Кассандра Клэр - Леди полночь

Ливви выглядела разочарованно, а Тай освобожденным. Марк кивнул почти незаметно.

- Я пойду с Марком, - вдруг сказала Кристина. Эмма увидела, что лицо Марка посветлело, и это удивило ее.

- Я заберу скакуна, - сказал Марк. - Я нахожу, что желаю полететь.

- И не превышайте скорость! - Джулиан завопил, потому что Марк уже исчез за углом здания.

- Это небо, Джулиан, - сказала Эмма. – Там нет ограничения скорости.

- Я знаю, - сказал он и улыбнулся. Это была любимая улыбка Эммы, она чувствовала, что эта улыбка предназначалась только для нее, та, которая говорила, что, хотя жизнь часто вынуждала его быть серьезным, Джулиан не был серьезен по своей природе. Она хотела обнять его или вдруг прикоснуться к его плечу, так сильно, что заставила себя опустить руки и сложить их вместе. Она посмотрела на свои пальцы; почему-то она переплела их, как будто они стали клеткой, которая сдержала бы ее чувства.

Полная луна светила высоко в небе, когда Марк мягко остановил мотоцикл на песке позади Института.

Поездка в город была тревожной: Ливви, крепко держащаяся за пояс Кристины маленькими, дрожащими руками; Тай, говорящий Марку не ехать слишком быстро; автострада, исчезающая под их ногами. И они, между прочим, почти врезались в мусорный бак на парковке.

Обратный путь был спокойным; Кристина, слегка придерживая Марка за талию, думала о том, насколько близко они, казалось, летят к облакам. Город под ними был взаимосвязанной картиной из разноцветных огней. Кристина всегда ненавидела аттракционы в парке и полеты на самолетах, но это было не похоже ни на что: она чувствовала себя частью воздуха, поддерживаемая им, как небольшое судно на воде.

Марк соскользнул с мотоцикла и протянул руку, чтобы помочь ей спуститься вслед за ним. Она приняла ее, в ее глазах все еще отражались виды Пирса Санта-Моники под ними, яркие огни поворачивающегося колеса обозрения. Она никогда не чувствовала себя так далеко от своей матери, от института в Мехико, от Розалесов. Ей это нравилось.

- Моя леди, - сказал он, когда ее ноги коснулись песка. Она почувствовала, что ее губы растянулись в улыбке.

- Это кажется таким официальным.

- Двор – ничто без официальности, - согласился он. - Спасибо, что пошла со мной. Ты не должна была.

- Мне показалось, ты не хотел быть один, - сказала Кристина.

Мягкий ветер дул из пустыни, перемещая песок, поднимая недавно подстриженные волосы Марка. Короткие сейчас, они выглядели как нимб, настолько бледно-светлые, что почти серебряные.

- Ты видишь много. - Его глаза изучали ее лицо. Она хотела бы знать, как он выглядел, когда оба его глаза были как глаза Блэкторнов, сине-зеленые, подобные цвету моря. Она хотела бы знать, добавляла ли ему красоты странность глаз.

- Когда никто, кого ты знаешь, не говорит правду, учишься видеть под поверхностью, - сказала она, и подумала о маме и желтых лепестках роз.

- Да, - сказал он. - Но ведь я прибыл из места, где каждый говорит правду, какой бы ужасной она ни была.

- Поэтому ты скучаешь по фейри? - Кристина спросила. – Потому что там нет никакой лжи?

- Как ты узнала, что я скучаю по фейри?

- Твое сердце находится не здесь, - сказала Кристина. - И я думаю, это что-то больше, чем просто знакомство, которое тянет тебя назад. Ты говорил о свободном чувстве там – но тогда же ты сказал, что они вырезали руны на твоей спине. Я пытаюсь понять, как это может быть тем, по чему ты можешь скучать.

- Это был Благой двор, а не Охота, - сказал Марк. - И я не могу сказать, что скучаю. Я не могу говорить об охоте, но не по-настоящему. Это запрещено.

- Это ужасно. Как можно выбрать, если ты не можешь говорить о своем выборе?

- Мир ужасен, - сказал Марк ровным тоном. - Некоторые тянутся вниз и тонут там, а некоторые поднимаются выше и ведут других за собой. Но их не так много. Не каждый может быть как Джулиан.

- Джулиан? - Кристина была поражена. - Но я думала, что он, возможно, тебе не нравится. Я думала…

- Ты думала? - Он выгнул серебристую бровь.

- Я думала, мы все тебе не нравимся, - сказала она смущенно. Казалось, она сказала глупость, но лицо его смягчилось. Он потянулся, чтобы взять ее за руку, скользнув своими пальцами по ее ладони. Трепет пробежал по ее руке – прикосновение его руки было похоже на электрический ток.

- Ты нравишься мне, - сказал он. - Кристина Мендоза Розалес. Ты мне очень нравишься. - Он наклонился к ней. Его глаза заполнили ее отражение, синий и золотой…

- Марк Блэкторн. - Голос, который произнес его имя, был острый, резкий. Кристина и Марк обернулись.

Высокий воин фейри, что привез в Институт Марка, стоял перед ними, словно появился только что из черно-белого песка подними и неба, что у них над головами. Да и сам он выглядел черно-белым: волосы, цвета густых чернил, с завитками на висках. А его серебряные глаза сияли в свете луны: черные зрачки были невероятно большими. На нем была серая куртка и темные брюки, на поясе которых красовались прикрепленные кинжалы. Он был нечеловечески прекрасен, словно статуя.

- Киран, - выдохнул Марк, шокированный. – Но ведь я…

- Но ведь ты должен был ожидать меня? Да, так и есть. – Киран подошел ближе. – Ты спрашивал, могу ли я одолжить тебе своего коня – и я сделал это. Для тебя. Чем дольше я передвигаюсь без него, тем больше Гвин начинает что-то подозревать. Ты ведь не хочешь, чтобы он узнал?

- Я намеревался вернуть его. – Ответил Марк, его голос стал низким.

- Что, правда? - Киран скрестил руки на груди.

- Кристина, зайди внутрь. – Сказал Марк. Он отпустил ее руку и взглянул на Кирана, не на нее, а выражение его лица стало каменным.

- Марк…

- Пожалуйста. – Сказал он. – Понимаешь… если ты хоть немного уважаешь мою личную жизнь, то зайди в дом, пожалуйста.

Она не спешила уходить. Но на его лице было все написано. Марк знал, что нужно просить. Кристина повернулась и пошла в дом, заходя через заднюю дверь Института, не забыв хлопнуть дверью так, чтобы они услышали. Она уже была около лестницы, но почему-то не спешила подниматься. Что с ней? Ведь она едва знала Марка Блэкторна. Решив двигаться дальше, она поднялась на первую ступень, как вдруг ей вспомнились шрамы на спине Марка. Она вспомнила то, как Марк свернулся в клубочек в кровати своей спальни, упреки Марка в адрес Джулиана о том, что тот является лишь кошмаром или сном из Дикой охоты.

Она не верила в Холодный мир. Никогда не верила. Но душевные терзания Марка заставили ее изменить свои прежние убеждения. Возможно, в чем-то фейри действительно были жестокими. Может быть, в них и в правду не было ничего хорошего; никакой чести. Как она могла позволить Марку остаться один на один с ним?

Она повернулась, настежь открыла дверь и замерла.

Ей потребовалось лишь мгновение на то, чтобы увидеть их; когда это произошло, Марк и Киран, выглядели так, словно образы, мелькающие на экране. Они стояли в свете луны на самом краю участка. Спина Марка прислонялась к дубу. Киран наклонился к нему, прижав его к дереву; они целовались.