Трейси Бэнгхарт - Грация и фурия [litres]

– Я покажу, где хранятся рационы. И в казарме найдется несколько надежных камер для пленных. А что касается судна… Следующее прибудет только через неделю или около того. Времени все обдумать у нас еще предостаточно. – Он сжал ее руку. – Худшее уже позади.

Серина, глядя ему в глаза, не проронила ни слова. Для Гибельной Горы худшее, может быть, и позади, но она на достигнутом останавливаться не собиралась.

Она провела его к дальней стороне амфитеатра, где Аника и еще несколько девушек из Отеля Отчаяния охраняли своих бывших стражников, тренируясь при этом с недавно обретенным оружием – они ставили и снимали пистолеты с предохранителей, время от времени направляя стволы на своих врагов.

– Аника, это Вал, – сказала Серина. – Он покажет вам, где запереть охранников. Он знает, где хранится спрятанное продовольствие. Принесите еду сюда, и мы распределим ее среди женщин всех кланов.

Серина предполагала, что Аника задаст ей вопросы, угрожающе улыбнется, но та, к удивлению Серины, лишь коротко, по-деловому кивнула.

– Предатель, – прошипел один из захваченных охранников, глядя на Вала.

Аника саданула его локтем в нос. Тот со стоном отпрянул и немедленно утих, остальные же, глядя на нацеленные на них стволы пистолетов, никакой активности не проявили.

– Вам все понятно? – спросила Серина, переводя взгляд с Вала на Анику, а затем на девушек из отряда Аники, надеясь, что они усвоили: Вал – их друг, участвовавший в восстании на их стороне.

Аника опять кивнула.

– Всем все понятно, – твердо подтвердил Вал, проводя ладонью по непослушным волосам.

Серина повернулась, намереваясь уйти, и тут Аника сказала:

– А я-то думала, что ты слабая. Но, оказывается, у тебя все время был план.

Серина никогда не предполагала, что Аника отнесется к ней с уважением. И сейчас у нее хватило ума не сказать той правду – что никакого плана у нее не было. Да и сейчас она действовала тоже не по плану. Поэтому она лишь обронила:

– Гибельная Гора не прощает слабость.

Аника едва заметно улыбнулась, из чего следовало, что, по ее мнению, теперь они обе были бойцами.

Глянув напоследок на Вала, Серина зашагала к арене и тут углядела Клифф, сидевшую на лавочке в нескольких футах от мертвых тел. Клифф переплела руки, и на ее широком плоском лице смешались триумф и страх.

– Клифф, – окликнула ее Серина. – Знаешь женщин из других команд?

Клифф, подняв взгляд на Серину, кивнула и вновь уставилась на мертвых.

– Можешь организовать группу, которая бы отволокла мертвых охранников на утес и столкнула бы их в море? – спросила Серина.

Клифф вскочила на ноги.

– Конечно, смогу.

Серина похлопала ее по плечу и отправилась на поиски Эмбер.

Подъем на гору с телом Оракл на плечах был труден, но в то же время Серина чувствовала и легкость тоже. В небесном своде звезды прожгли дыры, а тропу освещал дрожащий в темноте свет факелов.

Этой ночью почтить предстояло многих. Но первой была Оракл.

Серина пела песнь в честь Оракл и Яканы, но также и в честь матери Вала, и в честь Петрэль и Слеш, и всех женщин, кто погиб здесь, на острове.

Последнее тело разнеслось в небе всполохами искр, и голос, охрипший от пения, спросил:

– И что теперь?

В багровом отсвете вулкана Серина вглядывалась в лица, обращенные к ней.

Она набрала полную грудь воздуха.

Она объединила всех этих женщин, но дел оставалось еще очень много.

Она всегда полагала, что давать сдачу смысла нет.

Но Номи все-таки была права, говоря, что необходимо бороться за свои права. Борьба стоила того. Борьба могла изменить мир.

Нет. Она уже изменила мир. Серина была уверена в этом.

Как она была уверена и в том, что теперь точно увидит свою сестру.

КРОВЬ С ТЕЛА МАЛАХИИ капала на ступеньки. Охранники Асы не издавали ни звука, и тишину нарушало лишь тяжелое неровное дыхание Малахии.

– Пожалуйста, – взмолилась Номи, обращаясь к Маркусу. – Он же умрет. Помогите ему.

Тот никак не отреагировал.

– Что случилось? – спросила Марис. Лицо ее от страха стало белым, глаза выделялись на нем темными провалами. – Верховный…

– Аса убил его. – Номи подавила рыдание. – Он… Он устроил государственный переворот. Он использовал меня… Малахию… – у нее не получилось вымолвить более ни слова.

Теперь было абсолютно очевидно, что Аса продуманно манипулировал ею. Возможно, он вовсе не намеревался убивать Верховного Правителя, но Рензо он бы не оставил в живых. Да, и Номи скорее всего, тоже.

Он воспользовался ее горем, ее отчаянием, ее дезориентацией в новой, непривычной для нее обстановке дворца. А теперь стал не просто Наследником – он в одночасье превратился в Верховного Правителя.

И еще неизвестно, уцелела бы ее семья, если бы все пошло по его плану. А уцелеет ли теперь? Не примется ли Аса разыскивать ее кузена?

– Что они сделают с нами? – спросила, точнее, простонала Марис.

Она не поспевала за темпом охранников, тот, что был сзади, вновь и вновь толкал ее, и она все время спотыкалась.

– Не знаю, – ответила Номи, не желая запугивать Марис еще больше.

Аса обещал Номи, что она встретится с сестрой , и Номи отлично понимала, что это значит и куда теперь лежит их путь.

Маркус провел их группу через ту часть дворца, бывать в которой Номи прежде не доводилось, и вывел прямо к причалу. Там, на темной воде, покачивались несколько больших судов. В лунном свете стала очевидна бледность Малахии, вызванная потерей крови.

– Принесите кандалы, – велел Маркус, и один из охранников устремился в ночь.

Номи почувствовала слабость.

Марис внезапно вырвалась из рук ничего не ожидавшего охранника и побежала прочь, обретя свободу, но свобода эта длились лишь несколько секунд. Охранник, опомнившись, устремился за ней, схватил ее сзади за волосы и грубо дернул к себе. От боли и страха она взвыла.

– Мне жаль. – По лицу Номи заструились слезы. – Мне ни в коем случае не следовало просить тебя о помощи. Мне очень жаль.

Охранник, держа Марис за волосы, втолкнул ее на палубу судна. Затем разжал руку, и Марис, вздрогнув, едва слышно спросила:

– Мужчина, которого ты разыскивала, – кто он?

Маркус толкнул Номи в спину, и та, споткнувшись и чуть не упав, тоже очутилась на борту. Судно оказалось большим, грузовым, с железным планширом и грязной деревянной палубой. Почти все моряки сейчас находились в трюме – готовили паровой котел для плавания.