Анастасия Сиалана - Первый всадник

— Гораздо лучше, чем ты думаешь. Здесь наших слов не сможет подслушать даже серафим. Эту лабораторию строили специально для меня и с некоторыми усовершенствованиями, — похвасталась Вера.

— Демоническими?

— Нет, магическими. Своеобразная сила, которой подчиняются все высшие. Это законы, знаки, чертежи, заговоры и молитвы. Называй, как хочешь, но суть у всего одна, — объясняла Люба, забравшая слово у нашей метиски.

Верочка имела смугловатую кожу, унаследованную от отца, и светлые волосы, которые достались ей от матери. Она наполовину испанка. Поэтому фамилия у нашего гения фармакологии и микробиологии Плага, по отцу.

— И все эти заговоры сейчас защищают нас? — мне кивнули, — но от чего?

— От прослушки, от обнаружения, от нападения. По сути, наша сила, вложенная в эти стены, экранизирует очень многое, в том числе и воздействие ангельской благодати, — закончила Люба, разливая всем заваренный заранее чай.

— А ваш странный дом в военном оцеплении? Он ненадежен?

— Почему ненадежен? Он сама крепость, но находится слишком далеко от города, — пояснила Вера.

— Понимаешь, Ви, если ты захотела бы от нас уехать после разговора, то тебе пришлось бы два часа мчать по шоссе. Два туда, два обратно, в результате четыре часа на дорогу и час или два на беседу. Слишком много времени, — мягко объясняла Надюша, хрустя сухариками. Чипсы она уже съела.

— То есть, вы обо мне подумали? — неуверенно уточнила. Мне ответили дружными кивками.

— И я действительно могу уйти?

— Да, Ви. Ты вольна уйти, но я прошу тебя остаться. По крайней мере, выслушать нас. Луксор и компания все равно будут присматривать за тобой, какой бы выбор ты ни сделала.

— Почему? — я не понимала, зачем семерке высших охранять меня, ну или пасти.

— Ты их госпожа, они всегда были где-то поблизости от тебя. С рождения, — ответила Люба.

На этом я поняла, что пора как раз с рождения и начинать. Возможно, еще раньше.

— Рассказывайте с самого начала. Кто я? Кто вы? И что здесь происходит? — я сцепила ладони в замок и положила их на стол перед собой.

Надя пододвинула мне блюдо с эклерами, а Люба сходила к кофеварке, чтобы принести мне ароматный американо. Что до Веры, то она просто внимательно за всем наблюдала. Первой заговорила Хладнова.

— Кто мы, Ви. Не ты, не я, не они, а мы. Мы части одного целого, служим одной цели и созданы одним богом. Нас четверо, каждая со своей страшной и разрушительной силой. Мы равны, но среди нас есть первая, — на этом она посмотрела на меня.

— Я первая? — я указала пальцем себе в грудь.

— Первый всадник апокалипсиса, Война, — величественно произнесла Верочка, слишком серьезно смотря мне в глаза.

— Угу, конечно, — осторожно ответила, глупо улыбаясь. — Я всадник апокалипсиса. Меня накачали наркотиком в машине, или это кофе с героином?

Последнее прозвучало уже со злости. Меня пытались водить за нос, свести с ума и сдать на реабилитацию, как наркоманку. Иного объяснения просто не было, а все эти намеки на выбор и свободу не что иное, как уловка.

— Мы не лжем, Ви, — обиженно надулась Надя, — я Голод. Всадник безумия. Всегда иду за тобой.

— Смерть, — прошептала Люба, — всадник неизбежности, последний всадник.

— Я Чума, — продолжила балаган Вера, — всадник раздора, и я иду впереди всех. Открываю парад, так сказать.

Я кивала на все их слова, а сама мечтала провалиться сквозь землю. Все сказанное было бредом, но девчонки верили в этот бред. Это пугало еще больше. Насколько же велика их секта?

— Она нам не верит, — заключила Люба, отпивая чай из китайской глиняной чаши.

— А должна? Вы привели меня в лабораторию, полную неизвестных лекарственных средств и колес, и хотите, чтобы я поверила в ваши сказки. Отлично, тогда ответьте мне, почему Война и три ее товарища находятся на земле, а мир до сих пор цел?

Кидалась фактами в лицо. Нестыковка была очевидной. Тем хуже стало, когда ее пояснили.

— Мы больше не выполняем за Ио грязную работу. Пусть сам марает божественные ручки, — выплюнула Вера.

— Мы сбежали, когда нас выпустили в прошлый раз, — более информативно выразилась Надя.

— Всем известно из писаний, что Чума приходит первой, — решила взять объяснение на себя реаниматолог, — однако первым всадником является Война. Наша Верочка может долго сеять раздор и болезни, но если на землю не ступишь ты, апокалипсиса не будет. Нет войны, нет голода и нет смертей. Болезни победят, споры и ссоры улягутся. Однако стоит тебе оказаться в мире живых, как мы трое непременно последуем за тобой. Война сеет конфликты и болезни, порождает голод и ведет за собой смерть. Без тебя мы способны лишь пощекотать мироздание локальными катастрофами, не более того. Поэтому сперва приходит Чума, она прикрывает твой исход и подготавливает почву. Однако, несмотря на наш порядок следования, ты первая. Мы равны по силе, но никому из нас не по силам нести твое бремя.

— Какое? — я сглотнула.

Не то чтобы я верила, но Люба умела проникновенно рассказывать.

— Вести за собой неизбежную погибель мира.

От этого тихого ответа мне стало не по себе. В горле пересохло, а ладони вспотели. Слова врача крепко задели меня.

— Нас выпускали в 1913 и 1938 предпоследние два раза, а последний был в 1989 году на территории Евразии. Мы пробыли на этой земле всего день, а страны еще десятилетия приходили в себя после тяжелых девяностых. Всегда что-то происходит, затем нас и создали: чтобы встряхивать мир, когда он начинает забывать о боге, — печально произнесла Надя и всхлипнула.

Какой чувствительный Голод. Хотя теперь объясняется ее повышенный аппетит и любовь к приготовлению пищи. Всадник безумия всегда голоден.

— Девочки, вы простите меня, но я человек. Меня родили в роддоме, я прожила чудесное детство среди мне подобных, и я совершенно точно не являюсь никаким всадником апокалипсиса, — выразительно произнесла, поглядывая на каждую из подруг.

— Это будет сложнее, чем мы думали.

— Я же говорила, что с атеистами тяжело, а вы меня не слушали. Она ни черта не помнит из своей прошлой жизни! — вспылила Вера.

— Тихо, — с силой потребовала Люба, и все замолчали, — Ви, ты Война, веришь или нет. Мы сбежали от Ио, нарушив его приказ. За нами вдогонку послали стражей. Ключи, которые открывают наши клетки. Это четыре херувима, что сидят в четырех углах трона Господа и охраняют вход в Эдем. Только они способны вновь заточить нас и лишить света и жизни на многие годы. Мы лишь инструменты в руках Ио, не более того. Однако и у нас есть чувства. Мы хотели просто жить. Без страданий, разрушений и смертей. Как обычные люди. Тогда к нам спустился по твоему зову ангел Бездны, Абаддон. Она открыла нам врата в другое измерение, чтобы мы смогли скрыться от преследователей и переродиться в телах обычных людей.