Игорь Осипов - Охотники на попаданцев [оптимизирована обложка] [publisher: ИДДК]

Сам же Никитин топал в ставшей ему привычной солдатской форме цвета хаки.

– А если запретили, зачем тогда занимаемся? Мы же не эти… которые с улицы разбитых фонарей.

– Потому что опасные попаданцы – это наша головная боль. Они убивают, и где гарантии, что мы не будем следующие.

– Понятно, что ничего не понятно, – ответил Сашка, вздохнув и окинув взглядом улицу.

Двухэтажные кирпичные домики пестрели яркими вывесками, а в отличие от его родного начала двадцатого века имели ещё и яркие неоновые лампы. Новые технологии слились с царским режимом в причудливый невероятно затягивающий узор. Словно атлас истории разорвали на множество цветных кусочков, а потом склеили в новый, странный рисунок.

– Не спи, – проронила Ольга Ивановна, когда подошли к небольшому магазинчику, имеющему звучное название «Газовое сияние».

Сашка, поглядел на витрину, где лежали многочисленные стеклянные лампы. Звякнул колокольчик, и Ольга Ивановна вместе с Сашкой нырнули в полутёмное помещение, где под потолком горели неяркие колбы. За прилавком сидел и, вдев в правый глаз пенсне со свисающей золотой цепочкой, читал газету пожилой мужчина с седой клиновидной бородкой. Одет он был в серые штаны и серый жилет. На локтях бежевую рубашку прихватывали широкие резинки.

При нашем появлении мужчина педантично свернул газету и встал.

– Чем могу быть полезен-с? – произнёс он.

Ольга Ивановна вдруг захлопала ресницами, старательно изображая из себя дурочку, и достала из сумочки платок с осколками стекла и почерневшим нутром логической лампы. Она ее специально раздавила до этого каблуком, и сейчас вынула подготовленные обломки.

– Извините за беспокойство, но этот остолоп уронил оптифон. А он между прочим выписан из Швейцарии. Муж сердится, а этого холопа пришлось выручать. А то убьёт же.

Сашка замер с открытым ртом, действительно ощущая себя остолопом от таких разительных перемен в барышне. А та ещё несколько раз похлопала ресницами, состроив лицо наивной домохозяйки, воспитанной любовными романами и избалованной многочисленными котиками.

– Посмотрите, пожалуйста, может, найдутся похожие. Или хотя бы расскажите, где такие найти. И вы представляете, разбилась моя любимая оптическая пластинка. Я даже плакала. Мне ее на рождество сам губернатор подарил. Теперь придётся слушать другое.

Сашка переводил взгляд то на Ольгу Ивановну, то на торговца. А пожилой мужчина снисходительно улыбнулся и взял со стола большую лупу.

– Сейчас, сударыня, посмотрим. Я в этом хорошо разбираюсь. Уж поверьте.

– А ещё говорят, они опасны и могут взрываться, это правда? – почти шёпотом спросила Ольга, словно стесняясь своей трусости.

– Что вы, сударыня, – с улыбкой ответил торговец, – они не взрываются. Там нечему взрываться.

– А я так боялась. Я к разбитому отпифону только к вечеру подошла. А этот тоже хорош. Виноват, барыня, я его щас гвоздями сколочу. Дурень деревенский. Он ещё и горшок с мимозой разбил. Третий за месяц. Представьте?

Торговец снова ухмыльнулся и прищурился, разглядывая блестящее стекло лампы.

– Ну, что я скажу. Лампа очень качественная, но совершенно обычная. Можете у меня такую же купить. Похуже, но вполне будет заменой.

– А что это вообще?

– Это обычный сумматор на четыре логические дорожки. Может складывать простые числа от нуля до пятнадцати. Шестьсот тысяч мерцаний в секунду.

Сашка подпрыгнул на месте и подался вперёд.

– Охренеть, это она четырёхбитная что ли?

– Ну, судя по всему, ей и без биты хорошо досталось, – не поняв выражения, ответил торговец.

– Ольга Ивановна, можно купить тут всяких? Я потом отдам. Я хочу порыться в этом. Может даже этого… «Супермарио» забабахаю. Это же охренеть можно, настоящий ламповый проц можно собрать. Я сдохну, но приобрету такое.

Ольга, насупившись, словно старающаяся понять книгу Карла Маркса принцесска, поглядела на Сашку.

– Никита, это же не осветительный прибор. Эта лампа для электрического счётного прибора.

– Ну пожалуйста.

Ольга скорчила недовольную физиономию, словно ей надоело, что ее постоянно упрашивают, пользуясь тем, что говорить слово «нет» она не умеет.

– А может, кто еще спрашивал такие лампы? – вдруг спросила сударыня, наивно хлопнув ресницами. – Я бы с господами пластинками попробовала поменяться.

– Да, ходил тут один господин, но я его не видел ранее.

– А если увидите, узнать сможете?

– Непременно, сударыня, – ответил торговец, умилительно улыбнувшись. – Вам какие лампы?

– Все по две.

– И ещё могу предложить очень любопытный экземпляр. Он по почте пришёл на мой адрес, но за посылкой никто так и не явился, а на коробке обратного адреса не было. Отдам совершенно бесплатно.

После таких слов торговец улыбнулся, потёр руки и начал снимать с полок коробки. Сашка брал их в руки, как ребёнок стеклянные ёлочные игрушки.

Ольга же печально вздохнула, отсчитав сто два рубля, и они вышли, ещё раз звякнув колокольчиком.

На выходе едва не столкнулись с молодым человеком, одетым, как работник библиотеки.

– Ну и зачем тебе этот хлам нужен? – спросила Ольга, стоило им оказаться на улице.

С ее лица словно по щелчку рубильника слетело глупое и наивное выражение, сменившись ехидно-снисходительным. Спина Тернской выпрямилась, из движений исчезла детская неуклюжесть, а глаза наполнились ироничной глубиной.

Сашка даже замер на секунду, думая, что только такая женщина и могла быть у шефа. Только такая и могла его приручить. И не удивительно, что она все это время была одна – мало кто ей ровней будет.

– Ну, если есть процессоры, то слова о наступлении на этот мир полчищ белых полярных лисичек – реальность вполне суровая.

– Причём тут песцы? – нахмурившись, спросила Ольга Ивановна.

– Просто есть такое понятие как вирусняк, и он такого может наворотить, что страшно. У нас тоже конец света обещали. Типа адские хакеры всё обнулят. Но обошлось, хотя многие обосрались не на шутку.

– Можно без пошлости, – выдавила из себя Ольга, а потом вздрогнула, так как из помещения раздались выстрелы.

Сашка стиснул зубы, разрываясь между желанием аккуратно положить коробки и бежать вмести с ними.

Ольга же сложила зонт и нажала на кнопку, отчего тот коротко пискнул зарядившимся шокером.

– Может к черту их? – с надеждой спросил Никитин, поглядев на бегущую в конце улицы лёгкой рысью лошадь с бричкой и кучером.

– Я устала сидеть, ждать и уговаривать себя, что жизнь бесконечна. Вперёд!

Она задрала подол, выхватила из-за подвязки небольшой двуствольный пистолетик и сунула его Никитину. Тот едва успел положить коробки на землю и принять дамское оружие, утонувшее в его лапищах.