Мария Данилова - Сезон звезд. Академия магии

Но эти провалы были недолгими. Думаю, ее мучали кошмары, ведь когда она просыпалась, она делала это с воем, а потом ее снова обуревала истерика.

Каждая из нас была подавлена. Самое ужасное в этой ситуации, что никто из нас не знал, что делать. Что говорить. Как здесь вообще можно что-то сказать или сделать, чтобы поддержать подругу? Мы все понесли потерю. Мы все были убиты и подавлены. Изображать радость – зачем?

Что же делать?

Джози в какой-то момент отлучилась, а, вернувшись, принесла нам поднос с кофе. Мы напились его, чтобы не заснуть под дверью Эни и какое-то время пытались говорить о чем-то. Темы были глупые, но это хоть немножко отвлекало от… Хотя, что в действительности теперь могло нас отвлечь?

Когда наступило утро, мы думали, как отвести Эни в столовую и попробовать ее накормить. Я уже перебрала серию исцеляющих заклинаний и готовилась применить их на подруге. Но тут дверь в ее комнату вдруг резко распахнулась, и она появилась в дверях.

Глаза ее были красные и опухшие, но вид был настолько решительным, что мы даже отшатнулись на всякий случай.

Эни не проронила не слова, молча осмотрела нас, как-то обвиняюще взглянула на наши кружки из-под кофе, а потом вышла из комнаты и отправилась к лестницам. Что она собиралась делать? Куда направлялась? Спрашивать не решились, просто поднялись на ноги и поспешили за ней следом.

Я знаю, что каждый реагирует на горе по-своему, однако как на него реагирует Эни, мы пока не знали. Что она там надумала? Что собирается сделать? Было жутковато, ведь ощущение такое, будто она собиралась из-под земли достать Смерть и заставить вернуть ей Лэнса.

Как оказалось позже, мои предположения были близки к правде.

Выйдя в главный холл в учебном корпусе, Эни огляделась. Время было уже не слишком ранее, первые студенты собирались в столовой. Кто-то только планировал позавтракать. Но почти каждый, кто встречался на пути у Эни, сразу просыпался и на всякий случай отпрыгивал в сторону, как будто мог стать причиной ее гнева.

А она гневалась.

Когда студенты внезапно подобрались и стали маршировочным шагом ровными парами двигаться по своим делам, стало очевидно, что произошло, и мы незамедлительно заметили в холле директора Хэйгарта. И к нашему удивлению, как только его увидела Эни, она прямо-таки целенаправленно отправилась к нему.

Мы хотели было что-то сказать, как-то предостеречь, остановить подругу, но как?! Эни сейчас совершала самоубийство. Что делать? Что делать?! Бессмысленные переглядывания с подругами естественно не помогли.

– Директор Хэйгарт! – Прогремел уверенный голос Эни, прозвучавший слишком громко и вызывающе, особенно учитывая тот факт, к кому именно был обращен.

Директор ее услышал, заметил, прищурился, нахмурился.

– Доброе утро, – сухо приветствовал он.

– Вы все знали! – С ходу заявила Эни. – Вы знали о том, что за Лэнсом когда-нибудь придут. И его забрали.

Даже директор был несколько обескуражен ее решительностью. Но Эни не закончила. С трудом сдержав слезы, она ждала. И директор сжалился.

– Да, мы знали, – кивнул он. – Такое происходит далеко не в первый раз. Таковы правила.

Эни проигнорировала последние слова, решительно кивнула, стиснула зубы, сдерживая слезы, и произнесла:

– Я поняла, – всхлип она подавила едва ли. – Но теперь я Вас очень прошу: исправьте это, пожалуйста.

Снова зазвенела тишина. Те студенты, кто еще не понимал, что происходит, бесшумно падали в обморок. Те, кто понимал, жались к стене и прятались за нами. Мы с девчонками вообще забыли, как дышать.

– Студентка Донован, – сложил руки перед собой директор Хэйгарт, судя по тону его голоса, он не был настроен любезничать. Со стороны они вообще казались критичной противоположностью: директор такой внушительный и грозный, и Эни, потерянная и убитая горем маленькая девочка. – Это находится вне моей компетенции.

Эни задрожала, как будто пыталась справиться с подкатывающей истерикой и стиснула зубы.

– Но Вы же все можете! – В отчаянии воскликнула Эни.

Дядя Майлз на мгновение растерялся, но этого кроме меня никто не заметил. Потом он тяжело вздохнул и похлопал подругу по плечу. Эни не смогла сдержать слез.

– Отдохните сегодня, – распорядился он. Откуда-то взялась мисс Силбертон, кивнула, как будто это был вроде даже приказ, куда-то метнулась, студенты зашевелились и разошлись. – Такова жизнь, малыш, – самым ласковым из всех возможных голосов, констатировал директор.

Он постоял еще недолго, потом кинул в нашу сторону короткий взгляд, и мы сменили его поддержку. Он переглянулся со мной, словно наказал заботиться об Эни и ушел по своим делам.

Эни всхлипнула, а затем уткнулась мне в плечо и разревелась. Теперь и мы уже не смогли сдержать слез.

Если даже директор ничего не может, значит, шансов действительно больше нет…

Завтрак был чисто номинальным. После всего, что случилось, ничего уже не хотелось. Я все думала о том, что чувствовала Эни и вспоминала тот злополучный сон о Кейне. Я не верила в него, отказывалась допускать мрачные мысли в свою реальность. Но я даже не представляю, что бы было…

Нет, я даже приблизительно не хочу так думать. Нельзя. С Кейном все хорошо, все хорошо… Хорошо…

Сегодня у нас был только один экзамен, у Джози два. Зак подошел так незаметно, что я даже не отследила этого момента. Все были подавлены. И молчали. Никто не хотел говорить. Потому что, если начать это обсуждать, если позволить себе…

Только одно могло нас спасти. Даже не нас – Эни.

– Но ведь… – всхлипнула она и по щекам снова покатились слезы. Переводя взгляд с одного на другого, Эни искала спасение, это резало словно нож, – ведь Лэнс должен был стать Жнецом, так ведь? Это ведь значит… То есть… это ведь не обязательно означает, что он уме…

Тут уж она задохнулась, так и не смогла договорить до конца, и мы с Уилл ее обняли с обеих сторон. Что мы могли сказать? Никто не знал, что в действительности случилось. Куда делся Лэнс? Умер ли он? Или же?..

Надежда бывает разрушительной, но мы действительно пока ни в чем не уверены, чтобы утверждать наверняка.

Молча мы дождались начала экзаменом, молча поднялись и разошлись. У нас был иностранный язык, и мы с Уилл всячески опекали Эни. Она поплакала еще недолго, потом слезы высохли, и она снова впала в некую апатию. Тем не менее, несмотря на разрешение директора, Эни захотела сдавать экзамен с нами.

Фредди то ли по незнанию, то ли он просто тупица, взял и пристал к нашей подруге. Мы его пытались отвадить, а он все тараторил какую-то фигню. В итоге Эни не выдержала, резко встала на ноги и, наверное, врезала бы ему, если бы мы с Уилл не вцепились в нее мертвой хваткой.

С этого момента в Эни проснулся настоящий монстр.