Рошани Чокши - Серебряные змеи [litres]

Тогда Лайла выживет. Во время своих исследований, касающихся книги, он нашел несколько упоминаний о неких женщинах-стражницах. Между этими записями и мертвыми девушками в гроте была какая-то связь.

К этому времени Ева уже спешила встретить их в атриуме Спящего Чертога. Северин вкратце рассказал ей, что произошло в ледяном гроте.

– Механический левиафан ? – повторила Ева, глядя в коридор.

– И все эти девушки, – прошептала Лайла. – Подвешены там как…

Она не смогла закончить фразу. Энрике попытался взять ее за руку, но она вздрогнула, когда в атриум ворвалась матриарх. Никто и никогда не видел Дельфину Дерозье с растрепанными волосами. Энрике казалось, что даже тень этой женщины не осмелится растянуться по тротуару без ее разрешения. Но в тот момент ее глаза взволнованно блестели, а волосы цвета стали неряшливо выбились из прически.

– Мне сказали, что на вас напали, – задыхаясь, сказала она.

Глаза Дельфины были устремлены лишь на Северина, но он не смотрел на нее.

– Вы не пострадали? – спросила Дельфина.

– Нет, – ответил Северин.

Наконец она оторвалась от Северина и оглядела всех остальных. Заметив Лайлу, матриарх заметно смягчилась. Она сняла свою меховую накидку и набросила ее на плечи девушки.

– Я ее заберу. Сейчас она нуждается в горячем бульоне и одеяле, – сказала Дельфина. Северин попытался ее остановить, но матриарх прищурила глаза. – Не в тебе.

Лейла выглядела такой хрупкой, и огромная меховая накидка свисала с ее плеч. Северин смотрел на нее слишком долго… а потом отвернулся и уставился в коридор.

– Нам нужно следить за тем, что происходит в этой комнате, – мрачно сказал он. – И мы должны быть уверены, что оно не сможет выбраться оттуда.

Зофья кивнула.

– Я уже приготовила взрывчатую сеть. В гроте уже установлены мнеможучки, которые будут записывать движения этого существа.

– Я приведу Сфинксов, – сказала Ева. – У них есть датчики, реагирующие на движение, и достаточно оружия, чтобы мы услышали звуки боя в случае, если левиафан попытается выбраться из помещения.

– Я пойду с тобой, – сказал Гипнос, глядя на Еву. – Кто знает, возможно, эта тварь уже планирует проникнуть в атриум…

– Судя по тому, как выглядит левиафан – он не может покинуть грот, – сказал Энрике, думая о том, как эта тварь взмыла в воздух только для того, чтобы положить свою змееподобную голову на лед.

– Я согласна, – сказала Зофья. – Его размеры несовместимы с пространством коридора. Это разрушило бы его прекрасный механизм.

« По крайней мере хоть кто-то меня слушает », – мрачно подумал Энрике. Пока Северин и Гипнос обсуждали новые схемы, а Ева и Зофья изучали Сотворенную сеть, Энрике стоял в стороне, сжимая в потной ладони мнеможучок. Невидимый.

– Нам нужно поговорить о девушках.

Энрике не стал говорить «статуи». Ему не хотелось проявлять к ним неуважение, но его выбор слов заставил всю группу еще раз содрогнуться от ужасного осознания.

– Не сейчас , Энрике, просто иди и… – Северин замолчал на полуслове, потому что в атриум вбежал один из посыльных с новостями о левиафане.

Энрике еще крепче сжал свой мнеможучок. Он хотел, чтобы Северин проявил хотя бы минимальное внимание к его персоне и хотя бы закончил оскорбление. Вокруг него поднялась суматоха, и он решил, что если здесь он бесполезен, то его навыки могут пригодиться в другом месте.

– Я собираюсь найти библиотеку! – объявил он, обращаясь скорее к самому себе.

Зофья отвлеклась от своей работы.

– Ту, в которой не было книг?

– Именно, – решительно ответил он.

Никто кроме Зофьи не обратил внимания на его слова. Энрике постоял на месте еще несколько секунд, а затем неловко прочистил горло. Гипнос удивленно поднял на него свои голубые глаза.

– Может, проводишь меня в библиотеку? – попросил Энрике.

Гипнос моргнул. На секунду его взгляд скользнул к Северину, словно он ждал разрешения. Этот жест вывел Энрике из себя, и он уже собирался уйти, как вдруг Гипнос кивнул и улыбнулся.

– Конечно, mon cher .

Оказавшись в стороне от остальных, Гипнос погрузился в свои мысли: он нахмурил брови и повертел на пальце Вавилонское Кольцо в форме полумесяца. Энрике ждал, что он спросит о безруких девушках или хотя бы заметит, что все это время Энрике пытался что-то сказать, но Гипнос молчал. Впереди маячили широкие двойные двери библиотеки. Гипнос просто оставил бы его там, и в конце концов нетерпение Энрике взяло верх.

– Как ты думаешь, это те самые девушки, что пропали двадцать лет назад? – спросил Энрике.

Гипнос оторвал взгляд от своего кольца.

– Хм?

– Девушки… – подсказал Энрике. – Возможно, именно о них рассказывают местные легенды.

Гипнос поморщился.

– Думаю, ты прав.

– И то, как они расположены , – сказал Энрике, немного осмелев. – Мне показалось, что это было сделано с определенной целью. А что, если они – часть ключа в поисках Божественной Лирики ? Я думал о том, что в семнадцатом веке существовала связь между…

– Мой очаровательный историк, – сказал Гипнос. Он остановился и повернулся к Энрике, проводя пальцем по его скуле. – Твои слова поражают воображение, но ты выбрал неподходящее время.

– Но…

– Мне нужно идти, mon cher , – сказал Гипнос, отступая назад. – Сейчас я нужен Северину. Я должен проконсультироваться с Русланом, отдать распоряжения Сфинксам и еще много всего, – он помахал рукой. – Ответственность всегда вызывает у меня несварение желудка, но сейчас я удивительно вдохновлен и мотивирован.

Он наклонился вперед и поцеловал Энрике.

– Я верю, что ты разгадаешь любые загадки и поразишь всех нас! Займись своими исследованиями, mon cher , это…

– То, что я умею делать лучше всего, – сухо закончил Энрике.

На мгновение Гипнос растерялся, но потом улыбнулся и пошел прочь. Энрике смотрел ему вслед, стараясь не позволить этим словам – что ты умеешь делать лучше всего – впиться в его сердце. Конечно, Гипнос был очень занят. Все дело в этом. Иначе он бы выслушал Энрике, правда же?

Энрике устало потянулся к дверной ручке. Только один раз он оглянулся через плечо, чтобы посмотреть, заметил ли Гипнос, что он остановился у дверей. Но патриарх Дома Никс так и не обернулся. Войдя внутрь, Энрике почувствовал себя так, словно кто-то взял его кошмарные воспоминания о несостоявшейся встрече с Илустрадос и вывернул их наизнанку. Тягучий страх ожидания и надежда быть услышанным превратились в выступление перед несуществующей аудиторией, которая его не слышит.

«БИБЛИОТЕКА» ПОКАЗАЛАСЬ Энрикевходом в заброшенный храм. За двойными дверями тянулся мраморный коридор, залитый светом из окон верхнего этажа. Потолок поддерживали мраморные колонны: по четыре с каждой стороны прохода и по одной в конце. Каждая из них была высечена в виде одной из девяти муз.