Кассандра Клэр - Королева Воздуха и Тьмы

— Извини, — пробормотал Кит.

— Не извиняйся. Это не будет большой разницей для меня, если ты хотел взбить свои мозги, как яйца. Ворча, Кит вышел из тени и стоял, моргая на солнце, отряхивая от пыли рубашку.

— Я хотел поговорить с тобой, но я не хотел мешать вашим прощальным объятиям. — сказал он.

— Мы с Алеком не боимся выражать нашу мужественную любовь. — сказал Джейс. — Иногда он носит меня повсюду, словно дамочку в обмороке.

— Правда? — спросил Кит.

— Нет, — ответил Джейс. — Я очень тяжёлый, особенно полностью вооружённый. О чём ты хотел со мной поговорить?

— На самом деле, об этом, — сказал Кит.

— Моём весе?

— Оружие.

Джейс выглядел восхищённым.

— Я знал, что ты Эрондейл. Это отличные новости. Что ты хочешь обсудить? Виды мечей? Двуручные против одноручных? У меня есть уйма мыслей.

— Моё собственное оружие, — сказал Кит. — У Эммы есть Кортана. У Ливви была её сабля. Таю нравятся метательные ножи. У Джулиана арбалет. У Кристины нож-бабочка. Если я собираюсь стать Сумеречным Охотником, у меня должно быть избранное оружие.

— Значит ты решил? — сказал Джейс. — Ты собираешься быть Сумеречным Охотником?

Кит колебался. Он не знал, когда точно это действительно случилось, но это случилось. Он осознал это на пляже с Шейдом, когда он испугался на мгновение, что не был Нефилимом.

— Кем ещё я могу быть? Рот Джейса согнулся в уголках в наглой улыбке.

— Я никогда не сомневался в тебе, ребёнок. — он взъерошил Киту волосы. — Ты не тренирован, поэтому, я бы сказал, что лук, арбалет и метательные ножи не для тебя. Я найду для тебя что-то. Что-то, что говорит Эрондейл.

— Я могу сражаться с помощью моего убийственного чувства юмора и обаяния. — сказал Кит.

— Это говорит Эрондейл. — Джейс выглядел довольным. — Кристофер … могу я называть тебя Кристофер?

— Нет, — сказал Кит.

— Кристофер, семья для меня никогда не была кровью. Это всегда была семья, которую я выбирал сам. Но, оказывается, это приятно, иметь кого-то, родного мне в этом мире. Кого-то, кому я могу рассказать скучные семейные истории. Ты знаешь об Уилле Эрондейле? Или о Джеймсе Эрондейле?

— Не думаю. — сказал Кит.

— Прекрасно. Часы твоего времени будут разрушены. — сказал Джейс. — Сейчас я уйду, чтобы найти тебе оружие. Не колеблись, прежде чем прийти ко мне за советом о твоей жизни или об оружии, предпочтительно и о том, и о том. — он резко отсалютовал и поспешил прочь, прежде чем Кит мог спросить его, что ты должен делать, если кто-то, о ком ты действительно заботишься, хотел воскресить мёртвого неблагоразумным методом.

— Вероятно, к лучшему, — он пробормотал самому себе.

— Кит! Кит! Псссс, — кто-то прошипел, и Кит подпрыгнул на несколько футов в воздухе и повернулся, чтобы увидеть, как Друзилла высунулась в верхнее окно и жестикулировала ему. — Ты сказал, мы сможем поговорить.

Кит моргнул. Развивающиеся события абсолютно стёрли из его памяти соглашение с Дрю.

— Хорошо. Я поднимусь. Пока он карабкался по ступенькам к этажу Дрю, он задавался вопросом, где был Тай. Кит привык ходить везде с ним — находить Тая в коридоре, читающим, когда он вставал утром, и идти в постель только после того, как они оба истощатся от исследования и рыскания по Сумеречному Рынку под забавляющимся взором Гипатии. Хотя Тая и не заботили слухи Сумеречного Рынка, все там, казалось, любили его, необычно вежливого мальчика — Сумеречного Охотника, который не показывал оружия, не угрожал, только спокойно спрашивал, есть ли у них то, что они ищут. Тай был удивительным, подумал Кит. Тот факт, что напряжение между Нижнемирцами и Сумеречными Охотниками нарастало, казалось, совсем не беспокоил его. Он был полностью сфокусирован на одной вещи: заклинании, которое вернёт Ливви. Он радовался, когда поиски шли хорошо, и огорчался, когда плохо, но он не выливал это огорчение на других. Единственный человек, к которому он не был добр, подумал Кит, был он сам.

В последние дни, хотя, с возвращением Эммы и Джулиана, Тая было сложнее найти. Будто бы он работал над чем-то, и не включил в это Кита — мысль, которая ранила с неожиданной силой. Но они всё ещё имели планы на эту ночь, это было что-то.

Найти комнату Дрю было несложно: она стояла в дверном проёме, танцуя от нетерпения. Увидев Кита, она затащила его в комнату, захлопывая дверь позади него и закрывая её на замок для пущего эффекта.

— Ты же не собираешься меня убить, правда? — спросил он, поднимая брови.

— Ха — ха, — сказала она мрачно, и грохнулась на кровать. Она была одета в чёрное платье-футболку с кричащим лицом на ней. Её волосы были завязаны в косички, такие тугие, что торчали перпендикулярно её голове. Было сложно вспомнить, как она одевалась словно соблазнительная бизнесвумен, которая провела Барнабаса Хейла.

— Ты прекрасно знаешь, о чём я хочу с тобой поговорить. Кит облокотился спиной на стол.

— Тай.

— Он не в порядке. — сказала Дрю. — Не так, как кажется. Ты знаешь это?

Кит ожидал, что скажет что-то защищающее, или будет отрицать, что что-то необычное происходит. Вместо этого, он сполз на стол, словно он опустил свой тяжёлый вес, но его ноги всё ещё дрожали от его носки.

— Это как — я не знаю — люди просто не видят этого. — сказал он, настолько облегчённый от этих слов, что это почти ранило. — Он не в порядке. Как он может?

Когда Дрю снова заговорила, её голос был мягче.

— Никто из нас не в порядке, — сказала она. — Может это часть этого. Когда ты сам страдаешь, иногда бывает трудно увидеть, как другие люди страдают по-другому или больше.

— Но Хелен…

— Хелен не знает нас так хорошо, — Дрю дёрнула прядь своих волос. — Она пытается, — признала она, — Но как она может увидеть, насколько Тай другой сейчас, когда она не знает, каким он был прежде? Марк был занят фейрийскими делами, а Джулиана и Эммы не было здесь. Если кто-то заметит сейчас, когда всё немного успокоилось, то это будет Джулиан.

Кит не был уверен, как вы можете описать «общество, вероятно, на пороге войны» как «успокоившееся», но он чувствовал, что у Блэкторнов была не такая шкала для этих вещей, как у него.

— Я имею в виду, в некотором смысле, он в порядке, — сказал Кит. — Я думаю, это то, что сбивает с толку. Кажется, что он функционирует нормально и делает обычные, каждодневные вещи. Он ест завтрак. Он стирает свою одежду. Но единственная вещь, которая проносит его сквозь это…

Он оборвал себя, ладони резко вспотели. Он почти сказал это. Иисус Христос, он почти нарушил своё обещание Таю, потому что Дрю была дружелюбным лицом, с которым можно поговорить.

— Прости, — сказал он в тишине. Дрю смотрела на него насмешливо. — Я не имел ничего в виду. Он сузила свои глаза в подозрении.