Милена Завойчинская - Госпожа управляющая [litres]

Ели молча, наслаждаясь свежим воздухом, утром, восходом, красотой природы. Мои коллеги ещё не успели устать от затворничества так, как я. Всё же они тут обитают недавно. А вот мне доставлял несказанное удовольствие сам факт того, что я вышла на волю. А то совсем одичаю скоро, сидя взаперти.

Никакого душевного волнения «приёмника» и «антенны» я не ощущала, и это тоже радовало.

– Гулять кто пойдет? – спросила я коллег, стряхивая крошки с рук.

– Я! – аж подпрыгнул Ориэль.

Феликс моргнул по-совиному, склонил голову тоже по-птичьи. Расправил крылья, подумал и сложил их обратно.

– Идите, Агата, гулять. Ждать буду здесь я вас. Но вечером на закате полетать будет рад филиур.

– Мы постараемся не очень долго. Ориэль, беги в холл и попроси маленькую корзинку с едой в дорогу. Что-то простое: выпечку, фрукты, лимонад, мне термос с кофе. И всего немного, просто похомячить.

– По-хо-мя-чить, – по слогам прошептал цейлин и расплылся в блаженной улыбке. – Я буду как хомяк!

Внутрь он припустил, подскакивая от избытка энергии. А я принялась загружать в большую корзину опустевшую посуду и немного недоеденных блюд.

Ориэль выскочил буквально через три минуты, и мы с ним решительно шагнули со ступеней отеля на траву.

Филиур подхватил оставленные нами вещи и унёс внутрь, а мы с лекарем побрели вперед.

– Давай я понесу. Можешь побегать, – великодушно предложила я совсем ещё мальчишке, хоть и зелёному и пушистому.

Ну, что сказать… Застоялись кони в стойлах. Засиделись цейлины в отеле. Прошло всего ничего времени, а это шустрое создание уже носилось вокруг, словно угорелое. То к дереву подбежит и погладит, то травинку и цветочек сорвёт. Или не сорвёт, а встанет на четвереньки и носом ткнётся, изучая аромат… То ускачет вперёд, а потом сломя голову ко мне обратно бежит, только пятки сверкают.

– Экий заводной заяц, – добродушно проворчала я, следя взглядом за мельтешащей зелёной фигуркой.

Рощица, сквозь которую мы шли, закончилась, и мы очутились на берегу реки.

– О-о-о-у-у-у! Увиа! – заголосил цейлин. – Агата! Я купаться!

– Стой! А вдруг там хищники живут?

Ориэль замер на мгновение, но тут же припустил к кромке воды. Встал на четвереньки, погрузил в неё ладошки и застыл, прислушиваясь к чему-то.

– Агата, вода чистая, опасной живности нет. Но, если хочешь, я могу наловить рыбы. Пожарим на костре.

– Ой, вот это без меня! – тут же открестилась я. – Не желаю возиться с рыбой. И жарить её на костре я не умею.

– Тогда плавай! И меня не стыдись. Я знаю, женщины хасинов всегда сначала стесняются, когда оказываются с целителями-цейлинами рядом впервые. Но нас не надо, мы совсем другие. Так что смело раздевайся, чтобы не мочить одежду.

И, повернувшись ко мне спиной, он сам шустро разулся, скинул жилет и шортики и с весёлым верещанием рванул в воду, только брызги во все стороны полетели.

Я с улыбкой проводила взглядом бодро плывущий зелёный комок меха. Разувшись, оставила шлепанцы и корзинку на травке, а сама дошла до реки. Вода была ещё прохладная. Но, думаю, уже скоро прогреется на солнышке. Вот тогда и я рискну поплавать.

Пока же я закатала штанины до колен и медленно побрела вниз по течению. Там виднелся холм, на который я хотела забраться.

Идти пришлось минут десять. Наверное, потому, что брела я крайне медленно, наслаждаясь каждым мигом на природе. Давно я никуда не выезжала из города. А потом вообще угодила в «Отель потерянных душ».

Надо бы побыстрее уже освоить свои и его способности и почаще вываливаться из «нигде» в «куда-то». А по мере необходимости переноситься в другие миры за потеряшками. Ну реально невозможно так жить, болтаясь всё время в туманной манной каше. У меня скоро начнётся боязнь замкнутых пространств.

Холм приблизился, осталось лишь найти удобное место для подъёма, а то уж больно он каменистый. Кое-где между плоскими камнями, покрывающими склон, будто крупная черепица или чешуя, проросли травинки.

Я с сомнением уставилась на эти камни. Что-то они подозрительные какие-то и практически одинаковые. Наклонилась, попыталась поднять один из них. Размером он был с две мои ладони, шершавый и горячий. Поднять его, впрочем, не удалось, он буквально врос в землю, как и остальные.

Постучала костяшками пальцев по ближайшему. Звук оказался совсем не такой, каким должен бы быть.

– Странно, – пробормотала я и снова постучала.

И тут земля под ногами закачалась, заставив меня взвизгнуть и отбежать назад. Покрытый этой странной каменистой «чешуей» холм очень-очень медленно повернулся, и на меня уставился огромный глаз.

Глаз был равнодушный, в нём не было ни удивления, ни беспокойства, ни животной ярости или же страха.

– Здрасьте! – оторопело выпалила я, развернулась и приготовилась улепётывать со всех ног.

– Приветствую, – низким глухим голосом вдруг ответил хозяин глаза.

Опа! Так, побег отменяется. Я повернулась обратно к этому существу и попыталась рассмотреть его. Кто-то очень большой. И чешуйчатый, потому как я, оказывается, не камень пыталась поднять, а чешуйку отколупнуть. И с огромным глазом с вытянутым зрачком.

– Змей Горыныч, – выдало моё подсознание.

– Дракон. Не змей, – флегматично исправил… дракон.

– Я несъедобная.

Глаз смерил меня взглядом с головы до ног и обратно, моргнул.

– Да, ты несъедобная, – констатировал его обладатель.

Помолчали. Я не могла решить, что мне делать. То ли убежать, то ли подойти поближе. Вроде агрессии не чувствуется, но мало ли.

– А почему? – спросила, чтобы хоть что-то сказать.

– Я не ем человеков.

Сразу же осмелев, я начала потихонечку подбираться вплотную к дракону.

– Меня зовут Агата Серебрякова.

– Дулиэнтропарофликандарокарекарка́дий.

– Вау! – впечатлилась я длиной слова. – А это что?

– Имя. Моё.

– Эм-м…

Почти минуту я пыталась мысленно воспроизвести только что услышанный набор слогов. Не смогла.

– Дули… ропа… флика… О господи! Как это вообще можно запомнить и проговорить без запинки? Ничего, если я буду обращаться к тебе – Аркадий?

– Ничего. Зачем?

– Что?

– Обращаться ко мне.

– Н-ну-у… А что ты делаешь?

– Жду.

– Чего?

– Пока мимо проплывёт труп моего врага.

У меня челюсть отвисла. В буквальном смысле этого слова. Стояла и, как дурочка, с открытым ртом таращилась на сказочного персонажа, который процитировал мне древнее китайское изречение, которое принадлежит то ли Конфуцию, то ли Сунь Цзы.

– И как? – подобралась я ещё ближе.

– Пока не проплыл.

– А давно ждёшь?

– Лет сто. Наверное. Или двести.

– Ох, ничего ж себе дзэн! Я бы не смогла. Уже давно встала бы, пошла и прикопала своего врага.

– Ты слабая самка человека. Это враг прикопал бы тебя.