Игорь Осипов - Охотники на попаданцев [оптимизирована обложка] [publisher: ИДДК]

Они всегда были разные, и нам не повезло в том, что пробой не был чистым, но повезло, что тварь не самая опасная. Порой приходилось гоняться за ними по всему городу, как это случилось с Сашкой и Настей.

– Пристрели, – протянул я на выдохе, вставая с колен.

– Не смогу, – растерянно ответил Сашка.

Я скривился и достал из кобуры наган. Подняв оружие, шагнул к твари, выглядывая, куда лучше всадить пулю. Тем временем создание в очередной раз выбросило тентакли вперёд, приблизившись на опасно близкое расстояние. Одно из щупалец задело мою ногу и стало резво обвиваться вокруг голени.

Я поднял револьвер, прицелился и выстрелил. Тварь беззвучно задёргалась и начала втягивать отростки под раковину. Они всегда всё делали в тишине. Даже умирали. Я выстрелил ещё раз.

Свинцовая пуля калибра три линии пробила ажурный панцирь, оставив глубоко внутри след из вспененной плоти, и разорвала в клочья одно из сердец. Тварь снова задёргалась, а я выделил второе сердце и нажал на спусковой крючок. Звук выстрела отскочил эхом от деревьев, и тварь обмякла. Через час она протухнет и начнёт таять. Через день от неё не останется ничего, кроме стеклянного панциря.

Я закрыл глаза. На меня всем грузом тяжёлого дня навалилась усталость. Раны, полученные на заводе, были далеки от того, чтоб зажить, вытягивая силы, а ведь ещё нужно двигаться к Огнемиле.

Рядом раздался щелчок диафрагмы фотоаппарата, и я заставил себя поглядеть на этот бренный мир. Вокруг нас столпились все, даже водитель трактора.

– Девка. Точно девка, – выкрикнул Никитин, а Ольга ещё раз щёлкнула фотографическим аппаратом, запечатлевая убитую тварь.

Передо мной действительно лежала девушка, тоненькая и светленькая, словно волосы отбеливателем чистили. На вид лет шестнадцати. Из одежды на ней было только непривычное светло-серое исподнее. И в то же время на ногах имелась уличная обувь незнакомого фасону.

– Саш, – тихо спросил я, – тебе что-нибудь знакомо?

Тот пожал плечами, насколько это вообще было возможно в тяжёлой механической кирасе.

– Шорты, топик, кроссовки. Она запросто могла попасть из моего мира. Ну, я помню такие вещи.

Пока говорили, девушка откашлялась и теперь, трясясь от холода, таращилась на нас.

– Ты нас понимаешь? – тихо спросил я, попытавшись изобразить на лице улыбку.

Потеряшка быстро заморгала и провела тонким пальцем в воздухе сверху вниз. Замерев на секунду, она повторила действо, а потом глаза её расширились от ужаса, и девушка начала водить пальцами в воздухе, словно царапая его. После очередного раза она с обидой и отчаяньем прижала левую руку к груди, а костяшку правой укусила зубами. На глазах навернулись слёзы.

Я сел на колени в мокрую траву и дотронулся ладонью до своей груди.

– Евгений.

Девушка вытерла кулаком слезы, вздохнула, через силу сдерживая приступ плача, и открыла рот.

– Эу-э-ни, – по слогам выдавила она из себя, а потом дотронулась до своей груди. – Ло.

– Блин, – пробурчал стоящий рядом Никитин, – тоже мне русалочка респавнилась. Если она ещё и говорить не умеет, то назовём её Ариель.

Я вздохнул, вставая на ноги.

– Мне сейчас не до шуток. В телегу её. После возвращения из замка Огнемилы разбираться будем.

– Шеф, – позвал меня Никитин, а когда я обернулся, то увидел, что парень оперся на передний край телеги.

– Чего тебе? – хмуро спросил я, стоя на подножке трактора.

Тот, мягко качаясь и попыхивая вырывающимся из клапанов паром, катился по неразбитой, пружинящей под колёсами грунтовой дороге. Светленькая потеряшка сидела в кузове на ящике с боеприпасами и тихо хныкала. Из неё так и не получилось выдавить ни слова. Она только время от времени царапала пальцами воздух, словно перед ней находилась незримая дощечка или невидимый колокольчик. Девушку укрыли грязным полушубком, который имелся у тракториста на всякий разный случай, например, подстелить на землю. Чистой одежды у нас с собой не было, а так хоть не замёрзнет.

– Шеф, – продолжил Сашка, – Я вот чё думаю. Мы же сейчас на этом детище стимпанка катимся без угля и дров, а про теплород мне никто толком ничего не рассказал. Может, вы знаете?

Я несколько секунд глядел на парня. В запасе у нас было ещё не менее десяти минут, прежде чем приблизимся к срезу чужого мира. Так почему не рассказать?

– Мы сами до конца не знаем, что это. Известно лишь, что есть некая субстанция, несущая в себе теплоту. Она легко растворяется в металлах, но очень тяжело в иных материях. Известно, что корпускулы теплорода очень маленькие и почти ничего не весят, при этом имеют постоянную теплоту. Они словно связаны между собой, равномерно распределяя термические колебания между всеми своими корпускулами. Разные профессора спорят о сути сего явления, но приходят к одному общему выводу, что основная масса теплорода сокрыта в ядре планеты, а поскольку оно раскалено, то и все остальные частицы теплорода горячие, словно только что из доменной печи.

– Шеф, а как же тогда находят эту замечательную прелесть?

– Как все природные ископаемые – из земли. Самые богатые месторождения теплорода у нас на Камчатке в вулканических породах. Повезло Норвегии, Италии, Японии. Там тоже богатые залежи, – пояснил я и поглядел вперёд, где уже приближалась кромка чужого леса.

– А если его извлечь не могут, то как хранят?

– В металле. Он лучше всего в серебре растворяется. Если взять расплавленную мешанину и кинуть туда немного серебра, то бо́льшая часть теплорода впитается именно в серебро. Так, собственно, его и обогащают. Потом серебро разбавляют обычной медью, доводя до нужных пропорций. Самый чистый идёт в паровые машины, победнее в кухонные печи и согревающие конструкции. Например, у меня есть жилетка на зиму, под сюртук, и в неё вшиты бляшки из теплородной меди.

– Крутяк. Шеф, а можно я тоже такую же куплю?

– Можно, но она дорого стоит. Примерно, как три твоих оклада.

– А чё так дорого? Вон у нас целый пароход на колёсах есть. Катаемся туда-сюда.

– Ты про трактор? Он тоже больших денег стоит. Обычный электрический дешевле.

– Хай энд технологии, – усмехнулся Никитин и замолчал.

А тем временем показались разведчики, которых мы оставили.

Парни окружили старенькую телегу, пегую лошадь и нескольких человек, что-то отчаянно жестикулирующих. Когда приблизились, то стал понятен смысл перепалки, возникшей между бойцами и мужиками. Жители расположённой в лесу заимки хотели пройти привычной дорогой, а их не пускали. Я решил было объяснить им, что пути больше нет, а потом задумался. А есть ли теперь сама заимка?

– Чем обязан? – по возможности вежливо спросил я, когда подъехали вплотную, при этом спрыгнул с подножки трактора в траву.