Александр Прозоров - Любовь ифрита [СИ litres]

– Их практически невозможно найти! – Юноша тоже приподнялся, опираясь на локти. – Но я умею! Меня учили этому всю жизнь! Я легко прикончил обоих!

Женщина промолчала.

– А ты? Скольких уничтожила ты? – напористо спросил Руслан.

– С этим как повезет… – криво усмехнулась ведьма. – Когда вампиры идут хорошо, то по два-три в месяц получается. Когда настает голодное время, то по одному упырю за сезон.

– Как тебе это удается?! – Теперь в голосе мальчика прозвучало искренне восхищение.

– Вспомни, как ты сам оказался в моем кабинете, – подмигнула ему женщина. – Я всячески скрываю свою колдовскую сущность… Но не очень старательно. Многие догадываются. И являются, чтобы сожрать. Приходят в кабинет… Как ты. Целуют ручки… Как ты. Травятся серебром с вербеной, теряют координацию. Я пшикаю концентратом из распылителя, а потом добиваю оглушенную тварь ножом в сердце.

– Получается, ты живешь как приманка? – зябко поежился Руслан. – Всегда? У тебя нет возможности спрятаться в безопасном месте, хоть немного отдохнуть?

– Я привыкла… – пожала плечами Умила. – И я очень осторожна. Когда клюнувший на меня упырь выглядит слишком сильным, я удерживаю дистанцию и не остаюсь с ним наедине. Использую обереги, навожу порчу. Вампиры осторожны. Поняв, что их раскусили, большинство предпочитает уйти.

– Такое часто случается?

В этот раз Умила молчала довольно долго, колеблясь между страхом однажды оказаться съеденной и своим уважением к ифриту. Благодарностью за то, что тот больше двадцати лет находился рядом, обучая ее всему тому, что знает сам и защищая от опасности.

Ей очень не хотелось навсегда потерять Михаила – не слышать больше его советов, не помогать ему в охоте, не ощущать его руку на своем локте на светских приемах, не прятаться за спину при появлении врагов, не делить общую добычу.

Однако…

Однако – пришло голодное время.

Михаил много раз говорил: случаются годы, когда каждый сам за себя. Михаил не жрал уже больше двух месяцев, а обряд колдовского венчания с Настей не принес никакой пользы. Ифрит голоден и опасен… И Умила является самой доступной для него добычей…

Похоже, пришел тот самый час, когда нужно выбирать между самопожертвованием и жизнью. Между Михаилом и собой. То самое время, когда каждый сам за себя…

– Я знаю одного упыря, – полушепотом сказала чародейка. – Он силен, опытен, опасен. Приходит, присматривается, уходит. Нападать не спешит. Ищет слабину. Рано или поздно попытается сожрать. Или уйдет, если сочтет меня слишком опасной.

– Ты мне его покажешь? – тут же встрепенулся юноша.

Но Умила уже испугалась собственных слов. Испугалась того, что выдала давнего защитника и покровителя. И потому сладко потянулась и медленно упала на бок. Прошептала:

– Тут от меня ничего не зависит. Сам приходит, сам уходит. Откуда я знаю, когда ему придет в голову заглянуть в мою галерею снова?

Ее гладкое ухоженное тело – близкое, доступное, пахнущее вожделением и жасмином, наговоренным на приворот, выбило из головы юноши все посторонние мысли. Он подобрался ближе, стал целовать ее плечи, шею, грудь, скользнул ладонями по бедрам и животу…

– Мой ненасытный витязь… – блаженно пропела ведьма, откинула голову и закрыла глаза, безмятежно отдаваясь неумелым, но жадным ласкам.

Настя присела на струйку воды, толкнулась руками – и покатилась вниз, разгоняясь все быстрее и быстрее, несколько раз крутанулась в петлях, взметнулась на трамплин, кувыркнулась в воздухе и с плеском вошла в воду. Вскочила, мотнув головой, захохотала:

– Боже мой! Я уже лет тридцать с горки не каталась! – и несколько раз плеснула на своего спутника полными горстями брызг.

Тут из трубы вдруг послышался низкий гул. Михаил метнулся вперед, и в тот самый миг, когда из трубы вылетел бородатый загорелый мужик – подставил руки и кинул его дальше, Насте через голову.

– Вау-у! – крякнул тот, перевернулся и шумно ухнулся в бассейн недалеко от бортика.

– Отходи! – Миша поспешно потянул женщину, заключив в объятия, и очередная толстая тетка шлепнулась в воду уже за ее спиной. – Похоже, моя королева, здесь лучше не задерживаться.

– Вау-у! – вынырнул из воды бородач, в несколько гребков отплыл в сторону, остановился возле Насти и Михаила, отер лицо: – Я искренне прошу прощения, никак не ожидал подобного. В общем, виноват. Надеюсь, у вас все в порядке?

– Вроде, да. – Михаил вопросительно глянул на спутницу, и Анастасия тоже кивнула:

– Да, в порядке. А что случилось?

– Прошу прощения, – поморщился бородач. – Вылетая из трубы, я увидел впереди вас, но сделать ничего не смог. Потом ощутил сильный удар в поясницу и отлетел. Без синяка не останусь. Подумал, что ударил вас по голове. Или ударился о голову. Так у вас все в порядке?

– Не беспокойтесь! – уверил его молодой человек.

– Угу. – Настя болезненно поморщилась, и Михаил с тревогой взял ее за руки:

– Что-то не так, моя королева? Тебя зашибло?

– Кажется, я вывихнула ногу, – призналась женщина.

– Позвольте, я посмотрю, – сходу предложил бородач.

– Не беспокойтесь, я врач, причем травматолог!

– Уверены? – недоверчиво прищурился Михаил.

– Клянусь Гиппократом! – размашисто перекрестился бородач. – К тому же, здесь все под вашим контролем, лишнего себе не позволю.

– Ладно, – болезненно присвистнула Настя и согнула правую ногу в колене.

– Иногда мне кажется, что взрослым старше двадцати пяти вообще категорически запрещено подходить к детским аттракционам, – придерживая ее ступню левой ладонью, другой рукой бородач вполне профессионально, быстро и уверенно, ощупал суставы женщины и ее щиколотку, продолжая рассказывать: – Детишки по сто раз на дню со всяких горок скатываются и по турникам лазят, и так с пяти лет до пятнадцати. И хоть бы хны! Но стоит только взрослому хоть на миг сунуться в это царство ужаса, как без перелома еще никто не уходил. У меня как раз сейчас в отделении компания из семи человек пребывает. Шли вечерком с дня рождения, решили на пустующей детской площадке съехать с горки. Один раз. Итого, четыре сломанных ноги и пять рук. Кстати, у вас все в порядке. Кости и сухожилия в целости. Возможно, связки потянули, но до вечера пройдет.

Бородач отпустил ногу, раскинул руки и с громким плеском опрокинулся на спину.

– Сильно болит? – спросил Михаил.

– Терпимо, – поморщилась Настя.

– Давай попробую полечить… – Молодой человек быстро поднял ее ногу, поцеловал ступню.

Вот только от неожиданного рывка женщина опрокинулась в воду, причем булькнулась в нее с головой. Тут же вскочила, принялась брызгаться.

Миша нырнул, отплыл в сторону.