Карина Хелле - Прах к праху

— Так он правда умер?

Декс посмотрел на меня, мы видели его в крови, лежащего без движения на полу ада. Он кивнул, сглотнув.

— Да. Он умер.

Ее лицо исказилось, и я хотела встать и пойти к ней, но она выпрямила руки по бокам, словно собиралась лететь, и сообщила:

— Я в порядке. Я в порядке, — она моргала, едва дышала, а потом притихла. — Вы не могли вернуться за ним?

Я слабо улыбнулась ей.

— Я думала об этом. Но я смогла забрать Декса, потому что, кхм, он особенный. Как я. Как ты. И больше. Его физическое тело выдержало то, что многие не смогли бы. Он смог вернуться. Максимус… не смог бы, даже если бы перешел. Я бы хотела попробовать. Он говорил, что ходил в ад за кем-то. Было бы приятно вернуть долг.

Она пришла в себя и села на край кровати, провела руками по бело-розовому одеялу.

— И как ощущается смерть? — тихо спросила она, словно стыдилась, боялась, что Декс разозлится.

Но он не разозлился. Он криво улыбнулся ей.

— Сначала обидно. Но это не смерть. Это умирание. Понимание, что это конец. Страх. Боль. Страшно уходить. Это обидно, — он замолчал и глубоко вдохнул, посмотрел на потолок. — Но смерть, когда она забирает тебя… не так и плоха. Представь, как смотришь на летнее солнце, скользящее к закату. Оно слепит, оно золотое, и ты не можешь отвести взгляда. Там тепло.

— Ты видел бога?

Он издал смешок, и я не думала, что мы способны на такое.

— Бога? Нет. Не видел, Всего пятнадцать. Но, если ты поймешь, бог точно видел меня, — он посмотрел на свои ладони и кивнул. — Максимус в хорошем месте. К сожалению, нас это не касается. Тех, кто остался.

Ада ушла. Она хотела остаться с нами, не хотела уходить к родителям. Но у нее не хватило смелости попросить, а у меня не хватило сердца попросить ее остаться.

Мне нужно было побыть наедине с Дексом больше всего на свете.

Дверь за ней закрылась, я встала и заперла ее. Я повернулась, прислонилась к двери и посмотрела на него.

Я просто смотрела на него. Разглядывала его, живого, здесь, дышащего со мной одним воздухом.

Горло сдавили воспоминания о его потере, разрывая мое счастье. Я не допущу этого. Оно тут, и это важно.

Он смотрел на меня, и он еще никогда не был красивее. Хоть это было странно. Он не брился днями, под его глазами были круги, он был бледен, как призрак. Он выглядел как человек, что умер и вернулся.

Но он был Дексом Фореем, и жизнь ему подходила. Он светился жизнью.

— Пока ты стоишь там и смотришь на меня, — сказал он, — я подтвержу, что я жив.

— Знаю, — сказала я тихо, словно могла все разбить, заговорив громко. — Мне просто нужно рассмотреть тебя.

— Тогда смотри, малыш, — сказал он. Мое сердце таяло, как масло на горячем хлебе. — Потому что я смотрю на тебя. И не могу остановиться.

Но он резко повернул голову и посмотрел на окно. Он выглядел встревожено. Я не могла его винить, но почему-то мне стало не по себе.

— Пока все не зашло дальше, — осторожно сказал он, — мне нужно кое о чем с тобой поговорить.

Я задумчиво прикусила губу. О чем поговорить? Это не имело значения. После смерти все казалось пустяком, по сравнению с возвращением. Все остальное казалось мелочами.

— Уверяю, это не мелочи, — он помрачнел. — Прости, не хотел подслушать. Но услышал. Это важно Перри. Я давно должен был это сказать.

Мне не хотелось это слышать. Я скрестила руки, желая, чтобы он замолчал, желая просто наслаждаться его обществом.

