Александр Шапочкин - Осколки клана, том 2 [СИ]

– Так что, ещё раз передайте официальное слово от нашей ипокатастимы: «От нас не будет признания. Максимум что мы можем сделать – сами подберём Осколки», – сказала старушка, а затем через пару секунд добавила. – Это голос нашего лидера, но это не значит, что все в ипокатастиме думают одинаково. Есть и те, кто не согласен с большинством. Я – в том числе. И лично моё мнение заключается в том, что ваша хозяйка правильно делает, ограничивая наши контакты. В данный момент возможная встреча ни к чему хорошему для Осколка не приведёт.

– Я тоже так думаю.

– Кто-то из нас может слепо следовать за нашим лидером, но я – видел Осколка и могу сказать. Они… очень похожи с лидером темпераментом и тем, что в силу возраста ни у одного из них не найдётся мудрости для принятия компромисса. Просто одному повезло, а другом – нет. Хотя… как знать.

Понятно, – задумчиво прошептал замаскированный Ланский и, видя, что в руках молодчиков с подтанцовки, в толпе ругающихся людей вокруг скандалящего господина, никак не желавшего отпускать руку пойманной воровки, сверкнули заточки, быстро произнёс. – Давайте к оставшимся делам, у нас очень мало времени.

– Жаль.

– Это ваше требование встречаться именно в таком формате, – тихо хмыкнул Игнат, – Максимум, что мы можем сделать, временно отвлечь через-чур любопытные уши и глаза.

– Я и говорю – жаль. Однако отсутствие доверия – заслуженное, – сказал Мирослав. – Вы принесли оценочное исследование, которое у вас просили?

– Да, – Игнат незаметно просунул меж спинками многократно сложенный листок, который тут же был вырван из его пальцев.

– Когда ждать…

– Сейчас, – перебила его старушка. – Я специалист в определённой области и именно поэтому сегодня здесь вместо Благояра.

Тем временем возле табло вдруг закричали, и послышался истошный не очень похожий на женский визг, который тут же подхватили уже вполне натуральные дамы. Наступал апофеоз спектакля. В быстро вспыхнувшей после длительных отпихиваний и взаимных оскорблений драке, вооружённые молодчики как-то умудрились пырнуть шилом не богатого господина, а свою же подельницу. Так что сейчас, она корчилась на полу в быстро набегающей луже крови, крича и держась руками за живот.

Поддержка, у неё надо сказать вообще оказались на удивление не подготовленной. Ещё несколько мгновений и как-то так получилось, что в общей толчее один молодчиков взял, да и заколол своего напарника. В этом случае уже было без вариантов – парень умер мгновенно. Сделанная из отвёртки заточка вошла точнёхонько в сердце, и в то время как труп уже остывал на полу, оказавшиеся довольно храбрыми и небезразличными мужчины из посетителей вокзала, яростно крутили его убийцу.

Впрочем, и оппоненту бандитов досталось с лихвой. Светлая дорогая шуба чуть ниже грудной клетки, быстро пропитывалась кровью, а сам он был бледен и держался за рану, но стоял на ногах. Ему конечно же тоже пытались помочь, все прекрасно понимали, кто здесь настоящая жертва, однако он рыкнув, вырвался из рук окружающих. Потеряв свою ушанку, он сорвал с шеи белый шарф, прикрывая им рану и прихрамывая, чуть согнувшись, но целеустремлённо зашагал к выходу из здания вокзала, роняя на ходу капли крови.

Естественно, в своём нынешнем состоянии, он совершенно забыл о том, что пришёл сюда не один. Спутница же его, ни жива, ни мертва, сидела где ей было приказано, в ужасе глядя на его фигуру и крепко прикрыв рот ладошкой и боялась даже пошевелиться парализованная страхом.

Впрочем, об этой «серой мышке» почти все уже успели забыть. А старуха за её спиной, по ходу дела была глухой на оба уха, потому как вообще никак не прореагировала на крики и шум в зале. Так и сидела, уткнувшись носом в небольшую книжицу, и подслеповато щуря свои водянистые глаза за маленькими дамскими очками.

– Хороший спектакль, – похвалил Мирослав. – Ранение настоящее?

– В прозекторскую вчера доставили донора крови, – улыбаясь за прикрывающей рот ладонью, ответил Игнат. – Что можете сказать касательно исследования?

– Я был не очень уверен, когда шёл сюда, но сейчас вижу, что это определённо то, что мы предполагали. Очень старый фокус с большой пространственной печатью настроенной на конкретную живицу. В данном случае – можно сказать осадная классика с нарастающим резонансом в прошлом часто используемая, чтобы подорвать боевой дух защитников клановых крепостиц и укреплённых поместий. Все собранные вами внешние замеры и анализ тремора ядра указывают именно на это, – спокойно ответила старушка, отрываясь от книги и прищурившись на вокзальные часы. – Печать, усиливается со временем, и создаёт разрастающийся тревожащий ядра фактор. Ну… а учитывая описанные здесь повреждения у Осколка. Кристализованная душа? Правда? И он – жив после ритуала хрустального сада?

– Всё именно так… – подтвердил Ланский, откровенно наслаждаясь шоком своего собеседника. – Мало того что он жив, у него ещё в добавок всё очень даже хорошо со здоровьем. Разве что, был несколько раз зафиксирован сильный тремор ядра при воздействии «Хаотического Эгрегора», но симптомы удалось купировать соответствующим успокаивающим зельем. И больше вроде бы не проявлялись. Но в данном случае оно не работает.

– Знаете… это… у меня просто нет слов. Одни эмоции, – пробормотал Мирослав. – Впрочем, если всё так, я могу только предположить, что на него печать действует либо сильнее чем на остальных, либо как-то нестандартно. Не замечали некоторой неуверенности, вспышек агрессии. Навязчивых идей? Не уверен на счёт физического здоровья, но происходящее точно не очень хорошо для психики… Вы же понимаете, что мне всё это придётся сообщить?

– Понимаем. Не знаю насчёт навязчивых идей, – медленно ответил Игнат. – Но мне точно известно, что он к чему-то готовится и моя хозяйка опасается, что это не много ни мало, а поход по указанным в прошлом сообщении координатам…

– Они неправильные. Там ничего нет, – как бы между делом вставил Мирослав.

– А вот на счёт агрессии, этого замечено не было, – продолжил Ланский. – Во всяком случае, не мотивированной. Хотя да, Осколок стал нервным, но ни разу за всё время наблюдения ни на кого не сорвался. А вот у других – частые истерики…

– Либо у Осколка сильная воля, – задумчиво пробормотал мужчина. – Либо он это действует как-то по другому…

– Вы всё прочитали? Про его ситуацию «до»? С гневом и яростью у него отдельные отношения…

– Я и говорю: нет слов для этого парня, одни эмоции, – тихо вздохнул собеседник. – В прочем в данном случае, вопрос подразумевал такие серьёзные проблемы, как желания пинать мелких детишек и отворачивать головы котятам.

– Нет… подобного – нет. Однако, простите за недоверие, я всё же несколько сомневаюсь в ваших словах о большой пространственно печати, – закончил Игнат с недоверием в голосе и добавил. – Мы всё же не мальчики и девочки. И даже не вчерашние студенты! Существование подобной печати, для чего бы она ни была создана, мы не только заметили бы, но и сразу же повязали бы злоумышленника, как только он попробовал бы её установить.