Александр Гулий - Фамильяры Смерти [СИ]

— Но как он их тогда находит? Если эти примерные женушки скрывали, весьма успешно, должен заметить, свои интрижки ото всех, то как он об этом узнает?

— Понятия не имею, фигли меня спрашиваешь?

— Ну это ведь ты у нас мозговой центр, — хохотнул Кайл.

— Раз так, то давай для начала выясним, насколько верны наши предположения, а потом уже будем думать, как он их находил.

На проверку предположений ушло больше недели. Работы было столько, что снимавшие вскладчину квартиру следователи практически не ложились спать. Поднять старые дела, заново опросить свидетелей, найти нужную информацию — все это было довольно тяжело провернуть, учитывая, что многим преступлениям было уже около пяти лет. Выходя очередным поздним вечером из участка, следователи столкнулись с Майком.

— Эй, Майк, не хочешь по бокальчику пива с нами пропустить? — спросил Кайл.

— Извините, ребята, но сегодня служба в церкви, не хочу пропускать, — ответил патологоанатом. — Как ваше дело продвигается? А то что-то смотрю, вы целыми днями на работе допоздна торчите.

— Да вроде что-то нащупали, но пока все мутно.

— А что ваш свидетель?

— Из него такой свидетель, как из меня оперная певица, — хохотнул Роман, — хотя, возможно, мы к нему еще вернемся.

— Что ж, удачи вам.

— Спасибо, Майк, — ответил детектив, и они разошлись в разные стороны.

Одной кружкой пива дело не ограничилось и, возвращаясь домой, не слишком трезвые друзья размышляли о том, о чем в пятницу вечером нормальные люди вообще не размышляют — о работе.

— Нет, ну не понимаю я и все тут, как он их выбирает, они ведь из разных районов! — сокрушался Кайл.

— Может он врач и выслеживает своих пациенток, — ответил Роман, снимая шляпу и развязывая длинные, почти до самых лопаток, волосы.

— Но больниц-то несколько, — возразил Кайл, — и все жертвы ходили в разные, нет, тут что-то другое.

— Но что именно? А еще мне не дает покоя мысль о том, кто он по профессиональной принадлежности. Если он не врач, то кто же он? Раны, которые наносятся жертвам, настолько точны, что веет типической хирургией.

— Он псих, значит, мы должны мыслить, как он.

— Ага, давай-ка станем чокнутыми, — расхохотался Роман. — Нет, на самом деле, ты прав, нужно попытаться мыслить, как он.

— Итак, предположим, я маньяк. Меня бросила жена и ушла к другому или моя мать ходит налево, наставляя папочке огромные оленьи рога. Мои действия?

— Ну-у-у-у-у-у, — протянул Роман, поднимаясь на крыльцо дома, где они снимали квартиру, — скорее всего это и будет твоя первая жертва. Если это жена, то тут все просто, а вот если мать, то, вероятно, незадолго до этого твой отец узнает об ее интрижке и уходит.

— Но если я сын, то почему все мои жертвы не рожавшие?

— Потому что ты не хочешь, чтобы еще хоть одного ребенка постигла такая же отвратительная участь, что и тебя.

— А где тогда лежит тело моей жены или матушки, раз я не попался до сих пор?

— А вот это уже сложнее, — задумался Роман. — Либо ее исчезновение заметили, и она числится пропавшей, либо даже не знаю. Боюсь, скрывать где-то труп, выставляя ее живой, немного сложновато, разве что сказать, например, что у нее, скажем, отказали ноги, или еще что, как у матери Майка…

Роман, шокированный жуткой догадкой, замер посреди входа в квартиру и уставился куда-то сквозь разувавшегося напарника.

— Эй, ты чего столбом стоишь? Проходи уже давай, — не понял его подвыпивший друг.

Следователь очнулся от наваждения, запер дверь и, быстро раздевшись, направился в комнату, отчаянно ероша волосы и бормоча:

— Да ну нет, бред какой-то, Майк ведь работает уже много лет, пять где-то… Черт, да что ж такое-то?

— Да о чем ты вообще? — недоуменно воскликнул Кайл. — При чем тут Майк со своей занудной мамашей, которая пилит его по каждому поводу и заставляет ходить на службы в церковь?

— Церковь! Точно, вот оно!

— Объясни, наконец, что ты там бормочешь?!

Роман неожиданно замер посреди гостиной на несколько секунд, а затем резко опустился прямо на пол, напрочь игнорируя диван, и вновь занялся превращением своих волос в спутанную паклю.

— Майк.

— Ну что с Майком-то? — не понял Кайл.

— Он работает патологоанатомом в участке уже больше пяти лет, примерно с того же времени, когда начались эти убийства. У него медицинское образование, которое позволяет досматривать без участия других врачей старую мать. У него нет ни отца, ни жены, ни детей и он ходит в единственную в городе церковь. Все наши жертвы были набожны, могу поспорить, они частенько посещали церковь. И вот еще что, ты когда-нибудь видел мать Майка? — спросил Роман.

— Нет, она ведь болеет чем-то, не помню чем, ноги почти отказали.

— А от коляски отказалась, заявив, что не хочет выглядеть старой клячей, сидит все время дома, никого не хочет видеть и занимается тем, что пилит Майка чем-нибудь, особенно когда это касается женитьбы.

— Ну да, она та еще заноза… по словам Майка, — медленно произнес Кайл.

— Вот именно, по словам Майка. Никто никогда не был у него дома, никто никогда не видел его мать, но она у всех на слуху. Весь участок потешается с его историй, ни единого сомнения в том, что она пожилая вечно брюзжащая женщина.

— Ты думаешь, она… того?

— Не исключено, Майк ведь умеет обращаться с трупами. К тому же, если хорошо подумать, общаться он с нами начал как раз тогда, когда нам передали это дело.

— Ну да, никто за него браться не хотел, а нам тогда любое сошло бы. А церковь, ты думаешь…?

— Там он и находит своих жертв. Молодые и относительно молодые женщины, крутящие по разным причинам романы за спинами своих мужей, приходят замолить свои грехи и, сидя на службе, заводят разговор с неприметным мужчиной, пришедшим помолиться за здоровье матери. Слово за слово и каким-то образом он выведывает, что они далеко не такие хорошие, какими могут показаться. Проследить за ними проще пареной репы, а там и дело в шляпе.

— Получается, он их ловит, приводит в роскошный вид, а затем убивает. Вот только зачем сначала душить, а потом резать мертвое тело?

— Если это действительно Майк, то нельзя быть уверенным в том, что он говорит. Может статься так, что, решив в один прекрасный день прикончить гулящую мать, он ее попросту не додушил. Вполне возможно даже, что она очнулась после этого и решила вышибить мозги из слетевшего с катушек сына, тогда он добил ее уже навсегда.

— Хорошо, предположим, это действительно Майк, — задумчиво протянул Кайл. — К тому же, если верить описанию бездомного, он действительно подходит под невысокого и полного. Зачем он красит и наряжает своих жертв?

— Ну, наверное, его мать ходила на свидания накрашенная и при параде. Учитывая то, что убийства происходят всего два раза в год, он может одевать своих жертв в вещи матери.