Анастасия Сиалана - Первый всадник

— Девочки. Оставьте ее, — холодно потребовала Люба, — очевидно же, что, придя сюда, она готовилась умереть. Ведь так?

Я хотела ответить, но за меня это сделал Луксор. Похоже, вопрос был адресован ему.

— Да, Неизбежность.

Это прозвучало уважительно, но и вполовину не так благоговейно, как блондин обращался ко мне. Только сейчас, когда он обратился к бывшей подруге, я заметила эту явную разницу.

— Неизбежность? — я обернулась к парню, что стоял немного в стороне и позади.

— Да. Неизбежность, — он указал на Любу, — Безумие и Раздор, — поочередно, сначала на Надю, потом на Веру.

Эти странные обращения запутали меня еще больше. Я смотрела на подруг и совершенно ничего не понимала.

— О ангел бездны! Я же говорила, возьми курс религиоведения в универе, — вспылила Вера и развернулась к нам спиной, — я к своим пробиркам. Объяснять атеистке, что бог существует — гиблое дело. Желаю удачи.

И вирусолог открыла дверь у лестницы. Из проема, откуда-то снизу, лился белый искусственный свет. Похоже, то был подвал. Точнее, лаборатория под домом. Когда дверь захлопнулась, прихожую снова освещало только вечернее солнце.

— Давай, ты отдохнешь немного, а за ужином поговорим. Нам необходимо кое-что уладить, — предложила Люба.

Я ответила сдержанным кивком. Безопасностью по-прежнему не пахло, но и скорой смертью тоже, поэтому я решила все обдумать наедине с собой.

— Я так рада, что ты с нами, — Надя снова меня обняла, — ты скоро все поймешь.

За спиной что-то зашелестело, и саранча опять что-то зажевала, все еще обнимая меня. Неисправима. Она разжала свои тиски, отошла и достала из пакетика, который держала в руке, трех червячков. Я думала эта ненасытная запихнет в свой полный рот еще мармелада, но нет, она решила сделать и мой рот червивым. Пришлось жевать.

— Сладкое поднимает настроение и ослабляет стресс. Ну и витаминка С хорошо на мозги действует. Жуй, — и мне отдали начатую пачку желатинок.

— Спасибо.

Неслыханная щедрость от той, что всегда жует. Жизнь красиво подшутила над Надей, дав ей чудесную фамилию Сытникова. Однако, когда брюнетка достала из очередного кармана свободных джинсов еще одну пачку кислых червей, я поняла, что ничто не изменилось. Щедрая и расточительная одновременно. Родная.

— Я готовить ужин. Люб, на тебе периметр, — и саранча ушла влево, видимо, на кухню, закидывая новую порцию сладостей в бездонный желудок.

— Давай, я отведу тебя в твою комнату? — предложила Люба.

— Меня отведет Луксор, — холодно ответила, даже голос не дрогнул.

Нашего врача явно огорчили мои слова, но она приняла их с достоинством и характерным для хладной леди напускным безразличием.

— С удовольствием, госпожа, — и снова он склонил голову. Не так сильно, как при встрече, но заметно.

— А почему только я госпожа? — уточнила у блондина, когда мы оказались на втором этаже одни.

— У нас семерых только одна госпожа, больше быть не может, — проникновенный голос за спиной. Он заставлял нервничать и чувствовать себя неловко.

Парень улыбнулся, завораживая одним своим видом. Он заметил мою реакцию на него. Возбуждение. Это было до невозможного странно хотеть парня, которого видишь третий раз в жизни. Внизу появилась приятная тяжесть, а рот наполнился слюной, будто передо мной сочный кусок поджаренного стейка.

— А если спущу тебя с лестницы, очарование спадет? — зло прошипела, отступая от блондина.

— Простите, госпожа, — и он низко опустил голову. Возбуждение моментом утихло. — Я всегда контролирую силу, но сейчас слишком рад вашему возвращению, и не уследил за собой.

Я смотрела на это странное существо, что однозначно являлось высшим, и пыталась понять, чем заслужила его службу. И подлинная ли эта служба? Луксор имеет ту же власть над смертными, что и Костя, только природа воздействия разнится.

Чем больше я узнавала, тем запутаннее все становилось. Возможно, мне действительно необходим был отдых.

Блондин отвел меня в большую спальню в серо-фиолетовых тонах и оставил там. Ванна была смежная с комнатой, так что вопрос о душе отпал сам собой. Когда я освежилась и вернулась в спальню в одном полотенце, то обнаружила стильные широкие штаны и майку разлетайку. Все из светло-зеленой хлопчатобумажной ткани. Ну и мягкие домашние тапочки балетки в виде енотов.

— Бли-и-ин! Я забыла своих зайцев, — простонала, падая на кровать.

— Госпожа, все хорошо? — послышался голос из-за двери.

Меня сторожат? Или все же охраняют? Действие одно, но суть абсолютно разная. Хочется надеяться, что все-таки охраняют.

К ужину я спустилась вовремя. Надя расстаралась и наготовила кучу вкусностей, включая торт. Ну не может она себя сдерживать. Если ест, то много, если готовит, то чересчур.

Пока мы трапезничали, никто не заводил беседы, однако стоило дойти до чая, и девчонок прорвало.

— Что ты делала у тетраморфа? Кем была для него? Игрушкой? Я прибью его!

— Тебя хорошо кормили? Похудела, как мне кажется. Он морил тебя голодом?

— Голова не кружится? В глазах не темнеет? Может, дрожь в руках?

Они говорили, перебивая друг друга, и я не знала, кому отвечать и на какой вопрос. Вопросы соответствовали натуре каждой из девчонок, но вот их суть была одинаковой. Они беспокоились обо мне. Такое приятное и почти потерянное чувство. Я была счастлива снова ощутить его, поэтому просто рассмеялась от странного облегчения.

Даже если они решат меня использовать в чем-то нехорошем, это мгновение прошлого останется со мной.

— Хорошо все со мной. Костя знал, кто я, — сквозь смех ответила всем сразу.

— Так ты знаешь? — одновременный выкрик от четверых. Луксор был с нами, пусть просто стоял за моей спиной.

— Знает ангел, а я не имею ни малейшего понятия. Он не успел мне рассказать. С нами был его друг, и мне пришлось бежать, — кратко рассказала все.

— Они пытались тебя схватить? — спокойно уточнила Люба.

— Насчет Бориса не уверена, а вот Костя однозначно хотел, чтобы я сбежала, — смех иссяк, а вот в груди снова кольнуло.

На некоторое время все замолчали, очень громко думая и попивая чаек. Только Надя умудрилась и подумать, и сжевать полторта. Ее пережевывание служило неловким аккомпанементом для наших мыслей. Все было так привычно и так чуждо. Сплошное противоречие.

— Ви, мы поговорили с девочками, и решили рассказать тебе все завтра, — заговорила Люба, прикончив чашку чая.

— Почему завтра? Почему не сегодня?

— Ты вымотана и на грани нервного срыва. Вот-вот психанешь, снесешь полстены и сбежишь от нас на своих двоих. Тем более завтра у тебя защита диплома, моя дорогая, — огорошила меня подруга.

— Нет у меня завтра защиты. Я на больничном, — рассказала о своей отговорке.