Галина Липатова - Удача близнецов [СИ]

Она опять достала лорнет и снова принялась разглядывать озеро и дальнюю усадьбу. Отсюда, со взгорка, вид был куда получше, чем на подъеме. Вздохнула:

– И суток не прошло, а мне уже тошно, так и хочется что-нибудь кастануть посерьезнее поисковых огоньков…

– И мне… Ничего, потерпим. На что это ты там так внимательно смотришь?

– Да вон, – она махнула рукой, указывая на дальнюю усадьбу. – Не помнишь, кто там живет?

– Нет, и, по-моему, бабушка нам никогда о тех соседях и не говорила, – пожал плечами Бласко. – А что?

Она сунула ему лорнет:

– Посмотри сам, интересно, что скажешь.

Бласко остановил коня и поднес лорнет к глазам. Это, конечно, не подзорная труба, но тоже неплохо, двойные стекла в оправах из коротких трубок давали трехкратное приближение.

Дальняя усадьба тоже имела безумную архитектуру, как и бабушкина, и усадьба Роблесов: явно очень старая квадратная башня в три этажа, к ней пристроена более высокая и тонкая круглая башня со шпилем, пара низких пристроек с пузатыми башенками, и всё это из разного камня. Вокруг усадьбы – сад, огороженный забором из дикого камня, как и вокруг Каса Гонзалез. Вид на первый взгляд нежилой, но потом Бласко заметил над одной из пристроек дымок, а в верхнем окне квадратной башни – что-то яркое, похожее на флаг.

– Ничего особенного, – он всё еще не мог понять, что же так заинтересовало сестру. ­– Ну, топят печь средь бела дня – так, наверное, обед готовят. Флаг в окне… немного странно, почему не на шпиле, но, может, на шпиль боятся вылезать. А так – ничего особенного, я же говорю… Хотя… – он перевел лорнет на бабушкину усадьбу, потом обратно на дальнюю. – Хотя овец вот почти нет в ее окрестностях. И свинарников поблизости тоже. И распаханных полей с огородами. А у бабушки есть. Хм… Сад запущенный какой-то. Бедненько всё смотрится по сравнению с Каса Гонзалез. И дорога к усадьбе какая-то малозаметная.

Он вернул сестре лорнет, пожал плечами:

– Ну, какие-то обедневшие гидальгос, наверное. Все-таки не пойму, что тебя так заинтересовало.

Жиенна сложила инструмент, спрятала в замшевый футлярчик и сунула в карман:

– Даже обедневшие гидальгос в Салабрии владеют хоть одним овечьим стадом, и пара полей распаханных у них точно будет – надо же что-то кушать и чем-то свиней кормить. Наш сосед Роблес исключение, но он ведь ученый, и живет только с экономкой и сторожем, он может и в сельской лавке покупать... Вот я и думаю – кто же живет в той усадьбе? Еще один ученый мэтр? Или какой-нибудь опустившийся пьяница? Или отпрыск обедневшего старинного рода, умудрившийся просрать последнее из родового достояния?

– Всё может быть. Но тебе зачем?

– Затем, что надо же чем-то развлекаться. И потом, вот ты собираешься быть странствующим паладином… Если, конечно, не передумаешь и не пойдешь в храмовники. Но в любом случае надо же наблюдательность развивать… Чему вас только учат. Нас уже год как гоняют на наблюдательность и умение делать выводы.

Бласко поморщился:

– Вот только не надо сейчас про «все паладины – тупоголовые махатели мечами, то ли дело инквизиторки!» Я этого от тебя в прошлый отпуск наслушался, когда мы искали, кто и зачем повадился по всему кварталу половики с порогов красть и сидушки из дворовых сортиров.

– Но ведь и правда я тогда первой догадалась, а ты не понял, пока я тебе не разжевала, – хмыкнула сестра. – Матушка всегда говорила, что у нас одни мозги на двоих, и большая часть мне досталась.

