть вперёд, сгорбившись, словно ему на спину навьючили пару мешков с цементом. Походка стала шаркающей, старческой, голова поникла.
Так и топали, в молчании, практически до остановки общественного транспорта. Иванов уже отчаялся получить от приятеля ответ, как вдруг тот остановился, повернулся, стремительно приблизился практически вплотную к парню и беззлобно, с затаённым страданием в голосе, заговорил:
— Понимаешь, плохо быть здесь, в мире живых, и на всё только облизываться. Ты думаешь — мне в удовольствие свободные букетики по урнам выискивать или у тебя сигареты непрерывно стрелять? Ошибаешься... Да, не отпираюсь, хотел немного из этой пачки к рукам прибрать, хоть и не знаю пока — как деньгами воспользоваться... Придумаю что-нибудь.
— Зачем тебе это?
— Потому что устал, — Швец нервно сглотнул, неприятно кривя лицо. — Потому что я тоже хочу и с девушкой в кино сходить, и бутылку пива, не заморачиваясь, купить, а не ждать, пока угостят. Не обижайся, я к тебе не в претензии. Ты хороший товарищ и делаешь всё, чтобы я не столь ущербно себя чувствовал. Но так не может длиться вечно... Этот вопрос нужно решать, вот только как — без понятия...
Вместо ответа Сергей положил руку на затылок призрака, пребывавшего сейчас в материальной ипостаси, и прижал его лоб к своему.
— Друг, — жарко дыша прямо в лицо, он впервые обозначил своё истинное отношение к напарнику, — я понимаю, поверь. И помогу.
— Друг... — эхом повторил Антон, ощущая внутри себя непонятную теплоту от этого, казалось бы, простого слова.
А Иванов всё говорил. Зло, бодро:
— Не ссы, прорвёмся! Придумаем тебе подработку. Правильную! Чтобы ни одна гадина упрекнуть не посмела... Эх... раньше бы сказал — уже бы семейство Рокфеллеров на побегушках держали!
Призрак несмело улыбнулся, оценив шутку. Ему было откровенно не по себе. Открываясь Сергею, он втайне, до судорог, боялся, что парень его не поймёт, осудит. Но нет. Друг его понял правильно. И он рядом, не бросает.
— А за бабло это, от оборотня полученное, не переживай, — продолжал обнадёживать Иванов. — Правильно мыслишь. Это я, разбогатев, зажрался. Возьмём своё. По-честному возьмём, что положено брать среди нормальных людей в виде обычной, заработанной, благодарности.
— Или не возьмём, если не за что будет, — поддакнул, улыбаясь всё шире, Швец.
— Или не возьмём, — согласился Сергей со смехом. — Тогда мозги включим, где капусты срубить половчее. В первый раз, что ли? Или мы не в розыске служили и служим?
Шипя пневматикой, подъехал троллейбус, шумно распахнул двери, и инспекторы, в шутку толкая друг друга, весело поспешили в салон.
***
По общему согласию напарники решили перевести рабочий день в рабочий вечер, для чего устроились с удобствами на Серёгиной кухне, чем донельзя перепугали кицунэ. Трезвые, сосредоточенные, деловитые парни беспрестанно пили чай и шелестели полученными от Пауля бумагами. Даже от блинов отказались. Свежих, с начинкой из нежного фарша.
Немного покрутившись около заваленного материалами по самоубийству стола и позаглядывав в разложенные фотокопии протоколов и иных, положенных в данном случае по закону, бумаг, Маша махнула на всё рукой и отправилась спать, предупредив: «Только недолго засиживайтесь, поздно уже».
Её не услышали.
К часу ночи, перелопатив не по одному разу всё содержимое конверта, решили сделать перерыв и подытожить.
Картина получалась незамысловатая. Покойный Юрген, с резковатой для русского уха фамилией Генслер, покончил с собой (в этом не было никакого сомнения — полиция на этот раз весьма дотошно подошла к процессу дознания) в одном из заброшенный гаражей на окраине, выстрелив себе в рот из собственного ружья, оформленного по всем правилам три месяца назад. Предсмертную записку он оставил рядом, придавив камешком. Ни свидетелей, ни очевидцев не нашли. Вещи самоубийцы никуда не пропали — смартфон, документы, ключи от квартиры, бумажник с деньгами и банковскими картами — лежали в карманах, на своих местах.
Обнаружили тело дети из домов неподалёку, болтавшиеся от скуки по городским задворкам в поисках приключений. Они же и вызвали полицию. По заключению патологоанатома — с момента смерти до момента обнаружения прошло три, максимум четыре, дня. Следов насилия на теле не обнаружено.
Всё...
Перешли к осмотру фотографий. Первым шёл, явно увеличенный, снимок из паспорта. Зернистый, без ретуши, чёрно-белый. С листа А4 на инспекторов смотрел худой, мосластый парень с несколько угрюмой, лошадиной физиономией, в которой проглядывало что-то неуловимо-общее с его отцом. Не сразу, но парни смогли найти эту изюминку — упрямство. Именно таким им и показался Пауль при встрече — упорным, волевым, по своему жёстким. Тогда, в парке, они на это за разговорами внимания не обратили, а вот теперь, вспоминая беседу, приходилось признать — крепкий дядька этот оборотень. Такого во врагах лучше не иметь — чревато...
Насмотревшись, перешли к снимкам с места самоубийства. Качество их оказалось так себе — сканкопия, распечатанная на принтере; однако в целом картина случившегося просматривалась вполне чётко.
...Труп дрищеватого парня на полу в искривлённо-неестественной позе. Одежда обычная: куртка, джинсы, кроссовки... Ружьё рядом, стволом к нему... Картонки с циферками, нумерующими расположение вещдоков, разложенные для удобства работы эксперта и следователя... Снимки с разных ракурсов... Задней части черепа у Юргена нет, на фото с левой от тела стороны это видно особенно хорошо...
Получалось, оборотень стрелялся сидя, привалившись спиной к кирпичной, с обвалившейся местами штукатуркой, стене гаража. Полицейские пришли к такому же выводу, подкрепив свои бумаги результатами вскрытия, в которых даже про штамп-отпечаток дульного среза не забыли. Пороховые следы на руках тоже имелись. Исходя из изученных материалов, вывод напрашивался донельзя очевидный — малыш — вервольф сам себя упокоил... Вопрос — зачем?
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: