Мария Дахвана Хэдли - Магония (ЛП)

Я никогда не была болезной Азой, только воительницей.

Я бью противника по голове, слышится жуткий треск. Наверное, я убила его, но тут он снова вскакивает, кричит, превращается в сороку, убегает и спрыгивает с края судна в воздух.

Крики и скрежет, наши команды сцепились. Запах огня и перьев. Наш мышепарус визжит от ярости, я вскидываю голову и вижу, как его царапает пиратский, и оба мышепаруса сталкиваются, цепляются крыльями, нагибая мачты.

Я кричу:

– АМИНА ПЕННАРУМ!

Моя команда подхватывает крик. Я нигде не вижу Зэл. Вокруг только дым и свист мечей по верёвкам. Искривленные лица членов команды, обращающихся в птиц. Ростре поднимаются, навострив когти.

Дэй орудует топором. Все вставляют стрелы в луки, вытаскивают ножи.

Я в панике замахиваюсь на высокую фигуру, появившуюся передо мной.

Это Дэй.

– Спускайся, Аза! – кричит он. – Это всего лишь швабра! Идиотка, спускайся!

Он разворачивается к пирату, их клинки скрещиваются.

Я застываю, и этого достаточно, чтобы столкнуться лицом к лицу с ещё одним захватчиком. Он поднимает кинжал, но Джик хватает меня за волосы и оттаскивает как раз вовремя. Клинок прорезает воздух, и прежде, чем пират приходит в себя, слышится звук нападения и визг.

Ведда. Она запрыгивает на плечи пирата и рвёт его клювом.

Я отступаю к хранилищу, но в битве слишком много дыма, звуков борьбы, убийства и смерти. Я ударяюсь о перила, ноги подкашиваются, и я кричу. Хватаюсь за перекладину, тяжело дыша. И вижу их. Штормакул с мёртвыми глазами, сотканных из энергии. Резкий свет. Я замахиваюсь шваброй на одну из них. Безумие. Она бросается на меня, и я сражаюсь с тяжелой белой тварью. Её зубы так близко, каждый из них блестит и искрится.

– Вниз, Аза, сейчас же! Там безопасно! – Джик хватает меня и забрасывает обратно на палубу. Поток магонийцев, струи крови. О боже, юнга-ростре в разорванной и прожжённой форме. У него видны кости, а одно из крыльев висит на сухожилии.

– Огонь! – кричит Зэл, и в глубинах «Амины Пеннарум» слышится взрыв.

Корабль трясёт, а пираты вопят от ярости. Я вижу молнию, и наше судно опять накреняется.

Я слетаю с трапа и скатываюсь по палубе. Цепляюсь за доски, пытаясь удержаться, но всё скользкое от крови.

Никто не замечает меня, потому что на судне полно тех, кто умеет летать, а половина из них даже не касается палубы.

На мгновение я снова в скорой. Мерцающий свет и ужасное чувство неотвратимости, когда «Амина Пеннарум» переворачивается на бок.

Я скольжу по палубе корабля

П

Р

О

Ч

Ь

И

В

Н

И

З

в открытые небеса.

Я опять умирающая девочка.

Я падаю назад к Икару и его крыльям, обратно к нам с Джейсоном на крыше.

Я падаю обратно в могилу, в которой меня и не было.

Воздух и гроза. И ливень. И я, раскинув руки точно парашютист, падаю быстрее, чем кто-либо мог бы.

Воздух скользкий, у меня в глотке облака, а в волосах град. Я не слышу ни собственного голоса, ни Милекта, потому что он был не со мной, а с остальными кэнврами, когда мы услышали сигнал бедствия.

Впервые в жизни никто не знает, где я. Обычно за мной следили и передавали с рук на руки.

Я одна.

Я одна (сколько-то) минут до того, как разобьюсь о землю. Я сейчас умру, и никто не узнает.

Внезапно подо мной мелькают чёрные плавники.

Красные глаза, крючковатый клюв, длинная шея, покрытая жёсткой розовой чешуёй, голодная и радостная тварь. Её крылья медленно поднимаются и опускаются, а кончики выглядывают из верхней части облаков. Она хватает меня когтями за одежду, и падение замедляется.

«Мертвечина, мертвечина падает», – слышу я её свистящее карканье.

Это не акулы, а стервятники.

Ещё один врезается мне в бок клювом, разрывая кожу. Первый стервятник роняет меня. «Мёртвое животное, – свистит второй. – Мёртвое, мёртвое, сладкая кровь только что умершего, мёртвое».

Громко гогоча, птицы окружают меня, глядя в глаза.

«Мертвечина!» – кричат они, перебивая друг друга. Огромные голодные стервятники.

Затем я слышу крик сверху, чистую ноту с секундными паузами и резким стаккато. Чей-то крохотный клюв закрывается и открывается, издавая горловой свист бешенства и облегчения.

Милект. Я поворачиваю голову и вижу, как он ныряет в облаках, словно золотистый буй.

«Пой!» – вопит он, и я ударяю себя в грудь, в первый раз без помощи распахивая дверцу. Милект залетает внутрь.

Я сдаюсь и открываю рот.

Чувствую, как из лёгких к горлу поднимается волна, и вдруг…

Мы с Милектом поём. В унисон поём эту единственную ноту. Это крик замедления, громкая колыбельная. Такой звук сама я не смогла бы издать.

С этой песней что-то меняется. Воздух становится… плотнее.

Я теперь вишу на ветре, будто плаваю в бассейне. Воздух подо мной загустел, словно поддерживая…

Я уже не падаю. Моё сердце замедляется. Земля всё ещё далеко внизу и… я зависаю.

Сверху раскручивается и падает верёвка с крюком. Меня резко цепляют за китель и подтягивают, дёргая вверх в небо.

Я оказываюсь в шлюпке, где сидит потный, ругающийся, истекающий кровью Дэй.

– О боже! – Больше ничего выговорить я не в состоянии. – О боже.

Дэй хватает меня и крепко держит, и я чувствую неуверенность. На мгновение мне кажется, что я все ещё пою, но это не так. Я плачу в панике, а сердце быстро колотится.

– Я видел, как ты упала, и не добрался бы к тебе вовремя, если бы вы с Милектом не запели. Думал, тебе конец.

Меня трясёт, его тоже. Он обнимает меня, а я – его, и…

Вокруг нас ростре… птицы с моего корабля под предводительством Джик, некоторые обратились не полностью: их руки наполовину в перьях.

Рябые крылышки воробья, золотисто-коричневое оперение орлицы. Мельтешение жужжащего колибри.

Команда меня спасает.

Дэй берёт меня за руку.

– Ты неплохо управляешься со шваброй, – говорит первый помощник, и я смеюсь, сама не знаю почему. Меня трясёт от адреналина, качает. Хочется петь, летать и ещё немного подраться.

Ростре поднимают нашу шлюпку через туман и белизну, через облака, от которых исходит запах молнии, в тень корабля.

Мы поднимаемся на уровень «Амины Пеннарум». Гляжу на Дэя.

Он бледнеет. Палуба завалена мёртвыми. Я неверяще озираюсь и вижу, что наша команда проиграла.

Повсюду перья, запёкшаяся кровь, пираты, которых теперь я наконец могу рассмотреть. Группа оборванных магонийцев и ростре. Они бросают верёвки в ту же секунду, как наша шлюпка оказывается в их досягаемости, и тянут нас вниз. Нет времени что-то предпринять. Меня, как и Дэя, хватает большой пират, заломив руки за спину.

Окровавленная Зэл связана. Она замечает меня и резко вздыхает от облегчения. Ведда рядом с ней, как и половина команды. Многие из них ранены.