Александр Прозоров - Любовь ифрита [СИ litres]

Настя наступать не стала.

– Значит, болит… – посерьезнел молодой человек. Вернулся к ней, подхватил на руки. Прошел к лестнице, поднялся из бассейна, отнес спутницу к шезлонгу, аккуратно уложил на него: – Коктейль?

– Было бы неплохо…

Молодой человек ненадолго отлучился и вскоре вернулся с двумя высокими стаканами, из которых торчали трубки с зонтиками. Один вручил спутнице, из другого сделал несколько глотков.

– С мартини?! – удивилась женщина. – Ты же за рулем!

– У меня молочный, – показал ей свой стакан Михаил.

– Расскажешь, каков мартини на вкус?

– Ну нет! – со смехом отмахнулась Настя. – Больше ты меня на это не подловишь! Хочешь познать вкус, попробуй сам! – Женщина протянула ему напиток.

– Я за рулем, – напомнил Михаил.

– Значит, не судьба. – Анастасия сделала пару глотков, откинулась на спину: – Как же тут хорошо! Посреди зимы – и в тропиках. Спасибо, что вытащил. Давно не получала подобного удовольствия.

– Скорее всего, это потому, что телефоны остались в раздевалке, – усмехнулся молодой человек. – Уже три часа, как нам никто не звонил.

– Мы здесь уже три часа? – не поверила своим ушам женщина. – Как промелькнуло время!

– Это верно, – положил руку ей на ладонь Михаил. – Но баня все-таки лучше. Прогреться в парилке – намного душевнее. Можно, в следующий раз я приглашу тебя в баню?

– Даже не знаю… Компания ожидается большая?

– Очень. Ты. И еще ты. И очень много тебя.

– А тебя?

– И еще меня вот столечко, – с улыбкой развел пальцами молодой человек.

– Тогда можно. – Женщина приподнялась на шезлонге, потянулась к нему. Но едва ступня коснулась пола, Настя невольно поморщилась.

– Болит?

– Да… Кажется, я на сегодня нагулялась.

Михаил допил свой коктейль, легко подхватил женщину на руки и уверенно понес к раздевалке.

Одевшись и получив обратно в руки свой телефон, Настя активировала экран и покачала головой:

– Ого! Двадцать два вызова! Похоже, мне и вправду удалось неплохо отдохнуть. Умила, кстати, опять позвонила. Что-то в последнее время очень заботливой стала. То месяцами не вспоминала, а теперь через день жизнью интересуется!

– Это да… – еле заметно поморщился Михаил.

Он вдруг понял, что, оказавшись рядом с Настей, совершенно забыл о своей верной воспитаннице. А ведь чародейка нуждалась в его постоянной поддержке!

Свою оплошность ифрит исправил на следующий день, совсем ранним утром – около полудня – шагнув из зеркала в кабинете «Домдорстроя-17» прямо в квартиру знаменитой Умилы Сохо.

Здесь пахло горячим шоколадом, играла тихая музыка, шелестела вода в ванной комнате.

– Миша, я всегда рада тебя слышать, – откуда-то издалека прозвучал женский голос. – Но зачем же звонить посреди ночи?

– Ты же волшебница, а не вампир, моя девочка! – громко ответил гость. – Почему ты так боишься света? Еще немного, и ты начнешь просыпаться только после заката. Отдерни занавески, Умила, и твой день станет начинаться на три часа раньше!

– Какой в этом смысл, если все приемы все равно заканчиваются не раньше двух ночи? – вышла из ванной женщина, завязала поясок длинного махрового халата. – До четырех часов утра я еще никогда не ложилась. Так какой смысл вскакивать с петухами? Я, слава богу, не доярка, чтобы до выпаса к коровнику поспевать.

– Да уж, на доярку ты точно не потянешь, – усмехнулся ифрит.

– Вот сейчас не поняла, – остановилась светская львица. – Мне обижаться или благодарить? Давай, нежить, колись! Это был комплимент или оскорбление?

– Констатация факта, – ушел от ответа Михаил. – Куда ты пропала, волшебница? Уже невесть сколько времени ни ответа, ни привета. Я начал беспокоиться!

– Мог бы просто заглянуть в галерею, – пожала плечами Умила. – Ты же знаешь, я пребываю там каждый день. Ну, или почти каждый…

– Для наших хлопот, моя девочка, галерея не самое удобное место. Лучше заниматься ими там, куда уж точно никто не заглянет. И где проще с одеждой. Раздевайся!

– Разве можно так разговаривать с дамой? – возмутилась женщина. – А пофлиртовать? Поговорить о Хемингуэе и Рембрандте? Угостить шампанским, пообещать норковую шубу из шкурок ангорского кролика?

– Видел я вашего Рембрандта на этикетке с бормотухой. Кролик кроликом! – решительно ответил ифрит. – Так что скидывай одежду!

– Как это романтично… – Ведьма потянула кончики узелка на поясе, повернулась к гостю спиной, позволила халату упасть с плеч почти до пояса, открывая взору мужчины изогнувшегося дракона. Тряхнула головой, рассыпая влажные волосы, и спросила: – Так хорошо, о премудрая нежить?

– Ты всегда хороша, моя неповторимая волшебница, – признал Михаил и потянулся губами к глазу дракона. И тут же отпрянул, словно бы уколовшись о невидимые шипы!

Чуток помедлил, наклонился снова. Осторожно принюхался.

– Миша, что ты там застыл? – повернула голову ведьма.

– Неужели ты считала, что я этого не замечу? – отступил на пару шагов назад колдун. – Что все проскочит само собой?

– О чем ты, Михаил? – Женщина вернула халат на плечи, развернулась всем телом.

– Кто он? – кратко спросил ифрит.

– Ты о чем?

– Твой оберег наполнен силой настолько, что разве что не искрит! – скривился мужчина. – И пахнет горьким можжевельником. Это не твой прянично-парной аромат, и не мой запах сосновой смолы. Ты допустила до своего тела и своего амулета кого-то колдуна. Так что давай, моя маленькая, признавайся. Кто это такой?

– Вообще-то, Миша, я уже взрослая девочка! – гордо вскинула подбородок чародейка. – Я могу встречаться с кем захочу и когда захочу!

– Я как бы догадывался, что в свои тридцать пять ты не остаешься целомудренной монашкой, – усмехнулся ифрит. – Однако, ты впервые связываешься с чародеем. С сильным чародеем! Ты, кстати, в этом плане тоже зело хороша, волшебница. У вас родятся интересные дети.

– Какие дети, нежить?! – презрительно фыркнула Умила. – Оглянись по сторонам! Кому в наше время нужны дети? Хлопот с ними тьма, пользы от них никакой, а если, не дай бог, все-таки родишь, то самых умненьких и красивых изымут органы опеки и продадут для развлечений богатым дяденькам.

– Дети нужны тебе! – Михаил взял женщину за талию и привлек ближе к себе. – Ты ведьма, тебе надобна внучка, чтобы передать ей свою силу. Если ты не сможешь отдать наследнице свою магическую энергию, то не сможешь умереть. Твоя аура, твой рассудок останутся в гниющем теле, поддерживая его в полуживом состоянии. Ты окажешься в этой тюрьме невесть на сколько времени! Без права на амнистию и досрочное освобождение. Самые сильные из чародеек способны держаться в таком состоянии веками, превращая земли вокруг себя в проклятое место. Поверь мне на слово, волшебница. Тебе нужна внучка.