Александр Гулий - Фамильяры Смерти [СИ]

— Заткнись, идиотка! — рявкнул Лисецкий и Олеся испуганно притихла. — Ты понимаешь вообще, что ты только что сделала? Подписала признание в покушении на убийство! Когда ты, наконец, научишься держать язык за зубами? Теперь мне точно придется их убить.

Юля, услышав это, не выдержала и, уже не сдерживаясь, зашлась рыданиями. Оглянувшись на призрака, она в отчаянии выкрикнула:

— Ну что, доволен, сукин сын? Теперь мы все умрем из-за твоей глупой жажды справедливости! Боженька, за что мне это, за что? Как я вообще во все это влезла?

К счастью, присутствующие решили, что девушка задала риторический вопрос воздуху, а не ставшему мрачнее тучи Стефану. Гелла посильнее стиснула кулаки. Признание они, положим, выбили и наушник, который никто так и не смог у нее найти, передал весь разговор оперативникам Департамента, однако пока спасать их из этой передряги явно никто не торопился. Оставалось надеяться только на то, что Данил сможет хоть как-то повлиять на происходящие там события. Положение становилось критическим и безвыходным. Ну, почти безвыходным. Стоило маленькой тени мысли посетить голову девушки, как из-за спины, со стороны старинного зеркала в полный рост, обрамленного вычурной деревянной рамой, раздался насмешливый женский голос:

— Ну что, тебе не кажется, что сейчас самое время заключить сделку и выпустить меня? — спросила Карма. Гелла обернулась, но увидела лишь свое отражение. Совершенно обычное, но если присмотреться, можно было увидеть, что цвет его глаз постоянно менялся. К счастью, никто не стал присматриваться к зеркалу, когда можно было смотреть непосредственно на нее. — Не беспокойся, кроме тебя, меня здесь никто не слышит, пока не слышит.

— А что я буду делать, если ты не сдержишь свое слово? Что если ты просто пойдешь разгуливать по моему миру, оставив нас здесь? Я ведь никак не могу проверить, выполнишь ли ты свою часть уговора или нет.

— Тебе остается лишь поверить мне на слово, девочка, — улыбнулась демон. — Соглашайся и я спасу вас. Просто выпусти меня отсюда, и вся моя сила окажется в твоем распоряжении.

— С кем ты говоришь? — настороженно спросил Лисецкий.

— Со своим отражением, разве не видите? — ответила Гелла.

— По-моему, у нее не все дома, — сказала Олеся и тут же испуганно вжалась в кресло под суровым взглядом отца.

— Это у тебя не все дома, раз ты додумалась вываливать незнакомым подозреваемым в работе на Департамент девицам подробности преступления.

— Ну же, девочка, соглашайся, они все равно вас убьют, а я могу помочь, просто выпусти меня.

— Меня не прельщает перспектива выпустить в свой мир монстра-манипулятора.

— Фи, как грубо, — делано надулась Карма, — по сравнению с тем же мужчиной, сидящим в кресле я просто божий одуванчик. Подумай только, сколько злодеяний совершили находящиеся здесь люди, я просто возьму темное содержимое их души. Выпусти меня и я решу все твои проблемы, как и договаривались.

— Предположим, я согласилась, как это сделать? — плюнув на все, спросила Гелла. Как ни прискорбно было это осознавать, других вариантов, кроме как прибегнуть к помощи демона, поселившегося в ее отражении, она просто не видела. До тех пор, пока оперативники Департамента прорвутся к ним, а то, что прорываться придется с боем, девушка была абсолютно уверена, их уже успеют десять раз прикончить.

— Просто подойди к зеркалу и дай на тебя посмотреть. Мне нужно увидеть путь, по которому я попаду в ваш мир. Ты моя дверь и одновременно ключ от нее же.

