Хлоя Нейл - Отмеченная полночь

В гостиной примечательным был огромный диван у противоположной стены. Такие я называю «Официальный Диван Семидесятых» — длинный, шероховатый и покрытый кремовой вельветовой тканью с оранжевыми и коричневыми цветами.

Также был соответствующий диванчик на двоих, приставной столик, лампа. Не было никаких фотографий, занавесок, телевизора или стерео.

— Не очень-то тут много всего, — прошептала я.

— Или, быть может, наш оборотень не был в тренде.

Гостиная вела в столовую, которая была пуста за исключением небольшого стола с четырьмя стульями и еще двумя дверьми — кухня прямо позади и, как я догадывалась, сбоку была спальня.

— Я возьму спальню, — сказала я.

— Обходя вниманием кухню? — спросил Этан со сдавленным смешком. — Как необычно.

— Как в том анекдоте. Проверь холодильник.

Мое прекрасное предложение было встречено изгибом брови.

— Он оборотень, — напомнила я Этану. — Если он в последнее время здесь обитал, то у него должна быть еда.

Этан открыл рот и снова его закрыл.

— Это хорошее предложение.

Я посмотрела на него, подмигнув.

— Это не первая моя ночь на работе, солнышко.

Этан хмыкнул, но направился на кухню, пока я проскользнула в спальню, держа руку на рукояти моего меча. То, что дом выглядел пустым, еще не значило, что мы не должны быть осторожными.

Спальня была обставлена соответсвующим набором из белой детсткой мебели — много завитушек и позолоты. Вероятно, из той же эпохи, что и диван в передней комнате. Матрас был голым, и никаких лент или сувениров, прикрепленных по углам зеркала, которое венчало комод. Была здесь мебель или нет, но ни один ребенок здесь не жил.

Спальня выходила к короткому коридору. Шкаф с одной стороны, ванная, соединяющая две комнаты с другой, со светильниками цвета авокадо. Никаких зубных щеток, никаких полотенец, ни единой бутылки от шампуня в душе. Только паук размером с небольшой «Бьюик», и я предоставила ему или ей огромное пространство.

Дверь по соседству, вероятно, еще одна спальня, была почти закрыта, и мягкий механический стук доносился сквозь щель. Я отцепила свой меч, просто на всякий случай, и толкнула дверь носком сапога.

Это была еще одна небольшая спальня. Потолочный вентилятор жужжал над черной двухспальной кроватью с позолотой, поверх матраса валялись смятое одеяло и толстые подушки. Это была спальня Калеба Франклина. И если вентилятор мог служить каким-либо индикатором, он был здесь недавно.

В дальнем углу находился шкаф. Он был пуст, но с грудой грязной одежды на полу. Никакой обуви, никаких вешалок.

Я открыла ящики комода и ночного столика у кровати. Ночной столик был пуст; в комоде обнаружилось несколько пар сменной одежды. Футболки, джинсы, несколько толстовок.

Было ли это той свободой, которую так жаждал Калеб? Свободой от беспокойства за материальное имущество? Нашел ли он умиротворение в этой пустынной местности? И если так, почему кто-то захотел его убить?

Вторая дверь спальни привела на кухню, завершая этот круг по квартире. Я прошла через нее и увидела небольшой шкаф для хранения запасов, который вел к внешней двери. Здесь была швабра, ведро и изношенная пара зимних сапог.

Я почувствовала, как Этан подошел сзади ко мне.

— Кое-какая одежда в спальне, — сказала я, открывая дверь металлического шкафа, который оказался пуст. — Это все, что я нашла. Что насчет тебя?

Ответом было молчание, так что я обернулась. Этан направился к холодильнику и открыл его.

Он был полностью забит.

Здесь был целый набор продуктов — морковка со все еще зеленой верхушкой, глянцевые баклажаны, качаны капусты — соседствующие с грудой стейков и десятками коричневых яиц, тщательно помещенных в лотки. Здесь были головки сыра, десятки бутылок с водой, тарелка чего-то, что выглядело как профитроли и несколько свертков, завернутых в фольгу. Из них доносился запах мяса со специями. Я готова была поставить огромную сумму денег, что их приготовила Берна, волевая и кулинарно одаренная родственница Гейба.

— Среди пищи этого мужчины никаких полуфабрикатов, — сказал Этан.

— И большой аппетит. Кстати, он оборотень. — Это значило, что он был животным какого-то вида, хотя мы не станем спрашивать об этом у Габриэля. Вид животного считался очень личной темой среди членов Стаи.

— Итак, мы имеем пустой дом и забитый холодильник, — произнесла я. — Судя по всему, Калеб Франклин спал здесь, ел здесь, хранил здесь самое необходимое. Но, похоже, больше ничем он здесь не занимался.

— Да, больше ничем, — согласился Этан.

Я осмотрелась.

— Из-за чего бы его не убили, здесь нет тому никаких доказательств. — Я вновь посмотрела на Этана. — Ты хочешь закончить здесь? Я бы осмотрелась снаружи.

Этан кивнул.

— Я откажусь. Будь осторожна там.

Я пообещала, что буду осторожна и направилась к входной двери, затем наружу. Мне нужно было думать, как он. Может, у него и не было Стаи, но как показал забитый холодильник, он все еще был оборотнем.

Я спрыгнула с лестницы, обошла дом. Каждые несколько метров рядом с фундаментом рос куст, несколько деревьев только начали расцветать на краю этого узкого участка.

Задний двор был небольшим, отгороженный черной сеткой от соседей, по которой вились ежевика и виноградные лозы. Еще здесь было несколько деревьев, а также потресканный стол для пикника. На одном из деревьев раскачивались качели, простая деревянная доска, прикрепленная к нависающей ветке толстой, плетенной веревкой, вероятно, на ней качался тот ребенок, которому однажды принадлежала та белая меблированная комната.

Я потянула веревки, чтобы проверить их прочность, постучала по деревянной доске. Я осторожно села и мягко оттолкнулась от земли носками ботинок. Качели качнулась назад, затем вперед, затем снова назад, веревка заскрипела от усилий. Я вытянула руки и откинулась назад, смотря на верхушки деревьев над головой.

Здесь играл ребенок, деревья создавали стены замка, который только она могла спасти. По крайней мере, именно так играла бы я. Наш задний двор был лишен веселья — никаких деревьев, никаких качелей, никаких песочниц. Всего лишь газон, за подрезания которого в идеально ухоженный прямоугольник отец платил кому-то.

Я снова села, голова гудела от качания. И именно тогда я увидела это — квадратный кусок фанеры, застрявший между окрашенными кирпичами фундамента. Фанера была новой, все еще демонстрирующей свою цену, нарисованную ярко-оранжевой фарбой.

Быть может, у нашего оборотня было логово, — подумала я. Я направилась к нему, опустилась на колени среди этой мягкой, свежей травы. Никаких винтов или замков; ее просто установили на нужное место, приперев бетонным блоком. Я отодвинула блок, затем фанеру и заглянула в этот лаз. Земля под домом была грязной, и то тут, тот там встречались камни и битый кирпич. И пахло мокрой землей.