Anne Dar - Песнь волчьей крови [СИ]

— Мне нравится твой бунтарский дух, — вдруг усмехнулся собеседник. — Как тебе осень в Грей Плэйс?

— К сырости осенней вовсе не готов — не сварил глинтвейна, не купил котов , — тяжело выдохнула я, процитировав слова одной своей подруги, чем снова заставила Рудольфа улыбаться. — На самом деле я люблю осень.

— А мне больше нравится лето, зато Кай у нас фанат осени, — ответил Рудольф, отчего моё настроение, едва начинающее выравниваться, вдруг снова упало, и я больше не собиралась его поднимать. Я промолчала. — Не хочешь разговаривать?

— Есть интересная и короткая тема, которую мы успеем окончить до парковки у моего дома?

— Тебе нравится Кай?

— Это весьма деликатная тема…

— Я его дядя.

— Только не говори, что ты вправе знать всё о своем племяннике, потому что я отвечу тебе, что это нарушение личного пространства.

— Значит, нравится.

— Нет… Как друг, — запуталась я и выдала свой ответ, отчего сразу же на себя разозлилась.

— Вы еще дети, чтобы играть в серьезные отношения, — весело усмехнулся Рудольф.

— Все мои подруги уже давно встречаются с парнями, — начиная сердиться, прищурилась я, как раз в момент, когда Рудольф остановился напротив моего дома.

— Ты меня не слушаешь — я говорил о серьезных отношениях, а не о детских драмах.

— Ты назвал меня ребенком? — сдержанно спросила я, всё же не скрывая злости.

— Ты и есть ребенок.

Помешкав, я вдруг неожиданно даже для самой себя врезала кулаком прямо ему в грудь, но он совершенно не отреагировал, словно был вырезан из камня.

— Сам ребенок! — не выдержав, психанула я и, выпрыгнув из танка, громко захлопнула за собой дверцу, злясь на его улыбку и на то, что повелась на его провокацию, чем фактически утвердила за собой статус сопливого дитя.

Всю ночь я думала только о том, как я зла на Рудольфа и как сильно хочу врезать по его наглой физиономии. От злости я даже подушку во сне стукнула, проснувшись посреди своего «коронного» сна с горящим ржаным полем. Я даже солнечным днем не смогла толком насладиться, из-за навязчивых мыслей о Рудольфе и ощущении, будто он меня вчера уделал.

В школе ко мне дважды подходил Кай — сначала чтобы узнать, действительно ли Рудольф пригласил меня на посиделки у костра, затем чтобы уточнить, приду ли я. На второй вопрос я ответила: «Не знаю», — потому что, как мне казалось, я действительно не знала. Однако, вернувшись со школы домой, я уже была уверена в том, что приму приглашение, так как мне слишком сильно хотелось треснуть пару словесных оплеух по идеальной бороде Рудольфа. Тем более был отличный предлог — забрать сломанный мопед (утром до школы меня подвез Джордан, а после уроков до дома подкинула Констанс). В моем решении принять приглашение отлично помог мне Кай, подъехавший к моему дому без пятнадцати семь на моем мопеде.

— Он у тебя тот еще кусок железа, — стукнув шлемом по рулю, усмехнулся парень. — Я с ним почти четыре часа провозился.

— Спасибо, — улыбнулась в ответ я, после чего вопросительно посмотрела на протянутый мне шлем.

— Я приехал, чтобы забрать тебя, — продолжал улыбаться Кай.

— Вообще-то, я не планировала, — решив солгать, чтобы набить себе цену, ответила я. Пусть все думают (пусть ОН думает!), что я не хотела приезжать — меня уговорили. В итоге, наши непродолжительные дебаты с Каем закончились тем, что я натянуто согласилась принять заветное приглашение, после чего надела шлем и села сзади на мопед, обняв парня за торс (возможно поэтому он был так счастлив уже слезая с жестяной клячи).

Нас встретила Ариэлла, подошедшая к нам сразу после того, как мы припарковались на пяточке, выложенном брусчаткой. Рудольф же, со скрещенными руками на груди и с завязанными в высокий пучок волосами, что выглядело нереально красиво, стоял у лестницы, ведущей на террасу. Весь день светило теплое солнце и вечер был достаточно теплым, поэтому Рудольф позволил себе стоять на улице в одних спортивных штанах и майке черного цвета, подчеркивающей его прокаченное тело. Он наблюдал за тем, как мы с Каем смеемся, и я старалась улыбаться даже сильнее, чем мне хотелось на самом деле — какой бы «невзрослой» я не была, пусть никто (ОН!) даже подумать не смеет о том, что я не способна на серьезные отношения!

— Приве-е-ет, — заулыбалась Ариэлла, обнявшая меня сразу после того, как я слезла с мопеда. — Как тебе работа Кая? Он почти четыре часа потратил на починку этого агрегата.

— Теперь этот зверь работает без своей заядлой хрипотцы, — заулыбалась я и, не смотря на Рудольфа, но наверняка зная, что он наблюдает за мной, потрясла Кая за плечо. — Спасибо тебе, друг.

Как бы я не старалась уделять внимание Каю, я не хотела переходить грань с флиртом, чтобы не обманывать хорошего человека, поэтому добавила слово «друг», что совершенно не повлияло на приподнятое настроение Кая и даже подбодрило его. Отправившись в сторону дома, мы на мгновение приостановились напротив Рудольфа.

— Добрый вечер, наш взрослый человек, — со скрещенными руками на груди, саркастически улыбнулся Рудольф, посмотрев на меня сверху вниз. Его глаза заставляли меня плавиться, но злость помогала мне справляться со своей слабостью.

— Во-первых, не ваш, — приподняла брови я, сделав нарочито «взрослый» тон, чтобы добавить нашему диалогу еще большей иронии.

— А во-вторых? — слегка оголил белоснежные зубы парень.

— А во-вторых, и тебе добрый вечер, — всё тем же голосом «мадам» произнесла я, после чего Рудольф широко заулыбался, заставив меня весело улыбнуться ему в ответ. Ариэлла и Кай явно не понимали суть нашего диалога, но нам это совершенно не мешало наслаждаться моментом. Еще минуту назад я хотела избить этого мужчину, но уже сейчас мне хотелось бесконечно упиваться его улыбкой. Кажется, он поглощал меня. Поглощал целиком — со всеми моими тараканами. Я стояла перед ним, засунув руки в карманы широких спортивных штанов серого цвета, и моя джинсовка вздрагивала от тщетных попыток сдержать смех в груди.

— Ладно, я понял свой косяк, — неожиданно перекинув левую руку мне за шею и притянув своим локтем к себе, тем самым «по-дружески» обняв меня, произнес Рудольф, и таким образом повел меня к входу в дом, оставив удивленных Ариэллу и Кая позади нас. Я не ответила ему взаимным объятием, но и не мешала ему себя обнимать, пытаясь мысленно контролировать ритм своего взбесившегося сердца. Он отпустил меня только на середине лестницы, а когда мы дошли до входа в дом — открыл мне дверь и пропустил вперед.

— Винишко лучше не предлагать? — выходя из кухни, первой встретила нас Залина.

— Нет, я выпью бокал.

— Тебе нельзя, — встрял Рудольф, и я снова почувствовала искру противостояния между нами.