Александр Прозоров - Любовь ифрита [СИ litres]

– Зачем мне дети, нежить, если у меня есть ты? – пожала плечами Умила. – Когда я стану старенькой и немощной, ты меня просто выпьешь, только и всего.

– Даже не надейся, хитрая ведьма! – мотнул головой ифрит. – Ты мне слишком дорога, чтобы я собственными руками стер тебя из бытия. Пусть я не в силах сделать бессмертной тебя, но я могу находиться рядом с твоими детьми и внуками, защищать их и оберегать. С теми, в ком сохранится твоя аура и в ком останется часть твоей души и плоти.

– Вот видишь, нежить, – качнувшись вперед, в самое лицо ифрита прошептала женщина. – Мои дети, оказывается, нужны тебе, а не мне. Ну, так и роди их сам! Зачем мне-то все эти многолетние муки?

– Если тебе не нужны дети, зачем ты встречаешься с мужчинами? – отпустил ее Михаил.

– Ах да! – громко хлопнула себя по лбу ведьма. – Я совсем забыла, что тебе уже триста лет! Ты слишком старомоден, нежить. Открою тебе страшную тайну, Миша. В наше время люди встречаются для удовольствия. Просто для удовольствия! Современная медицина достаточно развита, чтобы сие удовольствие не сопровождалось всякими разными долгими и неудобными обременениями.

– Видимо, да… – грустно согласился ифрит. – Я уже лет двести как устарел. Мне становится все труднее понимать современных людей. Но я рад, что у тебя появился новый сильный покровитель. Прощай!

– Стой… Сто-ой!!! – Умила метнулась к зеркалу и закрыла его своим телом.

Да, всего несколько дней назад она невероятно радовалась тому, что получила защиту от древнего упыря. Что теперь Михаил не сможет безнаказанно сожрать ее с голодухи, что теперь ей не придется бегать за ним в поисках покровительства и защиты, ради силы для своих амулетов и денег для галереи. Что в минуту опасности она сможет выстоять не только без его помощи, но и против него самого!

Но сейчас, когда женщина ощутила, что видит ифрита в последний раз, что он вдруг и навсегда исчезает из ее жизни, великодушно оставляя в объятиях наивного, бестолкового мальчишки – она испытала неожиданную боль, разрывающую душу.

Двадцать лет!

Двадцать лет ифрит постоянно был рядом – заботливый, мудрый, сильный, опытный. Двадцать лет он являлся частью ее мира, ее жизни, ее души. И самая мысль о том, что уже через миг она потеряет старого друга навсегда – это понимание стало нестерпимым даже для бывалой ведьмы:

– Миша, стой! Не уходи! – раскинула руки Умила. – Прости меня, Миша. Ляпнула по глупости, не подумавши. Я не со зла! Ну, прости меня, прости! Ты обижаешься, что я ничего тебе не сказала про молодого колдуна? Но он мне понравился, Мишенька! Может статься, я в него влюбилась! А ты бы его съел. Прости меня, дуру. Не устояла!

– Как ты могла, Умила? – покачал головой ифрит. – Мы провели вместе почти всю твою жизнь. Я учил тебе твоим первым заговорам и ножевому бою, я был рядом, пока ты бессмысленно убивала время в институте, я берег тебя от порчи и упырей, я охранял тебя темными ночами и провожал, когда ты ссорилась с парнями. Ты выросла на моих глазах, обрела силу, мудрость и славу. Ты стала частью мой судьбы, моей души, меня самого. Для меня ты почти как дочь! Как ты могла так со мною поступить? Как ты могла подумать, что я причиню тебе боль? Да я скорее сдохну от голода, нежели позволю тебе страдать, нежели допущу, чтобы из твоих глаз выкатилась хоть одна слезинка! Если ты не хочешь, чтобы я трогал твоего приятеля, тебе достаточно просто сказать! К чему все эти хитрости и обманы? Да, так сложилась судьба, что нам нужно избегать близости. Но хотя бы доверия – неужели я не заслужил хотя бы его?

– Моя нежить! – Ведьма кинулась мужчине на шею, крепко сжала его в объятиях, поцеловала в щеку: – Прости меня, дурочку! Прости, прости, прости…

– Как ты могла так подумать?! – все еще возмущался ифрит.

– Ты сам всегда говорил, нежить, что в голодное время каждый сам за себя! – громко напомнила женщина. – Разве сейчас не голодное время?

– Но не в своей же семье, Умила?! – покачал головой Михаил. – Любой родитель скорее согласится сам на корм пойти, нежели станет жрать своих детей! А тебя я считаю дочерью. Так что перестань дурить. Пока твой чародей тебе нужен, я его не трону. Вдруг ты все же одумаешься и не станешь прерывать своего древнего рода? Зачем оставлять своих внуков сиротками? Ты только предупреди заблаговременно, когда он тебе все-таки надоест.

– Хорошо… папа, – вымученно улыбнулась ведьма. – Значит, мир?

– А разве мы ссорились? – погладил ее по голове ифрит. – У нас с тобою все и всегда будет хорошо. Все и всегда. А теперь ответь, доченька… Когда ты познакомишь меня со своим суженым?

И тут же ощутил, как женщина в его объятиях напряглась.

– Умила? – требовательно спросил он.

– Понимаешь, Миша… – Ведьма убрала руки с его шеи, немного отодвинулась. Ровно настолько, чтобы опустить голову и спрятать взгляд.

– Ух-ты-ы… – снова пригладил ее влажные волосы мужчина. – Кажется, как раз сейчас я услышу самое интересное.

– Понимаешь, Миша… Он охотник… На вампиров. – Женщина приподняла голову, стрельнула взглядом исподлобья. – У него когда-то всю семью упыри истребили. Теперь он посвятил себя мести.

– К счастью, я ифрит, а не вампир. Я не пью крови, я поглощаю энергию.

– Миша, он не филолог, он убийца, – уточнила Умила.

– Он ходит с посеребренным ножом и позволяет себя трогать. Если его начинают сосать, втыкает нож в сердце и зажигает на жертве морину свечу.

– Фу, какая гадость! – брезгливо поморщился ифрит.

– Она же попусту сжигает всю колдовскую силу!

– Ему не нужна сила, ему нужна месть!

– Да-а, моя девочка, умеешь ты выбирать себе друзей, – вздохнул Михаил. – Ладно, так и быть. Стану держаться от него в стороне.

– У тебя не получится… – прошептала ведьма и прикусила губу.

– Не понял? – Мужчина склонил голову набок.

– Понимаешь… – замялась женщина. – Понимаешь… В общем, я проболталась о твоем существовании…

Ифрит громко втянул в себя воздух.

– Ты ведь не сердишься, Миша? – торопливо спросила ведьма.

– Что именно ты сболтнула? – сухо поинтересовался мужчина.

– Ничего, – торопливо мотнула головой Умила. – Просто обмолвилась, что бывает у меня в галерее древний и могучий… ифрит. И больше ничего! Клянусь! Ты ведь не сердишься?

– По поводу того, что ты сдала меня профессиональному убийце со всем потрохами? Какие пустяки! – с явным сарказмом ответил Михаил.

– Но я же не сказала ничего конкретного!

– Кроме того, что, если охотник проследит за галерей, то рано или поздно он обязательно меня поймает!

– Ну ладно, подумаешь, немного не уследила за языком! – Умила положила обе ладони мужчине на грудь.

– Миша, ты ведь мне как отец! А как поступают родители с оступившимися детьми?