Мари Ардмир - Отборная гадина, или Вы нужны нам, Лилли [litres]

Помимо необычной наземной и уникальной подземной архитектуры вторая столица отличалась от прочих городов королевства Грен и тем, что световые столбы над ее портальными арками изменяли цвет. Из стандартного белого они становились желтыми, если над городом формировалась буря малой силы; оранжевыми, если буря переходила в ураган; и красными, если воронка урагана приближалась к той или иной портальной арке.

Так что, очнувшись от нарастающего гула и нервного перещелкивания ящеров, я легко признала столицу Давин и обрадовалась, что мой «кортеж» спустился на поверхность быстрее, чем ближайший световой столб изменил расцветку. И еще больше я обрадовалась тому, что агенты завели чешуйчатых под купол богатого дома, а не в какой-нибудь подвал. После пяти неполных лет в эльфийском Подземелье я старалась не терять солнце из виду и всегда засматривалась на звезды и луну.

Собственно, если бы не стремительно разрастающиеся тучи, я бы не сводила с них взгляда и сейчас, когда меня отстегнули от сиденья, вытащили из мешка, освободили от плетения и озадачили непонятным: «Далее действуйте по инструкции».

– По какой инструкции, хотелось бы знать? – спросила я у неба и бушующей темноты, в которой скрылись ящеры и их наездники. Ответа я не дождалась, да, в общем, и не ждала его особо. Ситуация пусть и напрягающая, но уже знакомая.

Интересно, куда, по велению Соро, меня забросило на этот раз?

Окинув взглядом шикарный даже для главной столицы трехэтажный дом с узорными террасами, изящной колоннадой и резным портиком под многоскатной крышей, я целиком сосредоточилась на парке, в центре которого стояла. Здесь были кипарисы, десяток серебристых ив, а у самого дома темнели густые заросли декоративной акации, которая цвела на месяц раньше срока! Завороженная, я пошла на запах, почти прикоснулась к цветам и укололась о шипы, услышав:

– Невероятно, вы наконец-то прибыли, неизвестная пятнадцатая г…

– Вы хотели сказать – герцогиня? – предположила я, растирая руки и оборачиваясь на голос говорившей.

В первое мгновение я не признала в этой исполненной гордости и собственного достоинства особе недавнюю гостью главнокомандующего, но, присмотревшись, слегка опешила. Она тоже.

– Вы?! – удивились мы одновременно, взглядами сканируя друг друга.

– Бабуля Ирвинии N?

– Подстилка полковника Соро?

Мы замолчали. Обмен любезностями прошел на высоком уровне, для последующего диалога нужны были детали. Мысленно повторила ее слова про прибытие неизвестной пятнадцатой г-герцогини, предположила, что я нахожусь в месте сбора участниц слета, и вполне миролюбиво спросила:

– Какими судьбами мы встретились здесь? Вы прибыли наложить еще одно бессмысленное вето или вознамерились поучаствовать в паре-тройке туров?

Брови матроны поднялись так высоко, что даже парик ее покачнулся.

– Не смейте ерничать! – надменно бросили мне. – Я баронесса Вальдемина Найрис, глава прославленного рода N, главный председатель столичного комитета Света Девичьей Благопристойности, приглашена на слет невест, чтобы блюсти честь и чистоту претенденток. А вы…

– А я, видимо, искренне соболезную всем собравшимся. Да?

Лицо матроны вытянулось. Видя ее замешательство и неспособность завершить упрек, я протянула «руку помощи»:

– Хочу заметить, странное у вас это «вы», словно плевок, а не дань уважения к внучке герцога Kаволлада, – заметила я, прозрачно намекая, что род K ближе к королевской семье, чем ее род N.

– Вы опоздали! – отмерла она наконец. – Вы не явились на утренний сбор. Вы пропустили оглашение правил и распределение комнат. Вы не прислали письмо с извинениями за задержку. И после всего вы смеете пререкаться со мной, вашим куратором? Подобное не прощается, вам это известно?

– О, в таком случае я не буду настаивать на прощении, – сладко улыбнулась я ей и взмахнула ресницами. – Где, говорите, моя комната?

– Вам укажут, – ответила глава рода N.

Кивнув на входную дверь, у которой уже объявился дворецкий, она резво развернулась и понесла себя прочь. Шаге на пятом, а может, и четвертом блюститель нравов неуверенно остановилась и обернулась ко мне.

– Повторите, кому вы приходитесь внучкой?

– Лорду К, Ольфу Каволладе, – повторила, не без удовольствия проследив за тем, как изменилось лицо матроны.

Я была уверена – она проникнется почтением к умнейшему из людей и изменит обо мне нелестное мнение, а получила лишь волну презрения:

– Дочь той ш-ш-ш..?! – зашипела глава рода N, с трудом оборвав нелестный эпитет. Не знаю, чем ей сбежавшая дочь лорда насолила, но, позабыв об уничижительном «вы», матрона вдруг пообещала: – Ты вылетишь до начала слета!

– Хорошо бы, – ответила я, – но это вряд ли. У Соро на меня большие планы.

– Я постараюсь.

Стараться она начала с первых минут, когда, переполошив весь дом звоном визгливого колокольчика, призвала всех невест спуститься на первый этаж, дабы они поприветствовали меня, а я их. И нет ничего удивительного в том, что герцогские дочери, сладко спавшие в начале двенадцатого ночи, возжелали меня не столько поприветствовать, сколько убить. И желание это с каждым словом матроны становилось все очевиднее и очевиднее.

– Юные леди, вынуждена с прискорбием сообщить вам, что эта… – Тут весьма интересная пауза и смешок. – Или правильнее сказать, это…

Казалось, она с трудом подбирала цензурные слова. Я тоже, но мысленно. Стоять под прицелом четырнадцати пар опухших, красных и ненавидящих глаз было неприятно.

– … это в вышей степени беспринципное недоразумение захотело лично представиться всем вам в этот неурочный час.

– Я?! – удивилась собственно я. Сглотнула и пожурила матрону: – А разве могу я хоть что-то приказывать вам… – как ее там? Память с трудом выдала «Вальдемина», однако озвучить обращение я не успела, меня перебили.

– Баронесса рода N не вправе отказывать герцогине рода K, – сообщила она, изобразив легкий и очень даже издевательский полупоклон. Словом, выставила и меня, и мой род в самом «выгодном свете», а главное, вовремя – когда все девушки немного неадекватны и грубы в своей оценке.

Я не сдержала смешка:

– В таком случае, а не соблаговолите ли вы с той же покорностью пойти в…

Мой посыл литературного порядка в нелитературном направлении потонул во всеобщем ахе. Не удержались даже дворецкий и две горничные, что должны были меня в комнату проводить. А затем раздалось шипение, в коем я легко различила «дочь шлюхи, шалавы, шлендры, швали, шалашовки и ш-шуки». В последнем не уверена, но общий смысл поняла, впрочем, поняла я и то, что спокойным слет не будет. Ну и демоны с ним! Это в Подземелье я не знала, что мне жизнь готовит, а здесь и сейчас можно легко представить масштаб западни и всевозможные исходы.