Екатерина Радион - Метка черной розы [publisher: ИДДК]

– Мой дорогой, ни один мужчина не согласится поставить жизнь своего ребенка на кон. Ни один мужчина не доверится ведьме. Так было и будет. Все наши проблемы из-за отсутствия искренности друг с другом. Да, поначалу было так, как ты и говорил, но постепенно ведьмы обрели мудрость и стали действовать в своих интересах, не обращая внимания на недовольство мужчин. В итоге… мы имеем гонения, – Элизабет забавно болтала ногами, которые проходили сквозь ящики стола, и с улыбкой смотрела на сына.

– О какой опасности может идти речь? Это же просто ребенок!

– Не совсем. Ведьмы часто становились кормилицами, ведь молоко не только пища, но и контакт с нитями. Многие сильные мира сего хотели, чтобы у их потомков была особенная защита. Именно ее и создавали ведьмы, когда кормили своих и господских детей.

– Это все равно не объясняет того, почему нам важно это, с позволения сказать, родство.

– Часто на детей венценосных особ ведется охота. И задача придворной ведьмы уберечь их. Заклинания-щиты лучше всего работают на людях одного пола и возраста. И если выбирать, родится мальчик или девочка, ведьма не может, то подгадать время – вполне. Это взаимовыгодная сделка. Колдунья получает возможности для собственного роста и для обучения ребенка, а наследник или наследница – защиту, которой нет равных.

– И чьей же защитой должен был стать я? Артина? – недовольно нахмурился маг.

– Нет. Его отец сказал, что сам в состоянии о нем позаботиться, а я всего лишь украшение двора. Я не стала спорить. Но годы шли, и я тоже хотела ребенка. Это естественное желание. Когда от моих услуг отказались, появился ты. Свободный от обязательств перед королем, – Элизабет мечтательно улыбнулась, запрокинув голову и прикрыв глаза. – Семизвездные, это было прекрасно! Знать, что ни от кого не зависишь. Что ты для них просто «украшение», не играющее важной роли. Быть свободной… Я благодарна тебе, Линни, за эти годы. У меня появилась настоящая семья. Семья, ради которой я без колебаний пожертвовала всем, что было.

– То есть ты предполагаешь, что мать Амалы тоже ведьма? – маг потер виски, пытаясь собрать картинку воедино.

– Не предполагаю. Я знаю это. Узнала недавно, – уточнило привидение. – Осталось понять, где сила нашей девочки.

– Подожди, не радуйся раньше времени, – осадил ее Линэр. – Кроме того, что у нее нет силы, у нас есть другие претендентки. И я должен каждой из них завтрак.

Маг откинулся на спинку кресла и потер виски. Проклятье! Столько всего навалилось. Жаль, нельзя поспать впрок. Очень бы пригодилось перед началом операции!

– Конечно-конечно. Проверь и остальных, – с теплом ответила Элизабет, укрывая мага плащом.

От усталости тот провалился в сон без сновидений прямо посреди разговора.

– Спи, Линни, спи, дорогой… А я пока приготовлю все для следующих встреч… Ведь это для тебя отбор прекрасный способ снять проклятие. А я просто хочу внуков. Ну, должна же тебе хоть одна девочка понравиться!

Хвост тридцать второй. Особенности жизни ведьм

Решив не экспериментировать, Линэр устраивал участницам отбора прекрасное утро, приглашал на завтрак, вел неспешные беседы за бокалом вина, выполнял маленькие прихоти и просьбы, если таковые вдруг появлялись. Например, он честно пытался расколдовать медведя Зарри. В какой-то момент магу даже показалось, что он близок к решению этой загадки. Задачи, за ответом на которую будет скрываться спасение, но… не получилось. Друидка лишь грустно шмыгнула носом, поблагодарила мага за то, что доставил статую во дворец, и попросила оставить ее одну.

Пришлось натянуть на лицо маску невозмутимости и быстрым шагом уйти прочь, притворяясь, что позади не слышно сдавленных всхлипываний. Линэр не выносил слез. Ни мужских, ни женских. Они были для него признаком отчаяния, того, что человек дошел до какой-то грани и вот-вот сломается, перестанет быть собой, потеряв что-то ценное. Конечно, слезы частые спутники истерики, но ведь отличить истерику от плача может любой.

Второй сюрприз преподнесла Янтарь, потребовав два листа бумаги. Девушка написала два письма и, с недовольным прищуром посмотрев на мага, заявила, что не верит в то, что они выберутся. Поэтому второе письмо надо будет доставить ее родителям после смерти. Линэр заверил ее, что все будет хорошо, но не стал уничтожать лишнее послание. Мало ли. А вдруг действительно не справятся? Не исполнить последнюю волю может только чудовище, а он им не был, как бы все вокруг ни пытались доказать обратное.

Усилия Дайли строить глазки маг перенес стоически. Ведь не спросишь же у нее «Ты сюда проклятие снимать приехала или мужа искать?» Для девушки истинные мотивы все еще оставались тайной за семью печатями.

Линэру казалось, что его уже ничем не удивить, но Вейли Кон не была бы главой ковена, если бы не изменила правила игры. Ледяная колдунья уверенной походкой впорхнула в обеденный зал, обвела взглядом стол и с улыбкой предложила:

– Ваше Темнейшество, мы с вами оба занятые люди. Как насчет обеда в библиотеке? Обещаю, ни одна книга не пострадает. Я буду очень аккуратна. Да и, будем честны, вас интересует не столько еда, сколько беседа.

Маг бросил на нее усталый взгляд. Он надеялся разобраться с последним навязанным свиданием и хоть немного передохнуть, раз передохнуть не дают, но…

– Вам так не терпится?

– Конечно! От этих знаний зависит судьба моего народа, – ответила Вейли, не упустив возможности в минуту задумчивости Линэра положить в рот кусочек яблока.

– Вашего? Вы ведь не являетесь главой… – протянул маг, надеясь, что наглая девчонка, нет, женщина отступит.

Хотя если смотреть на огоньки в ее глазах, то вывод напрашивается сам собой: не остановится, пока не добьется своей цели.

– Правители приходят и уходят, Ваше Темнейшество. Самых ярких из них – благодетелей и тиранов – помнят веками. Но они иконы, идолы, на которых молятся и которых проклинают. Зачастую те, кто стоят за их спинами, делают для страны намного больше. Причины этого не важны, лучше обратить внимание на другое, – Вейли прикрыла глаза, отправила в рот тарталетку, с наслаждением ее прожевала и продолжила, довольно улыбаясь: – Не важно, кто сделал. Важно, было ли сделано необходимое. Я сейчас стою на краю собственной могилы. Вы можете утверждать и далее, что вас интересуют лишь поиски невесты, но… это не отменяет того факта, что я могу проиграть в любой момент. И чем больше знаний мне удастся получить, тем выше шанс того, что я прожила свои годы не зря.

К концу этого монолога Линэр окончательно уверился, что просто не будет. Впервые за долгое время в нем проснулся живой интерес, любопытство требовало узнать, что же будет дальше. Маг чувствовал себя настоящим… и свободным. Только ради этого можно было позволить беловолосой, бледной и хрупкой, как хрусталь, девушке копаться в библиотеке.