Александр Гулий - Фамильяры Смерти [СИ]

— Мы закончили с ремонтом, получили оплату, всего доброго вам, — вежливо произнесла Гелла, молясь, чтобы их пронесло. Охранник, дежуривший у входа, смерил девушек подозрительным взглядом и спросил:

— Почему без сопровождения?

— Молодая хозяйка сказала, что раз мы помним дорогу, то можем сами выйти.

Охранник что-то прикинул в уме, а затем медленно произнес:

— Ладно, идите.

Подруги синхронно улыбнулись охраннику, вышли на улицу и быстрым шагом направились к воротам.

Юля уже собиралась облегченно вздохнуть, когда на половине пути до выхода громила, сидевший на охранном посте, прикоснулся к портативному переговорнику на ухе и принялся что-то внимательно слушать, глядя на девушек.

— Мы раскрыты, — пробормотала Гелла, — на счет три бежим вправо, к забору, если залезешь мне на плечи, сможешь перебраться.

— А как же ты? — перепугано спросила Юля.

— Если к Департаменту вернется живой и невредимый член нашей команды, то они будут вынуждены принять твои показания и снарядить за мной отряд. А вот если мы застрянем здесь обе, то не уверена, что за нами пришлют. Итак, три, — выпалила Гелла и, схватив Юлю за руку, побежала в сторону забора, попутно включая микрофон. — Данил, нас спалили. Попробую выпхнуть Юлю через забор, выход перекрыт.

— Твою ж налево! — выругался Данил. — Виталий Петрович, — они раскрыты, нужно что-то делать.

— Что произошло? — наклонился над парнем мужчина.

— Не знаю, Гелла сказала, они попытаются перелезть через забор, нужно помочь им.

— Мы не можем.

— Что значит «не можем?» — недоуменно спросил Данил.

— Пока кто-то из них не выйдет и официально не заявит о происходящем, мы не можем туда вломиться, Лисецкий предъявит нам живую — здоровую Геллу Константиновну, словам которой в последствии не поверит абсолютно никто, и обвинит нас в незаконном проникновении на частную территорию, — Виталий Петрович включил громкую связь и сказал: — Слышишь меня, Гелла? Если вы не выберетесь, мы не сможем просто так ворваться внутрь. Если вас поймают, постарайся вытянуть что угодно, что может дать нам повод начать захват. Хоть аварию с вашим приятелем, хоть продажу наркотиков, что угодно, ты поняла?

— Поняла, — прошипела девушка, пытаясь удержать равновесие, пока Юля предпринимала попытки перебраться через забор.

— И первым делом они проверят ваши уши на предмет записывающих устройств, точно так же, как и все стены, вокруг кабинета, так что перепрячь свой микрофон.

— Он через поролон нормально прослушивать будет? — спросила девушка.

— Он через стены прослушивает, что уж говорить о поролоне.

— Тогда пожелайте мне удачи, — ответила Гелла и, оглянувшись на бегущих охранников, незаметно вытащила переговорник из уха и засунула в бюстгальтер.

— Стоять или мы откроем огонь! — крикнул бегущий впереди мужчина. Гелла изо всех сил подалась вверх, надеясь вытолкнуть Юлю, и ей это почти удалось, но в последний момент подбежавшая охрана схватила ее и оттащила от подруги. Потерявшая опору девушка беспомощно повисла на высоком заборе и ее быстро стащили обратно на землю.

Виталий Петрович, наблюдая через уличную камеру, как на мгновение появляется и тут же исчезает из-за высокого забора лицо Юли, мрачно констатировал:

— Все, теперь мы абсолютно бессильны, до тех пор, пока твоя незаурядная подружка даст нам повод войти… если даст.

Данил напряженно замолчал, пытаясь придумать, что можно предпринять, а Виталий Петрович думал о том, что, возможно, зря положился на неподготовленных молодых людей, понадеявшись с их помощью схватить самого неуловимого преступника. Хотя, с другой стороны, никто не мог дать гарантии, что пойди на операцию сотрудники Департамента, дело не приняло бы точно такой же оборот.

Гелла всегда была спокойным человеком, и мало что могло вывести ее из равновесия, однако сейчас она испытывала все более нарастающее и совершенно неуместное раздражение. Юля тихонько поскуливала от ужаса, из глаз ее беспрерывно лились слезы — она уже готовилась распрощаться с жизнью, и это еще больше мешало Гелле сосредоточиться. Кроме того, открытая демонстрация страха только лишний раз убедит их недоброжелателей в том, что на помощь к двум незадачливым шпионкам никто не придет. Людей в небольшом кабинете собралось более чем достаточно: Лисецкий вместе с дочкой и бухгалтером, четверо охранников, включая узнавшего в Гелле свидетельницу ДТП, собственно Гелла с Юлей и Стефан. Но Стефана можно было не считать — призрака при жизни все равно никто кроме Юли не видел.

— Итак, — медленно произнес Дмитрий Лисецкий, откидываясь на спинку кресла, — хотелось бы все-таки узнать, что на самом деле вы делаете в моем доме. Такое великолепное прикрытие в виде молодых сотрудниц сервис-центра и вовремя сломавшегося компьютера моей недалекой дочки вам мог обеспечить только Департамент. Могу так же предположить, что вы здесь, чтобы узнать что-нибудь полезное из моей встречи с Вадимом Анатольевичем, который ведет нашу бухгалтерию, о чем говорят найденные на стене в коридоре и в ухе у одной из вас жучки. Это же надо было так красиво разыграть сцену с гостевым туалетом, если бы наш начальник охраны не вышел на шум, все действительно могло бы получиться. Я не понимаю только одного, почему Департамент послал двух малолеток на верную смерть, надеясь узнать что-то полезное, там что, все из ума выжили?

— Мы сами себя сюда прислали, — ответила Гелла и, не обращая внимания на потянувшихся к оружию охранников, занялась вытаскиванием линзы из левого глаза. — Извините, но эта штуковина мешает мне думать.

— Пожалуйста-пожалуйста, — насмешливо ответил Лисецкий и знаком остановил своих людей.

Спустя несколько секунд Гелла все-таки смогла вытащить зеленую линзу и, бросив ее прямо на пол, уставилась на присутствующих жутковатыми разноцветными глазами.

— Дело в том, уважаемый Дмитрий Сергеевич, — продолжила она, наблюдая за реакцией Олеси, — один наш хороший друг попал в неприятности из-за вашей дочери и попросил нас во всем разобраться.

— О, так вы играете в мстителей? Забавно. И кто же этот ваш друг?

— Его зовут Стефан, ваш человек сбил его черным внедорожником две недели назад.

— Стефан…боюсь, я не знаю, кто это такой, — ответил мужчина.

— Что значит не знаешь, пап? — неожиданно вмешалась Олеся. — Что за глупости?! Знаете что? Я надеюсь, он сдохнет после встречи с нашим джипом! Что бы какое-то отребье смело красть у меня драгоценности? Я снизошла до этого жалкого босяка, потому что решила попробовать в жизни что-нибудь диковинное, а ему пришло в голову, что он может творить все что вздумается, если я с ним наигралась!