Карина Хелле - Пепел к пеплу

— Ах, вы слышали музыку. Я не видел, чтобы он играл, но тут было много детей годами, энергии много в одном месте. Никто не знает, откуда музыка, но точно с этого этажа. Порой слышно смех детей, шаги и топот, хотя их не видно. Все это я испытывал на этом этаже.

Мы покинули комнату и пошли по коридору в другую сторону. К комнате со светом. Мое сердце забилось быстрее рядом с ней. Нужно было как-то указать на нее.

Олдмен показал нам одну из комнат и сказал:

— Как видите, эти комнаты меньше. Они были личными или наполовину личными, а в палатах для детей низших классов могло умещаться по двадцать детей. Богатые могли позволить себе уединение и пространство. Порой дети были старше, их держали отдельно.

Пока он говорил, я шла по коридору, не слушая биение сердца. Я заметила край стола и лампу у той комнаты и замерла. Заглянуть внутрь я не осмелилась.

— А зачем тут стол и лампа? — спросила я, слыша, что звучу натянуто. Я с вопросом смотрела на Олдмена, Декс и Ребекка подошли с ним. Олдмен вошел, и я смогла сделать то же.

Лампа не горела, стол покрывал толстый слой пыли. Окно за столом был забито досками по неизвестным причинам. На стене криво висел рисунок девочки.

— Это был кабинет, — сказал он. — Наверное, один из врачей был на этом этаже, — он рассказал, как врачи приходили работать сюда, но я не слушала. Я смотрела на рисунок.

Такую девочку я видела во сне. Каштановые волосы, темные глаза и жуткая улыбка. Это была Шона? Я вглядывалась в картинку, пока не услышала голосок, зовущий меня.

Я вздрогнула и обернулась. Девочки рядом не было. На меня никто не смотрел, Декс пытался включить лампу на столе.

— Тут электричества нет, — сообщил Олдмен, когда после щелчка включателя ничего не загорелось. Я посмотрела на Ребекку, но она пожала плечами.

— Эй, а что это за рисунок? — спросила я, указав. — Странно, что он висит здесь.

— Наверное, это был любимый пациент или дочь одного из врачей, — сказал Олдмен без интереса. — Пойдем дальше? Если вас интересуют ужасы, то мы не на том этаже.

Мы кивнули и вышли за ним из комнаты. Я была последней. Мы выходили, и я рассеянно посмотрела на комнату напротив, куда убежало плохое.

Девочка стояла там, бледная рука сжимала поводок.

Она улыбалась мне с холодными глазами и опасными зубами.

Я завизжала и отпрянула, пытаясь убежать, девочка пропала передо мной.

Декс тут же оказался рядом, обвил мою талию, остальные тоже подбежали.

— Что случилось? — спросил Декс, хмурясь с тревогой, разглядывая меня, а потом комнату.

Я покачала головой, по рту словно раскинулась Сахара.

— Я… просто увидела девочку. Как на рисунке. Она стояла там, — я посмотрела на Ребекку, та поджала красные губы. — Правда. Я знаю, что видела.

— Я тебе верю, — сказал Декс. — Уверена, что это была та, что на рисунке? Оттуда?

— Да! — завопила я, грудь сдавило. — Да. Такая же. Она улыбалась. И держала поводок.

— Поводок? — голос Ребекки стал выше.

Я вяло кивнула.

— Угу. Но я не увидела, что там, — я посмотрела на историка. — Девочку тут уже видели?

— Да, — он сунул руки в карманы. — Но обычно она была на четвертом этаже, а не тут. Я не знал, как она выглядит, но если она как на рисунке… может, стоит забрать его в музей и исследовать.

— Без обид, — сказал Декс, — но рисунок тут явно не просто так. Не думаю, что снимать его — хорошая идея. Нам тут еще несколько дней жить, если вы понимаете, о чем я.

Он кивнул.

— Да. Думаю, мои истории тоже не помогают.

