Рошани Чокши - Серебряные змеи [litres]

Улыбка Зофьи потухла. Она знала, что он часто произносил грандиозные речи, но все это было не всерьез. В тот момент, у железнодорожного депо, ей хотелось, чтобы его слова оказались правдой.

Чтобы в один прекрасный день она значила для кого-то так много, что он был бы готов на любые испытания, лишь бы услышать ее смех.

ОНИ ОТПРАВИЛИСЬ К ОЗЕРУна закате, когда мир казался голубым, а последние лучи отражались на льду. У вокзала их ждали двенадцать собачьих упряжек. Ни один портал не мог доставить их к месту назначения. Местные буряты давным-давно возвели Сотворенные барьеры на портальных дорогах. Все пятеро сели в сани, которыми управлял пожилой бурят в плотных сапогах, подбитых мехом, толстом кушаке и длинной шубе, обшитой маленькими медными украшениями. Дельфина сидела в самом начале процессии, а Руслан и Ева – сразу за ней. Лайла бесшумно присела рядом с Зофьей.

– Ты слышала переводчика? – спросила она и поежилась. – Он все время говорит, что где-то поблизости бродят «несчастные духи».

Зофья не верила в духов. Но ветер издавал тот же воющий звук, который пугал ее в детстве, а в голове непроизвольно всплывали истории, которые Хела шептала в темноте. Рассказы о диббуках [5] Диббук – персонаж еврейской мифологии, неупокоенный дух, являющийся душой умершего злого человека. с их синими губами, об утонувших девушках-призраках, вынужденных охранять сокровища, о землях между полночью и рассветом, где бродят мертвецы, а свет всегда холодный и тусклый. Зофья не любила эти сказки и не верила в них.

Но она их помнила.

– Я так и не извинилась, – сказала Лайла.

Зофья нахмурилась. За что Лайле было извиняться? Подруга повернулась к ней лицом, и Зофья пристально всмотрелась в ее черты.

– Я должна была рассказать тебе правду, но я не хотела, чтобы ты видела меня по-другому. Я боялась, что ты перестанешь считать меня человеком.

Анатомически тело можно считать машиной, вне зависимости от того, было ли оно рождено или собрано по частям. Зофья считала, что составляющие не имели значения. Это было похоже на физику. Перенос энергии не делал ее менее реальной. Таким образом, Лайла была совершенно настоящей и останется таковой, если они найдут Божественную Лирику .

– Если ты хочешь мне что-то сказать, то можешь сделать это сейчас, – сказала Лайла. – Это не обязательно… но вдруг тебе захочется.

Зофья не знала, что на это ответить. Она хотела рассказать о Хеле и о вечной тревоге, с которой ей приходится жить, потому что своеобразное восприятие мира делает ее обузой для окружающих… но вдруг само выражение этих мыслей – обуза для ее друзей?

Лайла протянула ей руку. Зофья заметила гранатовое кольцо, которое она сделала для подруги. Тогда ей казалось, что кольцо показывает отсчет до дня рождения Лайлы. Не до ее смерти.

Зофья почувствовала, как ее лицо вспыхнуло от ярости. Она не допустит смерти своей подруги. Она не позволит Лайле умереть.

Подавшись вперед, Зофья взяла Лайлу за руку и на мгновение перестала замечать и холодный ветер, и бесконечный снег. Звезды над их головами расплылись в тумане. Собачьи упряжки грохотали по льду, и казалось, что они едут уже несколько часов, даже несмотря на Сотворенные полозья, которые позволяли им быстрее скользить по гладкой поверхности. Как только рассвет коснулся далекого горизонта, они остановились. Морозный воздух обжигал легкие, но Зофье здесь нравилось. Ей нравилось, что мир выглядит мрачным и холодным. Ей нравился низкий пояс гор, и огромное озеро, покрытое кружевным узором льда. Ей нравилось, что вокруг ничего нет.

Но в этом была определенная проблема.

Вокруг ничего не было. И все же, судя по их компасам, это были точные координаты Спящего Чертога. Северин с Русланом стояли в стороне от остальных, и Северин вертел в руках Тескат-очки. Ева встала между ними, положив руку на спину Северина.

– Думаете, он под водой? – спросила она. Северин ничего не ответил.

– Вдруг мы перепутали координаты? – заволновался Гипнос.

Зофья посмотрела на очки. Затем она окинула взглядом толпу людей, которые почему-то упорно не хотели использовать их по назначению.

– Это очки, – громко сказала она.

Северин поднял глаза, и уголок его губ довольно пополз вверх. Он поднес Тескат-очки к лицу.

– Что там? – просила Ева. – Что вы видите?

Северин сделал несколько шагов влево, а затем наклонился ко льду, вытянув руку в воздухе, словно он хотел обхватить дверную ручку, видимую только ему одному. А потом он потянул на себя. В этот момент свет начал колебаться, и воздух перед ним ярко замерцал.

Руслан засмеялся и хлопнул в ладоши, отвлекая внимание Зофьи.

– Зофья, – выдохнула Лейла, стоящая рядом с ней.

Она снова посмотрела на то место, где воздух начал переливаться, но теперь свечение распространилось на огромное расстояние, сравнимое с размерами Эдема. Горы за озером расплылись, когда в воздухе появился лед. С каждой секундой на поверхности замерзшего Байкала все отчетливее вырисовывались очертания величественного здания: замерзшие купола и полупрозрачные балконы, хрустальные шпили и толстые ледяные стены. Никто даже не сомневался в том, что видит.

Перед ними возник Спящий Чертог Падшего Дома во всем своем великолепии.

Когда дверь открылась, на землю посыпались осколки льда. При первом же шаге ее сердце ушло в пятки. Полупрозрачный пол был покрыт снежинками, и сквозь ледяные борозды Лайла видела плавное течение сапфировой воды… как в любой момент все они могли провалиться вниз. Широкий вестибюль выходил в просторный и очень тихий атриум. Сотворенные кадила из лунного камня свисали со сводчатого потолка, сделанного из обработанного хрусталя и льда. Две ярко освещенные снежные лестницы спиралью поднимались к балкону, идущему вдоль стен. Как только они вошли в атриум, Спящий Чертог начал просыпаться. Хрустальные горгульи высунули головы из-под своих крыльев. Узоры из закрытых цветочных бутонов и свернувшегося в спираль плюща начали двигаться, и снег слетал с них блестящей пылью, словно пыльца, когда они раскрывались и выгибались к потолку. Звуки, эхом разносящиеся по широким залам, напоминали Лайле хрустящий снег, который разбивался под ногами.

Ее дыхание замерло в воздухе белым облачком, и уже не в первый раз девушка задалась вопросом: должна ли она почувствовать что-то большее ? Лайла посмотрела на свои руки и принялась разминать пальцы, пытаясь найти в своем теле хоть какой-то признак того, что Божественная Лирика где-то поблизости. Но все, что она чувствовала, – это безжалостный холод, и все, что она видела, – это гранатовое кольцо, блестящее, как сердце, с номером 17, злобно глядящим на нее изнутри драгоценного камня. Дельфина осталась стоять у входа, сосредоточив все свое внимание на охране и транспорте. Она созвала свою свиту, чтобы осмотреть комнаты, определить, насколько они безопасны, и подготовить их ко сну. Ева, конечно же, направилась к Северину. Лайла старалась не обращать внимания на острый укол в сердце. Возможно, она была несправедлива. Ева произвела на нее не самое приятное впечатление, но Лайла была готова об этом забыть.