На это Бласко только зубами скрипнул. Да и то – не дашь же сестре подзатыльник, недостойно это. Да и вернет она этакий «подарочек» сполна, еще и с довеском. Когда они были детьми, бывало, и дрались, и не всегда победа была на стороне Бласко. Ну и, честно говоря, соображала она все-таки лучше него, особенно когда дело касалось рассуждений и разбора чего-нибудь. Зато когда надо было быстро принимать решения, Жиенна полностью полагалась на брата – он никогда не ошибался в ситуациях, требующих немедленного действия.

– В общем, надо и про того соседа тоже выяснить, – подвела итог Жиенна. – Ну, не дуйся. Неужели тебе неинтересно? Подумай – ведь если мы узнаем что-нибудь этакое, тебе потом будет что рассказать друзьям, когда вы начнете делиться впечатлениями от каникул. А то ведь одного участия в паре драк и таскании барашка мало…

Бласко вздохнул, признавая, что она права.

– Ладно. Разузнаем. А сейчас куда – в село или сначала к Роблесу?

– В село, я думаю. Там осмотримся, может, что услышим интересное. Ну и я бы немножко по этим пустошам побродила, может быть, найдем какие-нибудь следы… Запускай поисковые огоньки.

Следы нашлись довольно быстро: недалеко от дороги среди россыпи небольших известняковых валунов валялась овца. Выглядела она точно так же, как и та, что близнецы нашли вчера, и убита была явно примерно тогда же.

– Клеймо бабушкино опять, – сказал Бласко, осмотрев труп. – И чую я всё то же самое.

– Ага. А знаешь, что еще любопытно? – Жиенна обошла мертвую овцу по кругу, рассматривая траву и вереск, кое-где заляпанные уже засохшей кровью. – Что волки ее не погрызли за ночь.

– Точно, следов волчьих нет совсем, – Бласко даже на всякий случай еще раз ощупал все вокруг магическим щупом. – Вообще никаких следов нет. Как и в прошлый раз.

– Теперь я не успокоюсь, пока эту загадку не разгадаю, – решительно сказала Жиенна. – И вот что… Надо бы раздобыть карту этих мест. Как думаешь, у бабушки есть? Глянем, скопируем и будем отмечать.

– А если нет, придется самим рисовать, – Бласко почесал в затылке. – О. А ведь в сельской управе наверняка карта есть. Не может не быть! Там и посмотрим. Скажем, что нам интересно, что здесь вообще есть. И ведь даже не соврем!

– Можешь же соображать, когда хочешь, – едко улыбнулась Жиенна. – И верно, зайдем в управу. Заодно спросим там же, кто в той усадьбе живет. И про Роблеса. А потом у бабушки, и послушаем, что и как нам расскажут.

По дороге в село нашлись еще одни овечьи останки, на этот раз куда более старые – но всё так же не тронутые волками. И даже муравьями и червями. Зажимая нос, Жиенна подошла ближе и осторожно отвернула овечье ухо. Клеймо было другим – скрещенные меч и то ли посох, то ли боевая палица.

– Два дня она тут уже валяется, – сказал Бласко. – Местные не убирают в надежде, что волки сгрызут? Или по какой другой причине? Суеверия?

– Возможно, – кивнула Жиенна. Задумчиво посмотрела на овцу и сказала:

– А призови-ка очищение на площадь. А я сейчас на всякий случай общий экзорцизм сотворю. А через денек наведаемся и посмотрим, что дальше будет.

Бласко огляделся. Никого поблизости не было, и он быстренько призвал очищение. Круг белого света прокатился на сорок футов, приминая вереск и траву, и погас. Жиенна сложила ладони у груди, зажав в них четки, склонила голову и быстро, но внятно проговорила формулу общего экзорцизма. Паладины таким не пользовались – при наличии других умений просто не нужно было, но формулу знали. Инквизиторки же в этом деле больше упирали именно на молитву и божественную силу, которой Дева особо одаряла своих служительниц. Если здесь, на месте гибели овцы, и были какие-то незаметные следы демонических или некротических сущностей или воздействий, экзорцизм должен был окончательно их уничтожить.