— Ничего не поделать. — Декс быстро улыбнулся. — Мы привыкли пачкать штаны.

— Мило, Декс, — холодно сказала Ребекка. Она посмотрела на меня. — Ты можешь продолжать?

Я выдохнула.

— Да, я в порядке. Я просто перепугалась.

— Иди сюда, — проурчал Декс и обнял меня. — Будь рядом, хорошо? Не хочу, чтобы ты что-то увидела без меня.

Я кивнула, мы пошли к третьему этажу, Ребекка с тревогой поглядывала на меня — или с жалостью — пока они с Олдменом шли впереди. Ох. Я бы посмотрела на ее реакцию на мертвую девочку.

Мы поднимались на следующий этаж, Декс шепнул мне на ухо:

— Думаешь, то была Шона?

Я сглотнула.

— Похоже, — шепнула я. — Она была у меня во сне.

Он замер на ступеньке, посмотрел на меня.

— В каком сне?

Я взглянула на Ребекку и Олдмена, они уже были почти на третьем этаже.

— О, пустяки.

— Перри, — строго сказал он, глаза потемнели. — Это не пустяки. Что за сон?

— Расскажу позже, — сказала я и пошла наверх за ними. Я не хотела обсуждать мертвую бабушку перед незнакомцем.

Он недовольно буркнул и поспешил за мной, монеты и ключи гремели в его карманах.

— Это третий этаж, — медленно сказал Олдмен. — Тут происходила вся грязная работа.

— Грязная работа? — повторила Ребекка.

— Тут морг. И комнаты операций. Некоторые комнаты использовались как парикмахерская и кабинет стоматолога для персонала. Пока они работали тут, не могли бывать дома, пока не будет найдено лекарство. Никто не хотел заразить друзей и членов семьи в городе. Они были тут изолированы.

Мы посмотрели на коридоры. Они казались такими же, как ниже, но комнат было меньше, и у многих были металлические двери с белой облупившейся краской. Тут было на пару градусов холоднее. Я сказала об этом Олмену.

— Вы правы, — сказал он. — Но я был здесь, когда было так холодно, что дыхание вырывалось паром, замерзала вода. Это не объяснить.

— Расскажите об этом этаже, — сказал Декс. — Что вы тут видели? Что видели другие?

— Хотите, кое-что покажу? — спросил он. — Идите за мной.

Мы пошли в левый коридор, замерли перед закрытой дверью. Он опустил ладонь на ручку.

— Это комната вскрытия. Или, как ее звали многие, комната крови.

Он открыл дверь, и петли застонали, как раненый зверь. Перед нами были только пыль и тьма. Он повернулся к Дексу.

— У вас есть свет на этой штуке?

Декс серьезно кивнул и включил его. Мы с Ребеккой остановились на пороге, мужчины прошли в комнату. Свет Декса резко озарял стены. К моему удивлению, комната не была пустой. От этого было только тревожнее.

Там были столы и рукомойники, шкафы и большой металлический сейф вдоль стен, всюду виднелись пятна ржавчины. В центре комнаты были три стола через промежутки, прикованные к полу. Большие лампы висели над ними, казалось, врач включит их в любой миг. Сбоку было отделение с шестью слотами — холодильник для тел.

Все во мне застыло. Я туда не пойду. Я посмотрела на Ребекку, та кусала губу и смотрела, как Декс и Олдмен шли к столам для операции. Она ощущала то же самое, даже если не говорила этого.

— Посветите сюда, — сказал Олдмен, указывая на средний стол. — Видите кольцо по краю? Так собирали кровь. Врачи мало понимали туберкулез, и как он передается. Они думали, что могут изучить его и найти лекарство. Конечно, время шло, и они проводили все меньше вскрытий. А смысл? Там холодильник, — он указал на металлический шкаф с отделениями. — Только шесть тел помещается за раз. Болезнь заразительна, и мертвых сразу увозили.