Франциска Вудворт - Страсть к вещам небезопасна [litres]

На первый этаж спустилась на цыпочках. Возле лифта Дима оттаскивал свою собаку от какого-то незнакомца. На всякий случай перестраховалась и проскользнула мимо них как можно незаметнее, пока не смотрели в мою сторону, а уже оказавшись на улице, бросилась со всех ног дворами к дому Кирилла. Больше я к себе одна ни ногой!

К счастью, остаток утра прошел спокойно, и Богдан смог выспаться. Разговор с сестрой и Ханом расставил все по местам, оставив в душе спокойствие. Эти двое предназначены друг для друга, пусть и не понимают пока этого. Хан теперь уже официально породнится с их семьей, а Ирен лучшего мужа не найти. Только друг был способен вытерпеть ее непростой характер, опекая и балуя с самого детства.

Сварив себе кофе, открыл ноутбук и проверил почту. Пришла информация на художницу, и Богдан стал читать, неспешно попивая кофе.

Явных признаков одержимости не было, но косвенных хоть отбавляй. Следовало все же плотно ею заняться.

Звонок сотового вырвал его из раздумий.

– Уже соскучился? – ехидно поинтересовался Богдан у Хана, не отрывая взгляда от монитора.

– Да не представляешь как. Ты занят?

– Изучаю дело одной мадам, а что?

– Ты сидишь?

– На диване. С кофе. Тебе нужны еще подробности? – поддел друга.

– Хорошо, что у тебя сердце здоровое, – заметил Хан совсем не радостным тоном. – Тут такое дело. Ирен нашлась. Она вышла замуж. По-настоящему. С брачной ночью и так далее.

Слова упали подобно бомбе, взорвавшись в его мозгу и оставляя после себя оглушительную тишину. Богдан побледнел и даже отодвинул телефон от уха, в неверии смотря на него. Интуитивно понимал, что это не розыгрыш и Хан не шутит. Несколько мгновений понадобилось на осознание масштабов катастрофы. На этот раз сестрица переплюнула сама себя! Богдан взорвался руганью на всех языках, которые знал, закончив отборными выражениями на испанском, но облегчения это не принесло.

– Как ты это допустил?! – набросился на друга. Ирен была под его опекой. Как Хан смог прошляпить такое у себя под носом?!

– Извини, я как-то не подумал, что твоя сестра может выкинуть такой финт. А то, наверное, бросил бы и след Хищницы, и все наработки. Так мне надо было поступить?

Богдан помолчал, пытаясь хоть немного успокоиться. Какой смысл искать виноватых, когда нужно срочно думать, как исправлять ситуацию. Как только это дойдет до отца, всем не поздоровится.

– Кто он? – наконец спросил охрипшим после воплей голосом, желая знать личность будущего трупа.

– Полицейский.

– …

– Дослушай, а? Я тоже сначала подумал, что все, хана мужику.

– Мудаку, – процедил злобно Богдан, – мудаку, который осмелился тронуть мою сестру. Я лично ему яйца откручу. Я прямо сейчас вылетаю и просто тупо его убью. Нет, вру! Я буду делать это долго и с удовольствием!

– Успокойся. Мудак не просто полицейский, а наследник очень хорошего бизнеса. Ювелирные бутики в куче стран плюс, кажется, есть алмазная шахта. Похоже, Ирен знала, что делает.

– Думаешь, гребаные деньги спасут его задницу? – просто взорвался Богдан.

– Думаю, стоит разобраться, зачем Ирен это сделала.

– Разберусь. Я прямо сейчас покупаю билет и вылетаю ближайшим рейсом. Все, ждите! Тебе тоже попадет. Отцу позвоню сам. И этой… козе!

Впервые он обозвал сестру. Сбросив звонок, прикрыл на мгновение глаза, беря под контроль эмоции. Гнев плохой советчик, а помимо этого, предстоит тяжелый разговор с отцом.

– Нет, как она могла?! – со злостью ударил кулаком по спинке дивана.

Посмотрев на экран, захлопнул крышку ноутбука. Сейчас не до этого. Прежде всего позвонил Кристофу, сообщив, что должен ненадолго уехать. Пусть продолжает вести дело, сообщая обо всем. Потом заказал билеты на самолет и лишь после набрал отца, приняв первый удар на себя.

После разговора спустился в спортзал и до седьмого пота молотил по груше.

– Я позвонил отцу. – Выпустив в спортзале пар, Богдан был спокоен и собран. – Он первым же рейсом вылетает к вам. Сейчас позвонит Ирен и велит ей ждать его в отеле, где вы остановились. Я уже купил билеты, скоро вылетаю. Готовь мозги, тебе их вынесут.

– Совсем злой? – спросил Хан.

Это было мягко сказано. Им всем не сносить головы, а Ирен впервые в жизни отхватит по полной.

– Вне себя. Я по-любому там нужен, чтобы хоть как-то его успокоить. Надеюсь, к моменту прилета отец начнет здраво соображать.

– Достанется Ирен, – вырвалось у Хана.

– Надо уметь отвечать за свои поступки. Все, до встречи!

Теплые струйки гнева опять пробили ледяное спокойствие Богдана. Он злился на сестру, но еще сильнее беспокоился за нее. В гневе отец непредсказуем.

При виде немного взъерошенного Хана, спешащего навстречу из лифта отеля, раздражение Богдана прошло. Думал – первое, что сделает, это врежет ему от души, но сам распахнул объятия, обнимая брата.

– Как ты ухитрился вляпаться так круто? – спросил у друга, когда они пожали друг другу руки.

– Тоже рад тебя видеть. Самолет Вацлава приземлится примерно часа через полтора. Родители Берта в пути, им еще около часа езды.

– Ну хоть запас есть, – вздохнул Богдан, взъерошивая волосы привычным жестом. – А эта мелкая засранка?

– В номере. С мужем.

Богдана слегка перекосило от последней фразы.

– Держи себя в руках.

– Держу, – заверил Ковальский, но взгляд говорил об обратном.

Хан недоверчиво хмыкнул, но все же потянулся за телефоном.

– Ирен, спускайтесь в ресторан.

– А где эти? – спросил Богдан, стоило Хану убрать мобильник в карман. – Охраннички.

– Ну, Вацлав их отстранил от работы. Но пока они здесь. На всякий случай. А вот где именно – не в курсе.

Упомянутые охранники обнаружились в ресторане. Они выглядели хмуро, а увидев Палача, посерели. Богдана боялись даже больше Вацлава. Он же удостоил их лишь коротким презрительным взглядом.

– Надо же, вместо того чтобы думать, как вымаливать прощение, они обедают, – не смолчал Хан.

– Вижу. Пусть наслаждаются напоследок, сейчас не до них.

Не сговариваясь, выбрали самый удаленный столик. Богдан оценил тактический ход Хана. Народу в ресторане было немного, но присутствие других людей заставит держать себя в руках и не поддаться гневу. До сих пор хотелось придушить сестру. Ирен перешла черту и явно не представляла всех последствий содеянного. Своим опрометчивым поступком она бросила тень на репутацию их семьи, и даже сам Богдан не мог предсказать реакции отца. Сестра с детства была любимицей Вацлава, но спустить ей непослушание он не имел права.

– Что скажешь об этом… Берте? – через силу произнес имя мужа сестры. Богдан понимал, что тот не один виноват и не представлял, во что ввязывается, но заочно уже ненавидел, считая источником всех бед.