— Мне не нравится, когда люди в моем присутствии начинают так странно себя вести, обычно после этого я сразу пускаю им пулю в голову, — теряя спокойствие, сказал Лисецкий. — Однако, в связи с тем, что стрелять в напуганную девушку немного некрасиво, может, ты объяснишь причину своего поведения?

— Да вот знаете, — ответила Гелла, с вызовом взглянув в глаза мужчине, — все равно, нам не жить, а помирать, так с музыкой, можно мне расчесаться перед зеркалом?

— Расчесывайся, ради бога, — опешив от такого поворота событий, разрешил Лисецкий, все больше убеждаясь в мысли, что эта девушка и вправду не дружит с головой.

— Гелла, что ты творишь? — обреченно спросила Юля, но ее она уже никого не слушала. Собрав всю свою волю в кулак, она развернулась и медленными шагами, каждый из которых был настолько тяжелым, будто на ноги ей повесили гири, направилась к зеркалу. Подойдя вплотную, она уставилась на собственное отражение и спросила:

— Ну, и что дальше?

Ответа не последовало, но отражение слегка шевельнулось. Карма осмотрела Геллу с ног до головы и, остановив свой взор на разноцветных глазах девушки, произнесла:

— О, нашла. Остались сущие формальности, давай же, пригласи меня, и не отводи взгляд.

Гелла раздумывала не долго. Напряженно вдохнув, она взглянула в постоянно меняющие цвет глаза демона и, отбросив бесполезные сомнения, громко произнесла:

— Ингея Валерриона Карма, я приглашаю тебя в свой мир.

В следующую секунду девушку словно ударили по голове кузнечным молотом. В ушах дико зазвенело, а из носа хлынула кровь. Ноги налились свинцом и Гелла начала плавно, словно в замедленной съемке, падать, наблюдая, как изменяется ее отражение, открывая истинный облик демона, живущего в зеркалах. Все очертания тела и лица поплыли, неуловимо меняясь, чуть расширились глаза, кожа посмуглела, темно-рыжие волосы стали стремительно удлиняться, приобретать вызывающе яркий оттенок и сплетаться в причудливую прическу, ногти на пальцах заострились и увеличились на несколько сантиметров, превращаясь в опасное оружие. То же самое случилось и с вещами. Создалось впечатление, что форма сервис — службы была нарисованной, и кто-то случайно вылил на картинку воды, размывая ее очертания и краски, а спустя мгновение все цвета на этой картине изменились, странная несуществующая волна сошла на нет, оставив после себя совершенно другую одежду. За миг до падения девушка увидела, как Карма делает шаг вперед, все так же насмешливо глядя на происходящее, вот только глаза ее больше не меняли цвет, левый зрачок демона стал ярко желтым, а правый — насыщенно зеленым.

— Так вот что она имела в виду, говоря, что ей нужно найти вход в наш мир через меня, — подумала Гелла и отключилась, неудачно ударившись затылком о деревянный подлокотник кресла.

Дмитрий Лисецкий, не веря своим глазам, наблюдал за происходящим и, судя по ужасу, отразившемуся на лицах остальных присутствующих, это не было иллюзией.

— Стреляйте по зеркалу, олухи, не дайте ей выбраться! — в отчаянии выкрикнул он, глядя, как часть изменившегося на их глазах отражения начала переходить резную зеркальную раму. К счастью, два раза охране повторять не пришлось, бывалые мужики быстро повыхватывали пистолеты и дали дружный залп по зеркалу. Сотни осколков полетели в разные стороны, безжалостно царапая всех, кто был достаточно близко и осыпаясь на пол. В один момент в комнате воцарилась гробовая тишина, люди все еще не могли поверить, что все так легко закончилось. Даже Юля перестала плакать, и ошалело оглядывалась по сторонам, стряхивая с себя осколки и размазывая сочившуюся из царапин кровь. И только молча стоявший все это время Стефан заметил, что во всем произошедшем было что-то неправильное. Большая часть зеркала рухнула прямо на упавшую в обморок Геллу, но на ней не было ни единой царапины, даже самой маленькой.