— Если стоило давно сказать мне, то пора бы уже просто забыть.

— Не могу, — сказал он. — Я не хочу больше тайн между нами. Не после этого. Жизнь слишком короткая.

Тайн? Он привлек мое внимание, хоть это и не радовало. Я встревожилась. Я не знала, о чем он хотел рассказать, но это точно мне не понравится.

— Прошу, Декс, — сказала я. — Не сейчас.

Он посмотрел на меня.

— Прости. Это должно всплыть до свадьбы. Это справедливо.

— Так расскажи через пару недель, — попросила я. — Ты только что умер. Побывал в Аду. И я. Максимус мертв. Это может подождать.

Я думала, что он сдастся. Но смогла бы я жить дальше, зная, что он что-то утаивал от меня? Это бы грызло меня. Заставляло бы сомневаться во всем.

Он не сдался.

— Я просто расскажу. И я хотел бы, чтобы Рыжий был тут, ведь он объяснил бы лучше меня. Но когда мы были в Новом Орлеане, и я узнал о Максимусе, и кем он был для меня… А еще о том, что заставило задуматься. И я все еще пытаюсь понять, ведь не знаю, что это значит.

Я вскинула бровь, замерев.

— И что это?

Он похлопал по месту рядом с собой.

— Присядь, — он протянул руку. — Нет, стой там. Так ты навредишь меньше. Я не доверяю твоему колену рядом с моими яйцами.

Если бы ситуация не была такой странной, ужасной и печальной, я бы рассмеялась. Но нет.

— Декс, что такое? Это не смешно.

Он вздохнул.

— Верно, — он потер лоб и сказал. — Когда я был в Новом Орлеане, Максимус и Мамбо сказали, что мы с тобой обречены быть вместе.

Я кашлянула, пытаясь говорить и смеяться одновременно.

— Что? Обречены?

Это было понятно, учитывая последние сутки.

— Обречены, — повторил он. — Особенно, если ты забеременеешь.

Ох.

— Что? Как это понимать? — я медленно шагнула к нему.

Он смотрел на меня, сжимая руками ноги.

— Не знаю. Правда. Может, не знают и они. Они просто сказали — эта Мамбо сказала — что из-за того, какие мы с тобой, ребенок может быть проблемой. Так уже было.

— Декс, — строго сказала я. — У меня был выкидыш. Ребенок не стал проблемой. Демон захватил меня из-за моего физического и эмоционального состояния.

Он вскинул бровь.

— И все? Даже выкидыш — это ужасно, Перри.

— Будто я не понимаю, — рявкнула я. Я шумно выдохнула, чтобы успокоиться. — Прости. Просто… Мне все равно, что говорят люди.

Он смотрел мне в глаза.

— Они говорят, это может навредить нам или остальным.

Я пожала плечами.

— Нет. Плевать, Декс. Мне все равно. Ты этого хочешь? Ты хочешь детей? Не сейчас, но вообще?

Улыбка озарила его лицо.

— Конечно. Больше всего.

— Тогда плевать на слова людей, — сказала я, села рядом с ним и сжала его нервные ладони. — Пусть думают, что хотят. Я не собираюсь бросать мечты и будущее из-за теорий и выдумок.

Он поцеловал мое плечо и закрыл глаза.

— А если это правда?

— Если это правда, — сказала я, убирая волосы с его лба, — и наш ребенок будет обременен этими дарами, или вообще родится антихрист, мы разберемся. Но когда до этого дойдем. Жизнь такая ценная, Декс, мы знаем это лучше всех. Нельзя отбрасывать ее из-за слов.

Он посмотрел на меня, его лицо в пятнах.

— А если он навредит тебе? Если ты пострадаешь? А если я тебя потеряю?

— После всего, через что мы прошли, — я поцеловала его в щеку, — ты должен знать, что я буду бороться, чтобы остаться с тобой. Потерять меня будет непросто. Смирись.