Максим Виноградов - Противоборство Тьме

Внушительные двери, двойной пост охраны, вежливые приветствия дворецких. Я вприпрыжку взлетел на второй этаж, в кабинет Босса.

— Здорова, Босс! — выдал жизнерадостное приветствие.

— Привет, Глеб! Как здоровье?

— Да все в порядке, — я слегка удивился вопросу, вроде же только вчера виделись.

— Ну, отлично! Слушай, будь другом, плесни мне виски вон из того шкафчика…

Пожав плечами, послушно подошел к указанному отделению бара.

— Слушай, Ханс, зачем ты столько пьешь? — серьезно спросил я, — Уже попахивает алкоголизмом, не находишь?

— Во-первых, это не твое дело! — отмахнулся Краузе, принимая тем не менее из моих рук стакан с пойлом, — Во-вторых, я по своей природе максималист. Для меня в мире есть или черный, или белый цвет, оттенков не приемлю. Да еще к тому же я вижу людей насквозь! Волей-неволей приходится пить, чтобы не начать ненавидеть всех подряд и хоть как-то смириться с несовершенством окружающего мира.

— Ну ты загнул! — удивился я, — Есть еще и в-третьих?

— Конечно, всегда есть… В-третьих, в мире и так слишком много риска. Да, я пью и знаю, что, возможно, от этого проживу немного меньше. Ну а кто-то гоняет на мехмобиле с нарушением всех правил. Кто-то лазит по скалам без страховки. Кто-то объедается до ожирения. Каждый гробит свою жизнь по-своему!

Возразить Боссу, как обычно, особо нечем.

— А вообще, ты не о том думаешь! — продолжил между тем Ханс, — Не забывай об учебе! Кстати, только что я применил на тебе небольшой трюк, один из видов психологических манипуляций, так называемый эффект Ховарда.

— Да ну?

— Ну да! Суть в следующем. Если задать человеку какой-нибудь риторический вопрос, например, «как дела?» или «как здоровье?», выслушать такой же риторический ответ — мол, все в порядке — а потом сказать что-то вроде «рад это слышать», то этот самый человек с б ольшей вероятностью выполнит твою следующую просьбу. Работает, понятно, не в ста процентах случаев, но с хорошей вероятностью.

— Допустим… А мы что, теперь изучаем психологию?

— Постепенно начнем. Как ты увидишь позднее, психика — богатое поле как для теории, так и для экспериментов!

Скрипнула дверь, в кабинет заглянула Анжела.

— Привет, Босс! Глеб! — весело поздоровалась девушка.

— Привет!

— Привет, Принцесса! — Ханс махнул ей рукой, — Ты, кстати, не хочешь завтра сходить на ежегодную ярмарку в Грюневальде?

— А что, я за! — обрадовалась заклинательница.

— Вот и хорошо! А то Глебу там одному скучно будет!

— А вы что, не пойдете? — удивилась девушка.

— Тебе Вольф не говорил? Мы с ним договорились на охоту съездить…

— Нет, не говорил, — Анжела явно расстроилась, но постаралась этого не показать, — Ладно, завтра за мной заедешь?

— Конечно! В полдень! — уверенно подтвердил я.

Анжела задумчиво удалилась, махнув рукой.

— Ну и что это было? — я посмотрел на Ханса.

— Я только что уговорил сожительницу Вольфа отпустить его на охоту, а также устроил заведомо веселое времяпровождение на завтра для вас двоих.

— Опять какой-то трюк?

— А как же! Это называется эффект Качиоппо! Заключается в том, что если человек уже принял на себя какие-то обязательства, пусть и вымышленные, то он склонен легче соглашаться на малопривлекательные изменения условий сделки. Вот как сейчас. Сначала, для отвода глаз я получил формальное согласие Анжи пойти на ярмарку и только потом уточнил, что она отправится туда без Вольфа. Отказаться ей было уже неудобно, тем более, что отказом она бы обидела тебя.

— Привет, мужики! — в дверь просунулся Стрелок.

— Заходи, Ян! — Ханс внезапно стал самой серьезностью, — Ты ведь завтра идешь на ярмарку?

— Конечно! Я участвую в соревнованиях по стрельбе!

— Вот об этом я и хотел поговорить.

— А что такое? — Стрелок слегка настороженно подошел поближе.

— У меня есть просьба — ты не мог бы проиграть?

— Босс, ты чего?! С ума сошел просить такое? — Ян резко повернулся к выходу.

— Погоди! — вскочив, остановил его Краузе, — Я пошутил! Понимаю, для тебя это неприемлемо.

Стрелок нахмурился, остановившись у выхода. Он смотрел на Босса упрямо и непреклонно.

— Послушай, я кое-что тебе расскажу, — мягко заговорил Ханс, — Завтра, среди участников турнира будет некто Марио — семнадцать лет, если не ошибаюсь. Приглядись к парню повнимательнее и вспомни себя лет двадцать назад.

— И что я должен увидеть?

— Молодого, амбициозного, чертовски талантливого молодого человека!

— Если он настолько талантлив, то ему не составит труда победить самостоятельно!

— Ян! — Краузе добавил в голос почтительности, — Не буду лукавить, ты — непревзойденный, величайший стрелок своего поколения. Такие, как ты, рождаются раз в столетие, а может и еще реже… Ты выиграл бесчисленное множество соревнований, добыл все мыслимые награды. Тебя ценят на службе, уважают в гвардии, боготворят в оружейных кругах. Все знают, что Ян Крюгер никогда не промахивается! Ты уже всем все доказал, тебе не нужен ни денежный приз, ни кубок, ни предлагаемая за победу должность. А вот Марио это все жизненно необходимо… Жизненно!

— Так что ты предлагаешь, Ханс?

— Я не призываю специально проигрывать или промахиваться, упаси Единый! Просто присмотрись завтра к пареньку и подумай о моих словах.

— Я тебя услышал, — тихо и спокойно ответил Ян, — Но ничего не обещаю… Умеешь ты, однако, испортить настроение!

Ханс только пожал плечами с извиняющим видом, Стрелок сердито шагнул на выход. Уже у самой двери он повернул голову.

— А тебе-то это зачем, Босс? Это что, чей-то сынок?

— Ха! Наверняка он чей-то сынок, как и все мы! — улыбнулся Краузе, — Но не отпрыск какой-нибудь шишки, если ты об этом.

— Тогда почему?

— Посмотри на меня, Ян. На себя, на Григория. Мы не всесильны, не бессмертны, не вечны. Мы стареем, и гораздо быстрее, чем бы мне хотелось. Мы уже старички по сравнению с такими вот, — он ткнул пальцем в меня, — Глеб, Анжела и, кто знает, может быть тот самый Марио — это будущее вундертим.

— Я еще не стар! — со злостью буркнул Стрелок и вышел, хлопнув дверью.

— Хм… Вот как-то так, — пробормотал Ханс.

Я смотрел на Босса со смущением и небольшим удивлением. Не ожидал услышать такой разговор и такую просьбу.

— Это так называемый феномен Чалдини, — продолжил между тем Краузе, — Людям свойственно соглашаться на малопривлекательное предложение, если оно следует сразу после отказа от еще более неприемлемого.

— Но он же не согласился?

— Ян обдумает мои слова, а это уже немало.

— Черт, Ханс, чем ты вообще занимаешься? К чему все эти манипуляции?

— Чем я занимаюсь? — прикрикнул Босс, — Творю добро! Делаю людям только хорошее! А знал бы ты, как это трудно! Особенно, когда эти самые люди еще и не хотят, еще и сопротивляются!